Страница 10 из 24
проснулся. О боже, зачем он проснулся, почему не остался там, на далеком
прекрасном острове! Он бы отдал все на свете, чтобы оказаться там, чтобы
остаться там навсегда, не видеть Берга, не видеть машин, снующих по
улицам людей, не думать о том, как и где достать деньги, ни перед кем не
унижаться, никому не поддакивать, не думать о том, что весь мир, днем и
ночью ежеминутно окружающий его, – одна большая несправедливость и что
он, Мартин, не в состоянии что-либо в нем поменять. Но Берг, этот
ненавистный старикашка, недовольно бурча, продолжал настойчиво стучать.
Выйдя из своей комнаты, Мартин прошел гостиную и открыл дверь.
Пробурчав что-то похожее на приветствие, Берг, отстраняя рукой Мартина, с
властным видом хозяина квартиры прошел в гостиную и сел в кресло перед
столом.
– Я за деньгами пришел, – сухо проговорил он.
С обреченностью приговоренного к смерти, Мартин с отчаянием
смотрел на Берга. Сын Берга владел сетью магазинов, всегда помогал отцу, и
Берг ни в чем не нуждался, почему же он из-за этой квартиры так ненавидел
его?
– Мартин, я жду.
Голова Мартина гудела. Все вокруг расплывалось. Он обошел кресло, в
котором сидел Берг, и, остановившись возле шкафа, бросил взгляд на
стоявший наверху старинный чугунный утюг.
– Ну, так долго мне еще ждать?
– Заткнись! – закричал Мартин и, схватив покрывшийся пылью утюг, опустил его на голову Берга.
Мертвое безжизненное тело Берга, скатившись с кресла, приземлилось
на пол. Кровь была повсюду – на полу, на кресле, на шкафу и на брюках
Мартина. Он стоял недвижимо. Утюг с грохотом выпал из его рук. Он убил, он убил человека. Он не понимал, как это произошло, он разговаривал с
Бергом, затем вспышка гнева затуманила его разум. Он будто бы очнулся
после глубокого сна – и Берг, весь окровавленный, с проломленным черепом, лежит на полу.
Невзрачные серые переулки сменяли друг друга, Мартин шел быстрым
шагом, ни на миг не оборачиваясь и не останавливаясь. Окровавленное
безжизненное тело Берга – эта картина засела в его памяти. Лишь спустя
десять минут он остановился посреди очередного переулка и будто бы
проснулся. Способность трезво рассуждать вновь вернулась. Он осознал, что
обречен. Полиции не составит труда вычислить его. Бежать за границу, но у
него нет денег. Положение виделось катастрофическим и не имевшим
какого-либо решения. Скоро газеты, радио, Интернет, телевидение – все
24
ресурсы массовой информации будут передавать гражданам его приметы.
«Это конец», – подумал он, точно так же, как тем июльским днем, когда, оставшись без квартиры и работы, он понял расчетливый замысел своей
жены, но сейчас это было действительно концом…
– Дорогой, а может, ты перепишешь свое имущество на меня?
Это было сказано так, мимолетом, за завтраком и походило на шутку.
Лицо Лили расплылось в улыбке, обнажающей ровный ряд выстроенных
будто на парад белоснежных зубов. Она склонилась над его лицом, поцеловала в правую щеку и погладила рукой вокруг рта, стирая с его
довольной физиономии следы второпях приготовленного ею завтрака. Она
вскинула голову, расправляя пышные темные волосы, обрамлявшие
миленькое ангельское личико, и, улыбаясь, продолжала лукаво смотреть на
Мартина.
– А знаешь что? – пришел в себя Мартин. Легкий румянец покрыл ее
щеки, выразительные карие глаза опустились. Господи, как же она прекрасна
в этой своей наивной детской простоте! Улыбка, смех и этот запах. Нет, это
не духи. Это ее запах. Прекрасный, различимый только для него. Для
Мартина. Запах его женщины. Манящий. Желанный. – Почему бы и нет.
– Мартин, ты чего? – отступив в сторону, прошептала Лили. – Надеюсь, ты тоже шутишь.
– Нет, не шучу, мало ли что может произойти со мной.
– Ты что, с тобой ничего не произойдет. Мы будем вместе.
– Да, – перебил ее Мартин. – Мы будем вместе всегда, пока смерть не
разлучит нас. Но жизнь – коварная штука, никогда не предугадаешь, что она
приготовит для тебя. А вдруг я умру?
– Мартин, не говори так.
Лили смотрела на него сердито, ее щечки вздулись, как у ребенка, у
которого за неподобающее, по мнению родителей, поведение отняли
любимую игрушку.
– Девочка моя, – улыбаясь, сказал Мартин, – я не собираюсь умирать, но жизнь – она непредсказуема. Вот недавний случай, ты наверняка слышала.
Молодой парень лет двадцати пяти. Наверняка он строил
головокружительные планы. Планировал жениться (а может, уже был женат), завести детей, карьерный рост и прочее, прочее, но внезапно, в один миг все
оборвалось. Страшная авария. Он был обречен погибнуть. Его машина на
огромной скорости влетела в бетонное ограждение. Я не говорю, что это
обязательно произойдет со мной, но я хочу, чтобы в случае чего ты
распоряжалась всем моим имуществом: домом, машиной, фабрикой. Я хочу, чтобы это была ты.
Господи, о чем он думал в этот момент? О чем? Скорее всего, ни о чем.
Ослепленный любовью, он нес, как понял спустя много лет, чушь
несусветную. А она, чертовка, строила из себя святую невинность, покорно
опустив голову, изредка нехотя кивком головы с ним соглашалась. Будто бы
25
нехотя. А в душе… В душе ее, наверно, был грандиозный праздник. Мозг
просчитывал дальнейшие действия своей госпожи. О чем она думала? Каких
трудов ей стоило изображать наивную дурочку! Каких трудов стоило не
поддаться эмоциям и не рассмеяться злобным дьявольским смехом ему в
лицо! Не закричать что есть мочи: я тебя провела, урод ты этакий! Я обвела
тебя вокруг пальца, через пару недель ты будешь никем и звать тебя будут
никак. Я уеду из этого паршивого городка с твоим другом и ближайшим
компаньоном Биллом. Мы купим домик где-нибудь в пригороде, возле речки, как можно дальше от тебя, слышишь, как можно дальше. Она так давно
вынашивала эту идею, и вот звезды на небесах сошлись в счастливое
созвездие. С Мартином будет покончено раз и навсегда.
Спустя две недели после этого разговора Мартин преждевременно
вернулся из командировки. В приподнятом настроении он подъехал к своему
двухэтажному дому. Вот уж Лили обрадуется. Эта мысль грела его сердце.
Она так не хотела его отпускать. Всячески отговаривала. Но работа есть
работа, он не мог поступить иначе. Его швейной фабрике было необходимо
новое оборудование. Он вышел из машины и, с мальчишеским задором
перепрыгнув через бордюр, направился в сторону дома. Сумерки неспешно
ложились на землю. Внимание Мартина привлек темно-зеленый «Бьюик», стоящий неподалеку от дома. Да ведь это машина Билла. Что же он здесь
делает? Наверно, пришел за бумагами по работе, которые лежат в его
кабинете. «Отлично. Его тоже с радостью встречу». Остановившись у входа, Мартин хотел нажать на кнопку звонка, но, передумав, потянул ручку
массивной железной двери. На его удивление, она оказалось открытой.
Недоумевая, Мартин стоял в прихожей. Ни массивного шкафа, ни вешалки, ни тумбочки. Пустая прихожая. Мартин двинулся дальше. То, что он увидел
в гостиной, повергло его в еще больший шок. Просторная гостиная была