Страница 9 из 12
- Жрако! - взвыл Кекс, перепугав комаров во всех болотах окрест и сделав их убежденными вегетарианцами, - Герминога, дорогая моя, драгоценнейшая, изумруд с огнетушителем, скажи, что ты не посеяла ту сковородку!
========== Часть 10 ==========
Кекс грустил.
Сидя на берегу он слушал гудение комаров, любовался ночной речной гладью, шевелил ногами в промокших ботинках и размышлял, кто же еще свалится ему на голову в ближайшее время. Сначала Поттера паси, теперь вот Драко… Да не создан он для преподавания и присмотра! За ним самим кто бы присмотрел…
Куда ураган занес банду - она так и не поняла, а спросить в лесу не у кого, но в этом месте однозначно царила осень. Грустное время, скверное. Все вокруг тихо подыхало, отчего Снейпу хотелось не то сдохнуть вместе с пожелтевшей травой, не то снять штаны, трансгрессировать куда-нибудь людное место и громко вереща пробежаться по площади, размахивая над головой трусами. Общения хотелось! А хрен там, Гермиона присматривает за Драко, а тот и не думает сбегать, зараза, просится к Волдеморту в ученики. Говорит, что всегда хотел стать алкоголиком и теперь, наконец-то, нашел подходящего наставника…
Люциус терпеть не мог Сириуса Блэка, ставил родство с ним в вину Нарциссе, и, порой, будучи в плохом настроении, язвительно высказывался в сторону сына, в котором текла кровь Блэков. Крестный Гарри Поттера, осквернитель крови, обладатель отвратительной маггловской машины - мотоцикла и любитель маггловского спорта и алкоголя… Ставший для Драко в некоторой степени авторитетом: Блэк сумел вырваться из рамок и когтей семьи, о чем Драко до определенного момента мог только мечтать. И мечтал. Сперва только о том, что сбежит из семьи и будет жить сам по себе, затем, по мере увеличения отцовских претензий, о том, что опозорит эту самую семью, не позволяющую ему даже вздохнуть, как хочется. О, как сильно он ее опозорит!
Теперь у него появился такой шанс и Драко не собирался его упускать. Пусть Люциус хоть лопнет со злости, он, Драко Малфой, видит свой путь и не сойдет с него. Он станет алкоголиком! Растолстеет, отрастит бороду, в которой заведутся крошки от маггловских гамбургеров, перестанет мыть голову и будет ночевать под перевернутыми лодками у реки или мусорными баками, и ни одна живая душа не увидит его трезвым! Мертвая, впрочем, тоже.
Выслушав грустную драму отцов и детей Волдеморт сочувственно кивнул и выставил на пенек бутыль с прозрачным содержимым и таинственными надписями, наверняка имеющими мистический смысл. “УБЛЯ”, - гласили крупные буквы на этикетке, и чуть ниже: “пейте сраками”.
- Ты этикетки не боись, - подбодрил Темный Алкоголик, - опечатка там, а не инструкция по употреблению. “С раками” - оно тогось, не слитно пишется… Вроде бы. Да тьфу на них, гадов кусачих, вот эта бутыль, Драко, первая ступень к обучению, твое становление как алкаша. Ну так что, дерябнем?
Дерябать Малфою понравилось, но слухи о Пути Запоя долетали до него еще тогда, когда он хотел быть истинным аристократом. Слухи были престранные, и информацию хотелось уточнить.
- Учитель, а мы увидим “белочку”?
- С трех бутылок вроде не должны… Если только маменька наша, Герминога, разгневается да благословит с размаху чем тяжелым по макушке. Мамань, а дербалзни с нами, а? Бухнете с Драко мировую, и лопату войны закопаете…
- Было бы неплохо, - осторожно согласился Драко. - Мы, алкаши, должны жить в мире.
Гермиона не спорила. Сплюнула окурок, дербалызнула из горла и занюхала шишкой. Мир немедленно показался лучше, чем был пять минут назад, а затея изловить Гриню - не такой уж безнадежной. Еще бы Кекс не печальные рожи в закат строил, а сделал что-нибудь такое… Ну… Сформулировать мысль Гермиона не смогла и предпочла про нее забыть. А зря.
Наутро, когда двое уже опытных алкоголиков и один неофит продрали глаза и высказали слепящему их солнцу пару слов из “краткого словаря последователя Стремной стороны”, Кекса поблизости не обнаружилось. Ни под кустом, ни в дупле, ни, что удивительно, в зарослях странного вида грибов. Волдеморт даже подумал: не утонул ли, и тщательно проверил реку. Нет, не было там профессора Кекса, как и его рюкзака.
- От ты ж падла! - душевно высказалась Гермиона, пнув трухлявый пенек. - Опять грибов обожрался и ускакал енотам глазки строить. Или кому там… Дядь Коль, а опохмелись-ка ты по-быстрому и вопроси Сорокоградусную, куда этот гад лыжи оттопырил, едрить его многочленное уравнение дробями сорок восьмого калибра!
Драко без лишних слов подал наставнику канистру пива. Волдеморт выхлебал ее в три глотка, явив миру немалое мастерство в выбранном деле, и зажмурился.
- Ох, мать! - наконец высказался он. - Ох, маменька Герминога, одни тараканы у нашего Кексяры в башке, да такие упитанные, которых не то, что тапком, смотреть в их сторону страшно. К Грине он пошел. Мир ить помогать захватывать, да носки варить, как грозился. Не Белый нынче наш Кекс, а Темный, как пиво, в который я по рассеянности недавно полотенце линючее уронил.
Драко хватило лишь на один вопрос:
- Что же теперь делать?
- Ловить! - решительно ответила Гермиона. - Это нам не в первый раз, справимся. Уж я его вразумлю огнетушителем между глаз, да так, что до старости звездочки перед глазами мелькать будут! И Гриню вразумлю, чтоб знал, дегенерат аристократический, как чужих Кексов на свою сторону сманивать… Щас мухоморами для настроя закусим, “батяню комбата” затянем, да и пойдем.
Желающих возразить не нашлось.
========== Часть 11 ==========
Драко сдержал данное себе слово. С момента посвящения в тайны Стремной стороны трезвым его не видели ни наставник, достопочтеннейший Волдеморт, Темный Бомж и просветленный алкоголик, ни маменька Гермиона, ни пойманный на границе Германии Кекс. Поймать оказалось просто: профессор не сопротивлялся, даже когда Гермиона и Драко принялись упаковывать его в смирительную рубашку.
- Мы ить не звери, силой удерживать не будем, - говорил Волдеморт, - ты только скажи, братюнь: че такого есть у Грини, чего у нас нет?
Профессор вздыхал, крутил длинным носом и грозно щелкал зубами на пролетающих мимо комаров, но отвечать не торопился.
- Страсть у меня случилась, - наконец ответил он. - Да не к Грине, тьфу на вас, извращенцы чертовы, язвенники и трезвенники, тьфу на вас еще раз! И нечего уворачиваться, я же так никогда не доплюну! Тут такое дело… Так сразу и не объяснишь. Герминога, вразуми чуток, а?
Гермиона расчехлила огнетушитель. Вразумленный профессор потряс головой, построил-таки своих тараканов, и выдал ответ, от которого Волдеморт моментально протрезвел, Драко еще больше опьянел, а находящийся где-то далеко Гарри Поттер узрел “белочку” и познал три истины Пути Запоя.
- Полюбил я… - Кекс выдержал паузу и с душераздирающим надрывом закончил: - мыть голову! Вот че хотите говорите, хоть поите, хоть лечите, хоть вразумляйте, хоть лишайниками чернобыльскими окуривайте…
- Кексяра, короче!
-… Хоть Дамблдору на перевоспитание сдавайте, а только не виноватый я, он сам пришел! - когда профессор начинал истерить, остановить его не всегда могла даже маменька Гермиона, - да что вы уставились, причем тут Дамблдор?! Я так, к слову… Шампунь ко мне пришел, больные вы маньяки. В витрине я его увидел, прозрачная такая бутылка, содержимое фиолетовое, а этикетка блестящая, как моя золотая мечта! Увидел и… Все. Пропал я, Герминога, как здравый смысл в Поттеровской башке. Хотя, это я зря. Смысла в той башке сроду не водилось.
Совершив откровение, Снейп ненадолго замолчал. Перед его мысленным взором стояли переливающаяся этикетка и прозрачная крышка, откинув которую можно было ощутить чудесный аромат, намылить голову и зависнуть в душе часа на три…
Второй раз в жизни Кекс был влюблен: искренне, безумно, бескорыстно. Не имелось на свете силы, могущей разлучить его с возлюбленным фиолетовым пузырьком, не имели значения ни старые обещания, ни заповеди Пути Запоя, ни поиск истины. “Истина пуста, а ее вкус сух и горек”, - сказало профессору увиденное им после употребления шести грибов с красными шляпками. Кекс был полностью согласен, и, хотя ему не хотелось бросать банду и Родину на произвол Грини, шампунь оказался неизмеримо дороже.