Страница 15 из 19
– Держитесь!
Меня подхватили с двух сторон, и я почувствовала, как земля ушла из-под ног. Невольно вцепилась в руки, что держали меня. Ух, страшно. Ветер в лицо. Огромное звездное небо над головой. И кажется, будто я не взлетаю, а падаю в него с огромной высоты. По-моему, я даже не дышала все то время, пока меня поднимали на гору, потому что потом, уже стоя на площадке, все никак не могла отдышаться. Воздушники, вероятно почувствовав мой неподдельный ужас, даже не стали делать вид, будто могут меня уронить. У меня бы тогда сердце точно остановилось.
Ран был уже здесь, смотрел с пониманием, ждал, пока я приду в себя.
– Первый раз всегда так, – сказал он. – Держись за меня, если голова кружится.
Голова закружилась как раз после этих слов. Я снова на миг почувствовала, что взлетаю. Или падаю. Это как посмотреть. Подошла и обняла его руку. И Ран осторожно повел меня вперед, туда, где у горящих костров уже расположились стихийники. Наверное, это был самый счастливый момент вечера. Даже только ради него стоило пройти через все это… Мы вдвоем, и звезды над нами.
Костров было несколько, но компании у них менялись. Кто-то приходил, кто-то уходил. У одного костра пели песни, у другого просто болтали и слышались взрывы смеха. Какие-то гости разбрелись по территории у корпусов, некоторые просто лежали на траве, глядя в небо. А некоторые парочки, делая вид, что прогуливаются, уходили все дальше и дальше в сторону небольшого парка. От одной мысли о том, что они там будут делать, становилось жарко.
Ран подвел меня к небольшому костерку, вокруг которого сидело человек десять. Лица, озаренные всполохами пламени, трудно было узнать, но тут один из сидящих воскликнул:
– Ран, ну ты вообще. Ты зачем ее притащил?
Сердце сжалось. Я узнала его тут же по голосу. И как не узнать родного брата. Ну вот почему Димер никогда не может придержать язык за зубами? Будто я лично для него угрозу представляю. Хотя, может, он именно так и воспринимал. Он бы предпочел забыть, что у него есть сестра-калека.
– Тебя забыл спросить, – ответил Ран и, уже обращаясь ко мне: – Садись, Кора.
Я постелила накидку прямо на траву, как это сделали и другие – у костра тепло, не замерзну в платье. Села, подогнув ноги, понимая в эту секунду, что опять хочу показаться маленькой и незаметной. Разговор, который вели у костра, с моим появлением увял. Все сосредоточенно занялись выуживанием из углей печеных картофелин. Ран и мне подал одну, завернутую в листья, чтобы я не обожгла руки. Маг стихии огня, который может обжечься. Какая грустная ирония.
– А вот интересно, – вдруг подала голос девушка, что сидела рядом с братцем. Я ее еще ни разу не видела, но догадалась, что это Лириса – его новая пассия. – Если просто предположить на секундочку: а что будет, если маг женится на пустышке – их дети родятся с даром или нет?
– Если просто предположить, – сказал Ран, и голос его казался спокойным, хотя, уже зная его, я поняла, что внутри он натянут, как струна, – дети, скорее всего, родятся с даром. Ведь в смешанных браках, хотя они редки, дар всегда наследуется от отца. Другое дело, что едва ли кто-то захочет рисковать.
«Едва ли кто-то захочет рисковать», – сказал он. Хотя я и так знала… Тогда почему сердце словно пронзила раскаленная игла…
– А у меня мама из водных, – подала голос девочка-воздушница, сидевшая с другой стороны от Рана. – Они с отцом очень любят друг друга, хотя все были против их брака. Нелегко всю жизнь проводить под облаками, если привыкла к озерам. Папа специально для нее сделал бассейн, похожий на маленькое озеро, там и домик есть, и рыбки, и сад камней, и… Ну, в общем, она все равно грустит иногда. Хотя говорит, что папу любит сильнее своей прежней жизни.
– Как это ми-и-и-ило, – запели растроганные девушки. – Такая история любви!
Я уже порадовалась было, что разговор свернул в сторону, но Лириса не отцепилась.
– Кора, слушай, а как вообще живется без магии? Это как-то ощущается? Может, как пустота, например?
– Риса, ты что к ней пристала? – уже даже Димер не выдержал, наверное, опасался, что близкое родство со мной и на него бросит тень.
– А что такого? – невинным голосом спросила Лириса. – Я просто спрашиваю. Хочу поближе познакомиться с твоей сестрой. А то она тихая-скромная, и тут – бамс – приходит с Раном. Ран, она теперь твоя девушка, что ли?
– Она – мой друг, – сказал Ран, помолчав секунду.
И уже только за это я готова была простить несносной Лирисе все ее выходки. Друг. Не парень, конечно, но тоже здорово!
– Фух, а я уж испугалась, – рассмеялась другая стихийница, чье лицо было не разглядеть, и непонятно, то ли она шутит, то ли говорит серьезно. – Думаю – неужели? Ран, про которого все говорят, что у него вместо сердца ледышка. И тут такая новость. И ладно бы кто, так без…
Она осеклась, но каждый, сидящий у костра, мысленно закончил за нее это слово. Бездарница. Ну да. С таким, как Ран, мне ничего не светит.
– Я пойду прогуляюсь! – Я вскочила на ноги и убежала в темноту так быстро, что Ран не успел меня остановить. Накидку оставила лежать у костра, поэтому продрогла уже через несколько шагов.
«Успокоюсь и вернусь, – думала я. – Ничего. Ладно. Пустяки какие. Я ведь знала, что так будет».
Решила дойти до корпусов, обойти их вокруг и вернуться обратно к костру. За это время остыну. Надеюсь только, что не простыну, потому что от холода уже зуб на зуб не попадал.
Главный спальный корпус воздушников выглядел как пирамида, стремящаяся ввысь, ее венчала башенка. На башне, как на постаменте, стояла скульптура – мужчина в развевающемся плаще обозревал территорию Академии. Его потому и поставили здесь – в высшей точке Академии.
Конечно, я знала, кто это. Как и любой другой стихийник знал. Это был основатель Академии Кристер Ригер. Именно он создал Академию Пяти Стихий больше трехсот лет назад. Сведений о тех временах сохранилось мало, в основном слухи и домыслы. Каких только легенд не ходило об отце-основателе. Но никто даже толком не знает, магом какой стихии он был. Представители древних родов вот уже сколько лет спорят и приводят веские доказательства того, что мастер Кристер был именно водником, земляным, воздушником, огневиком. К единому мнению так и не пришли.
Неловко стало стоять вот так, рядом с ним. Я недостойна здесь находиться…
– Кора! – голос из темноты отвлек меня от грустных мыслей.
Ран вышел навстречу, неся в руках мой плащ.
– Совсем ведь замерзла, глупая.
Он накинул его на мои плечи, укутал и, как это делают иногда с озябшими детьми, энергично потер мои ладони, разгоняя холод. Вот опять он… Не понимает, что от его прикосновений я загораюсь как спичка. Хорошо еще, что пунцовые щеки не видны в темноте.
– Не обращай на них внимания!
– Я и не обращаю.
Я на самом деле вполне могла понять злость этих девиц. Еще в прошлом году Грета как-то обмолвилась, что Раннитар будто специально делает все, чтобы заслужить то ли всеобщую девичью любовь, то ли всеобщую ненависть. Он оставался безукоризненно вежливым, внимательным, порядочным и приветливым по отношению ко всем стихийницам, но никого не выделял особо. Так что, в общем, я чувствовала то же самое, что они, – таяла под взглядом его темных глаз и грустила оттого, что они смотрят на меня всего лишь с дружеским участием.
– Наверное, ты совсем не этого ожидала от вечеринки, – сказал он. – Иногда некоторые вредные девицы умеют мастерски испортить настроение.
Я промолчала, но он и так понял, что угадал правильно.
– Хочешь, посмотрим на звезды?
– Хочу, – прошептала я. – Посмотрим на звезды, и я пойду домой. Ладно?
– Договорились. Я тебя провожу.
Мы вышли на середину широкого газона и улеглись прямо на траву, которая похрустывала от инея. К счастью, накидки, зачарованные магами стихии воздуха, не пропускали холод снаружи и не выпускали тепло. Лежать в них даже на остывшей земле было уютно, я только капюшон на голову накинула. И Ран, я увидела это краем глаза, тоже накинул.