Дилан

Ужас! И это в час сорок пять! Я зевнула.

После нескольких бессонных ночей за ноутбуком я была не в состоянии бодрствовать и «отжигать», не говоря уже о моём спутнике, который ухитрился напиться где-то в перерыве между проигрышем в покер и задуванием свечей.

– О, детка, привет! Я тебя потерял. А мы с Дэном, э-э, коктейлями балуемся.

– Ага, – поддакнул тот.

Я поморщилась.

– Ты уже отведала тортик? – спросил Дилан, и они глуповато хихикнули, очевидно, утратив всякую способность здраво соображать.

Меня затошнило.

– Я пойду спать. До завтра, Дилан.

Я шла, шла, шла, отдаляясь к дому, но никто меня не остановил. Никто не позвал моё имя, не ринулся вслед за мной, не потревожился, какого дьявола я развернулась и ушла прочь. Дилану было наплевать. Единственное, о чём он тогда заботился – это о своём кайфе и грёбаном Дэне Митчелле.

Найдя Мэри у холодильника, я уточнила, где можно переночевать, и она участливо проводила меня наверх.

– Не обращай внимания, он пьян. И вот ещё что: возьми ключ. Если захочешь уединиться, воспользуйся им, о’кей?

Я кивнула.

– О’кей.

Сейчас, вспоминая ту злополучную ночь, я чертовски жалею, что не заперла дверь.

3

Проси мудрости, чтобы возлюбить грешника, но ненавидеть его деяния.

Я проснулась от шумного грохота вперемешку с пьяным бормотанием Дилана.

Когда его тяжёлые шаги прекратились, он неуклюже плюхнулся на кровать, смачно при этом выругавшись, стащил с себя сначала один, затем второй «конверс» и глухо закашлялся.

Комната моментально наполнилась запахом спиртного и сигарет, вызывая в моём горле тошнотворное першение.

– Срань господня, детка… – прохрипел он, по-хозяйски перекинув через меня руку.

Я взбрыкнула:

– От тебя воняет, – фыркнула я, отодвигаясь от него на край кровати. – Зачем ты так надрался?!

– Номи…

– Ответь!

– Господи, заткнись, – сердито проворчал Дилан, нагнетая между нами эмоциональный взрыв.

Я прекрасно понимала, что связываться с ним в таком состоянии бессмысленно, неразумно и даже немного опасно, но накопившаяся за вечер злоба и прочие долгоиграющие обиды сорвали меня с цепи.

– Заткнись?! Ты ещё смеешь огрызаться на меня?! Ведёшь себя как слабый, недоразвитый юнец! Ты хоть соображаешь, до чего нелепо и омерзительно сейчас выглядишь?!

– А ты, мать твою, кто такая, чтобы предъявлять мне претензии, а? Припёрлась, читаешь грёбаную мораль…

«Припёрлась»?!

Я остолбенела.

«Кто такая»?

«Нет, он это не всерьёз. Он просто пьян», – промелькнуло у меня в голове, и вслед за этой опрометчивой мыслью родилась другая, более убедительная: «Пьян, значит, говорит правду».

Дилан вяло перекатился на живот, уткнувшись носом в подушку, а я сидела возле него на согнутых ногах и давилась от боли.

– А не ты ли полгода назад притащился к моему дому, словно жалкий раскаявшийся пёс, и вымаливал у меня прощение?! Не ты ли возобновил нашу связь?!

– Я, я, – небрежно отозвался он, вскинув свою наглую, жаждущую тумаков рожу. – Заглохни уже, ладно? Сколько можно трындеть?!

Скотина!

Влепив ему звонкую, отражающую всю мою ярость оплеуху, я облегчённо выпустила пар, однако триумф мой длился недолго.

– Ты чё, охренела?! – рассвирепел Дилан, с силой перехватив моё запястье. Его ожесточённый, нетрезвый взгляд метал молнии, губы угрожающе сжались, и мне потребовалась доля секунды, чтобы предугадать дальнейшее развитие событий. Выдернув свою руку из его, я пулей ринулась в ванную и заперлась на ключ.

– Открой, живо! – заорал Дилан, барабаня кулаками по двери. – Открой, ты, маленькая сучка! – мои внутренности содрогнулись, кровь забурлила в артериях, и липкий, пронизывающий жилы страх прокатился по позвоночнику.

«Он изобьёт меня, точно изобьёт»! – причитала я, пока крики снаружи набирали обороты. Затем наступила тишина. Я сглотнула, опасливо навострила слух и взвизгнула, когда хрупкие позолоченные петли заскрипели от очередного натиска.

Он что, приволок лом?! Пресвятые угодники, где он его раздобыл?!

– Я. Сказал. Быстро. Открой. Дверь.

Удар, второй, третий, и в комнате прогремели спасительные голоса Крейга, Уилла, Мэри и, кажется, чьи-то ещё. Слава тебе, Боже!

Я нервно хохотнула.

– Дилан, чувак, ты чего?! Эй, угомонись! – молили его друзья, но Дилан не унимался.

– Пусть откроет! Пусть откроет две-е-е-ерь!!! – выл он.

О боги!

В попытке утихомирить свой страх я прогулялась от раковины до джакузи и обратно, после чего выжидающе уселась на крышку унитаза и замерла.

Уф, ну и ночка!

– Номи! Номи, ты в порядке?! – окликнула меня Мэри.

– Да, всё хорошо!

– Уверена?! Эй, вы двое, уберите отсюда этого придурка!

Неистовые вопли слетевшего с катушек Дилана благополучно уплывали вдаль, хотя до меня продолжали доноситься его крепкие ругательства. Он матерился, грозился надрать парням задницы и во всём обвинял меня.

– Выходи оттуда! Психа уже увели.

Трясущимися пальцами я крутанула замок, несмело выглянула из ванной и заметила на полу чёрную бейсбольную биту. Так вот чем он пытался вызволить меня наружу! Нехило.

– Идиот грёбаный! – раздражённо выпалила Мэри, оглядывая меня с головы до ног. – Что вообще стряслось?!

– Не спрашивай, – отмахнулась я, машинально подобрав биту с пола. – Он приставал ко мне пьяным, в результате чего между нами вспыхнула ссора, в запале которой я наградила его пощёчиной, а он возжелал взять реванш.

– Думаешь, он бы ударил тебя в ответ?

Я пожала плечами.

– Не знаю, наверное. Похоже, он нарочно запугивал меня. В любом случае я здесь больше не останусь.

– Брось, Номи! Сейчас четыре утра. Куда ты намылилась? А родителям что скажешь? Я прилягу с тобой, не волнуйся. И пусть этот урод только попробует сунуться сюда снова – мигом лишится яиц!

Я прыснула от смеха и обняла её.

Поведение Дилана настолько ошеломило меня, что я даже не заплакала.

Что ж, по крайней мере, это объясняет знакомство в «Фейсбуке».

Парень был полон дерьма.

Я измождённо оторвалась от подушки и огляделась.

Мэри дрыхла без задних ног, разморённая жарким послеполуденным солнцем, в доме стояла гробовая тишина, что не могло меня не подбадривать, учитывая недавнюю бурю.

– Новый, мать его, день…

Нацепив на себя вчерашнюю одежду, я лениво шагнула на балкон и застыла, увидев там Дилана. Он отчуждённо глядел вниз, на расчищающего бассейн Уилла, и курил. Кошмар, во что эти свиньи превратили особняк его тётки! Жуткий бедлам!

– Привет, – поздоровался он, стряхнув пепел в хрустальную пепельницу.

– Привет, – ответила я.

Его лицо побледнело, между бровей пролегала глубокая вертикальная складочка, а некогда красивые голубые глаза искрились печалью. Дилан был выжат как лимон. Впрочем, я ему не сочувствовала.

– Крейг рассказал мне про вчерашнее, – сумрачно заговорил он, ковыряя ногтем перила. – Извини, глупо вышло.

– Глупо? – изумлённо повторила я, придав своему лицу максимально оскорблённый вид.

Он прочистил горло.

– Я имею в виду, отвратительно. Ты ведь не пострадала?

– Нет. Благодаря ребятам. Они вовремя сбежались на твой дебош.

Дилан нахмурился, отвёл от меня виноватый взгляд и тщательно раздавил окурок в пепельнице.

– Прости меня, Номи. Мне правда очень стыдно. Но что бы там ни было, я бы никогда не причинил тебе вреда.

Неужели? Я недоверчиво хмыкнула.

– Вчера ты, похоже, собирался меня убить…

– Господи Иисусе, нет, – он осторожно шагнул в мою сторону и в нерешительности остановился. – Ни за что.

– Дилан, прошу тебя, – сухо процедила я, укоризненно сложив руки на груди. – Вчера ты абсолютно не контролировал себя и ничего не помнишь.