Паразитический удар

— Кто вас сюда пустил, леди? — обратился он ко мне, а затем, заметив, что я прикасаюсь к банке, подошел ближе. — Ради Духов и Арашу, не трогайте Пураис Ретофураи, это крайне редкий экземпляр, можно сказать единственный в своём роде.

Он взял меня за руку своими тремя пальчиками и убрал её от стекла. Прикосновение мне понравилось, такое нежное и осторожное. Очень приятное. Сам турианец мне уже нравился. Он не носил оружие, был облачен в понятную для меня одежду, да и прикосновения его мне понравились.

— Вы тоже редкий экземпляр, не держите оружия и не пытаетесь меня уничтожить, — я вытащила свою руку из его трех пальчиков, когти которых меня нежно царапнули. Я подошла вплотную к турианцу и уткнулась носом ему в шею. Втянув воздух возле его кожи, я поняла, насколько он отличается от других самцов, которых я видела.

— О, вы пахнете… не войной, чем-то мирным. Покоем и отдыхом, — я подняла голову и встретила его немного удивленный взгляд, который ещё отдавался радостью. Ему тоже приятны мои прикосновения? Интересно, он самок другого вида рассматривает? Мы можем родить от любой разумной расы, но такая возможность появляется только со второго ранга, никак не раньше. Длительность беременности зависит от вида, представитель которого оплодотворит меня, а также от моего облика, ибо он тоже сильно влияет. Существо рождается с качествами обоих родителей, но дети межрасовых союзов не имеют ранга. Их способности ограничены рангом, которого достигла мать на момент зачатия. Дальше её ранга ребенок продвинуться не сможет, и способности высших рангов для него останутся закрытыми навсегда. Такова судьба малышей.

— Нет-нет, я вполне обычный. Хотя среди этих безмозглых вояк, возможно, и редкий, — усмехнулся турианец. — А насчёт войны вы правильно определили, я учёный и далёк от всей этой бойни, хоть и имею дело с оружием.

Мужчина провёл лапкой по банке с мухой.

— Но раз вы здесь, то мне скоро придётся вновь взять его в руки, — с сожалением произнёс он. — Охрана на входе ликвидирована, иначе бы кто-то из них сопровождал вас. А раз так, то свои разработки мне придётся защищать самостоятельно. Я вот только до сих пор не смог понять, кто вас послал. Вы не похожи на представителя ни одной из существующих рас. Смею предположить, что вы либо гибрид, выведенный саларианцами, и работаете на их ГОР, либо довольно удачная мутация азари, служащая теперь в рядах их десантниц.

Я подняла бровь, не пытаясь скрыть удивление. Кто такие саларианцы или азари? Я не помню таких, никогда не слышала.

Мутация? Гибрид? Нет, дети Тьмы не были гибридом кого-то или чего-то. Мы рождены или были сделаны, это неважно, однако нас ни с кем не смешивали. Теперь настала моя очередь говорить его словами.

— Нет, нет. Я дитя Тьмы, наша раса называется ещё Представителями Подлинной Материи. Никогда не встречали таких? Мы путешествуем крайне незаметно, однако такая как я… заметна и всюду, и везде. Мой ранг… — я отошла от самца и стала расхаживать по комнате. Как бы ему правильно объяснить? Вряд ли он слышал о таком понятии, как ранг, да и вообще у людей его нет. У них способности заложены с детства, и их надо развивать каким-то образом, и они не умирают, если не достигнут возможного успеха.

— Ранг мой низок. Я обладаю малой частью всей Материи. Но ваши охранники… они первыми покусились на меня, и да… я никого не убила и убивать не хочу. Я мирное существо. В нашем мире войн нет. И я не знаю вражды… — говорила я, посматривая на доктора. Казалось, он примерно понимал меня. Я остановилась напротив него и склонила голову, закусив губу от недостатка мыслей. Я хотела узнать, как они живут, а ещё где взять такую красивую одежду. Наверное, турианца смущала моя одежда, ведь тут было так бело, а я в такой отвратительной грязной тряпке.

— Не тронь меня, и я не трону тебя, однако… убивать я не собираюсь, лишь лишу какой-то части и больше ничего. Отнимать жизнь поистине отвратительно, а если жизнь невинна… мерзко.

— Сомнительное милосердие, — хмыкнул мужчина. — Я не знаю, как там у вас, детей Тьмы, но у нас оторванные руки и ноги не регенерируют. Если кто-то их лишился, то его просто вычеркивают из жизни, если, конечно, у него нет средств, чтобы поставить себе роботизированный протез. А есть они, средства, далеко не у всех.

Турианец подошёл почти вплотную, отчего я снова почувствовала тот приятный запах самца.

— Раса Тьмы? Мне кажется это сказкой, однако ваши глаза и то, что показывают камеры наблюдения… что ж, придется проверить, — он внимательно осмотрел мое лицо, даже пощупал своими тремя пальцами. — Хм, странно, вы очень похожи на человека, но не человек. Видимо, их учёные достигли определённых успехов.

Турианец чиркнул когтем по моей щеке. Неприятное ощущение снова появилось, и я уже хотела возразить, однако он лишь проверял.

— Ничего. Устойчивая к порезам кожа, — задумчиво произнёс он, — их биоинженеры знают толк в своём деле. Судя по всему, ещё и пуленепробиваемая, раз нет следов от выстрелов. Я уже почти готов назвать их гениями. Позволите вас изучить? В другом случае я бы уже давно орудовал скальпелем, но тут, вижу, лучше не торопиться, если хочу остаться живым.

Почему он постоянно говорил “их”? Вас! Или он по-прежнему считает меня гибридом или каким-то там мутантом? Я не выведенное животное, а законно рожденное создание из племени Каликмитдженмей.

— Я не мутант и не выведена искусственно! Как вы можете так думать, когда я из другого мира вообще?! И не знаю ни азари, ни саларианцев. Понимаете? Ох, вы не верите, да? Я вам докажу, — я отошла от него подальше и задействовала все свои внутренние функции, чтобы сбросить оболочку человека. Кожа удачно сползала с меня, и я уже стояла на четырех лапах, виляя хвостом и подергивая ушком. В следующее мгновение турианец передо мной схватился за грудь, а затем свалился на пол без чувств.

========== Часть 3 ==========

Я кое-как привела в чувство турианца и решила пока больше не возвращаться в свой истинный облик, раз это так его напугало. Уложив мужчину на кровать, я осмотрела его стол и нашла неплохие смеси, которые хорошо действовали на нервную систему. Дав ему такое понюхать, оживила беднягу и села на край кровати, ожидая, пока он окончательно придет в себя. Ученый поднял голову, а затем сел рядом со мной, протирая глаза своими лапками. И все-таки, какие у него интересные лапки! Три пальчика… эх, они такие интересные.

— Значит, ты и вправду дитя Тьмы? Тогда я совсем не понимаю откуда ты и зачем прилетела. Я думал, ты гибрид, который сбежал с секретной лаборатории. А оказывается ты больше, чем гибрид. Твоя раса древняя? Древнее, чем протеани? — спросил он, вставая с кровати. Он был таким красивым самцом. Мне нравился этот турианец, так как остальные были настолько враждебными, что полюбить их я не успела. Я встала за ним и взяла в свои руки его лапки. Он удивленно посмотрел на меня, но лапки не вырвал. Не знаю, как у них правильно выражать симпатию.

— Протеани? Нет, я таких совсем не знаю. Но мы древние… правда, насколько, не могу сказать, однако, если Матушка права, то мы — самая первая органическая жизнь. Хотя нет, сначала Энергия, потом мы, ибо мы без них бы не смогли жить, — говорила я, вспоминая о своей расе. А вот о протеанинах я совсем не знала. Увы, я плохой знаток третьего мира и знаю только о людях. — Я прилетела из девятого мира, то есть из другой галактики. Летаю через черные дыры, да и вся моя раса ими пользуется. Ничего не надо строить нового, уже все есть.

Турианец сжал мои пальцы, а затем разжал их и одной рукой коснулся моей щеки.

— Совсем, как человек. Потрясающая маскировка. А протеани — древняя раса, которая была первой разумной расой в нашей галактике. У них были такие технологии, которые мы не можем понять до сих пор. Увы, они погибли, — тихим и размеренным голосом говорил он.