Страница 42 из 71
«— Вы ничего не сможете изменить, Смотритель. Ваша сестра избрана Богом, а значит, у неё нет выбора, кроме как служить Ему до последнего вздоха…»
В этот раз услышанное вызвало у Линали жгучую, доводящую едва ли не до исступления, ненависть.
«— Вы должны думать только о победе, Смотритель. На войне нет места личным интересам и привязанностям…»
А этот омерзительный мужской голос, отдающий в голове эхом, пугал и одновременно раздражал чуть ли не до зубовного скрежета.
«— Кто бы что ни говорил, но Уолкер опасен…»
Она не понимала значения этих слов, но при этом ей невыносимо хотелось заверещать от злости, что пропитала каждую клеточку её тела.
— Вам нехорошо?
Почувствовав тяжёлую ладонь на своём плече, девушка моментально пришла в себя. Сохранились лишь лёгкое головокружение и учащённое дыхание.
— Г-господин Болдуин… — еле выговорила она. — Со мной… всё в порядке.
Герцог, продолжая удерживать Линали за плечо, промолчал, а потом неожиданно склонился к её лицу и, прищурившись, стал пристально всматриваться в глаза. Та хотела было отстраниться, но ничего не вышло. Всё тело отяжелело настолько, что не удавалось ни пошевелиться, ни произнести хоть слово.
— Думаю, Вы переутомились, дорогая, — проговорил мужчина. — Вам непременно нужен отдых.
***
Линали очнулась в своей комнате поздним вечером. Чувствуя неимоверную слабость, она предприняла неудачную попытку подняться. Воспоминания, как и мысли, путались, а паника не поддавалась никакому контролю. В помещении царил полумрак, поэтому девушка не заметила сидящего в кресле неподалёку незваного гостя.
— Как спалось?
Аристократка испуганно замерла.
— Эмилия? Это ты?
Та неторопливо вышла из тени и присела на край кровати, после чего заботливо подоткнула одеяло.
— Как ты себя чувствуешь? — ласково улыбаясь, спросила она.
— Почему?.. Что со мной происходит?
— Не волнуйся, тебе всего лишь вкололи немного успокоительного и, кажется, что-то ещё, — аккуратно проведя тыльной стороной ладони её по щеке, призналась Эмилия. — В твоём случае это было необходимо.
— Что? Но зачем?
— Мы всерьёз обеспокоены твоим психическим состоянием, дорогая, — наигранно-взволнованным голосом пояснила собеседница. — Тики рассказал мне. Оказывается, ещё с детства тебя стали посещать различного рода галлюцинации, о которых ты обычно не помнишь.
— Это же полнейший бред, — запротестовала девушка. — Тики лжёт! Это неправда!
— Спокойно, спокойно, милая, не нужно нервничать, — поглаживая её по плечу, пролепетала Болдуин. — Дело в том, что мой отец стал свидетелем проявлений признаков твоей болезни. Он сказал, что ты будто впала в некий транс, а до этого несла какую-то несусветную чушь. — Конец фразы она выделила с особой интонацией, при этом её лицо исказила гримаса злости, а после добавила: — Ты хоть представляешь, скольких усилий мне стоило, чтобы оправдаться перед отцом и опровергнуть все твои нелепые доводы?
— Но я не врала, — надтреснуто прошептала Линали.
Эмилия испустила гневный смешок.
— Мы ещё вернёмся к этой теме, а пока тебе нужен покой, дорогая. — Она наклонилась и поцеловала девушку в лоб. — И можешь не беспокоиться, мы обязательно позаботимся о тебе. Ведь сестра моего жениха, какой бы она ни была, небезразлична мне.
— Что ты задумала? Что вы все задумали?! — отчаянно закричала Линали вслед уже уходящей Болдуин.
Выдержав короткую паузу, та обернулась и, натянув на себя доброжелательную улыбку, ответила:
— Я бы посоветовала не задавать лишних вопросов. Запомни, излишнее любопытство может навредить тебе.
Девушка, пытаясь сдержать слёзы, поджала дрожащие губы и зажмурила глаза.
— Передай Тики, что я его ненавижу.
— Хм, думаю, он и так об этом догадывается, — всё также улыбаясь, ответила она, а у самого выдоха, решив окончательно добить Линали, сказала: — Кстати, со своим рыжеволосым оборванцем ты больше не увидишься. Тики обещал позаботиться об этом. Ты, конечно, можешь злиться на всех нас, но знай, это всё лишь для твоего блага.
Оставшись наедине со своими страхами, девушка в полной мере ощутила, что значит безвыходное положение.
Комментарий к Глава 9. Привкус смерти
Короче, приношу свои извинения!!!) Из-за проблем со здоровьем, отсутствия времени и вдохновения, глава печаталась непозволительно долго. Надеюсь, что вы пока ещё не забыли меня…
p.s. ну это, напишите хоть парочку слов что ли…)
========== Глава 10. Мелодия стенания ==========
Сквозь панорамные окна в огромный зал, предназначенный для светских приёмов, проникали полуденные солнечные лучи, заставляя танцующих щуриться, а красивая музыка, что воссоздавалась с помощью виртуозной игры на старинном рояле, приносила ощущение какого-то странного спокойствия и умиротворения.
— Ты совсем не умеешь танцевать, Аллен.
Линали смеялась, а юноша, чувствуя себя неловко, лишь застенчиво улыбался. У него действительно ничего толком не выходило, но девушка не пыталась его хоть как-то в этом упрекнуть: наоборот, чтобы не расстраивать своего партнёра, она, будто нарочно позабыв о всяких правилах, стала подстраиваться под него. В итоге их танец получился, своего рода, импровизацией, отдалённо напоминающей вальс.
— Я самая настоящая бездарность, прости, — расстроенно выдохнул Уолкер, уже не в первый раз наступив партнёрше на ногу.
— Не переживай, ты отлично справляешься.
Девушка ободрительно улыбнулась, а юноша, практически безотрывно смотря на неё, не переставал удивляться тому, насколько она очаровательна. Линали, будучи облачённой в длинное белоснежное платье, словно сияла, и Аллен вновь сравнил её с посланником небес, который самозабвенно продолжает одаривать его своим теплом и просто любить. Бескорыстно и преданно. Так, как он того не достоин.
Думая об этом, Уолкер крепче обхватил девичью талию, сильнее сжал пальцы, что удерживали хрупкую ладонь.
— Что-то не так, Аллен?
— Ты очень красивая, — выдержав небольшую паузу, ответил он, заставив Линали покраснеть.
— Ты, как всегда, утрируешь.
— Ты, как всегда, недооцениваешь себя.
Улыбнувшись, юноша притянул девушку к себе, а она в свою очередь обвила руками его шею. «Вальс» превратился в медленные размеренные покачивания. Не прерывая зрительного контакта, они какое-то время наслаждались обществом друг друга и мечтали о том, чтобы этот момент длился как можно дольше.
— Мне так хорошо с тобой, — тихо произнесла Линали. — В последнее время я часто представляю себе, как бы обернулась наша жизнь, сумей мы сбежать. Возможно, нам бы удалось найти место, которое можно было бы смело назвать домом, и там обрести, наконец, счастье…
То, с какой пессимистичной интонацией прозвучали эти слова, привело Уолкера в некоторую растерянность и непонимание. Он остановился, взял лицо возлюбленной в свои ладони и, как-то неуверенно растянув губы в подбадривающей улыбке, сказал:
— Но ведь так и будет.
Ни с того ни с сего по щекам девушки покатились слёзы, и она, поджав губы, едва заметно помотала головой в отрицательном жесте. На секунду юноше почудилось, будто кто-то усердно пытается выбить у него почву из-под ног. Сейчас, когда её обворожительная улыбка и задорный блеск в глазах сошли на нет, боль, пропитанная страхом и отчаяньем, казалось, вырвалась наружу так, как если бы человек в один момент потерял всё, что ему дорого. Аллен понял, что боится, почти решил, что не хочет знать, почему Линали не верит в осуществление их совместной мечты, почему выглядит так, словно уже давным-давно сдалась. Перестала бороться.
— Л-линали, милая, скажи…
— Тебе нравится мелодия?
Этот, казалось бы, во всех смыслах неуместный вопрос невольно заставил Уолкера впервые за всё время прислушаться. Странное чувство тревоги, что молниеносно стало нарастать внутри, привело его в состояние крайнего смятения. Мотив сей мелодии не был ему знаком. С минуту он всячески убеждал себя в этом, сам не понимая, зачем. Может, потому что интуиция твердила обратное? Может, потому что это необычайно прекрасное музыкальное произведение по необъяснимым причинам являлось тем, что Аллену невыносимо претило слышать? Откуда эти противоречия? Что за несуразица?