Страница 8 из 12
========== Часть 9 ==========
После уроков, когда в школьный двор вываливалась масса юных волшебников, начинающих колдовать по делу или просто по велению души, мало кого можно было удивить летающими и бегающими предметами. Оттого три кучи грязных тряпок (из одной торчал огнетушитель), выползшие из кустов, мастерски обогнавшие Филча на повороте и скрывшиеся в замке, не вызвали ажиотажа. Разве что у самого завхоза, но догнать их оказалось затруднительно, а посланная вслед швабра вернулась без добычи, зато с явными отпечатками зубов на ручке.
Профессор Кекс выплюнул несколько мелких щепок и с чувством сообщил миру, что пока он жив, ни один позорный летучий веник не посмеет покуситься на его прическу. Мир проигнорировал.
Волдеморт осторожно выглянул из-за статуи и осторожно поинтересовался, что же теперь следует предпринять. В школу-то они пролезли, а толку? Жильцов в замке больше, чем окурков на остановке, в которой он когда-то, дай Сорокоградусная памяти, ночевал. И вообще, как там Нагайна, змеюка ненаглядная, оставленная в сарае на хозяйстве… Скучает, наверное. А если трезвая?
- Да чтоб мы такие трезвые были, причем пожизненно, - отмахнулась Гермиона и на всякий случай расчехлила огнетушитель. - Значит так, маргиналы, алкаши, кровопийцы и прочие асоциальные элементы, щас заляжем возле кухни и будем ждать. Сегодня полнолуние, значит, если мои догадки верны, ровно в полночь наш четвертый товарищ, осиновый кол ему в задницу, придет Познавать Блаженство. То бишь жрать. Да не нас жрать, хорош трястись. Можно подумать, на Хогвартской кухне больше есть нечего, кроме наших немытых костей, ночевавших в Хагридовом сортире! Давайте, ползите уже.
Пришлось ползти. Пока Снейп занимался этим полезным для физической культуры и самочувствия делом, ему в голову пришла страшная мысль. Настолько ужасная, что профессор не удержал ее в себе и немедленно поделился. На дядю Колю мысль не произвела впечатления, а его ненаглядная маменька постучала себя по лбу и посоветовала Кексу вытряхнуть из головы труху, которую он насобирал потерявшись в лесу, и положить туда мозги.
- Век семок не видать, Поттеру братом не буду, - уперся Снейп, для убедительности попытавшись стукнуть себя кулаком в грудь, но получилось почему-то пяткой по макушке. Идти на вражескую территорию без благословения Сорокоградусной профессор не решился, и теперь немного путался в собственных конечностях. - У меня имидж. И не смотри на меня, Герминога, имидж - это такая вещь, которая бесплатно не похеривается даже во славу Стремной стороны.
- Не свисти, имидж ты месяц назад демонам в Аду загнал, - отмахнулась маман, - в обмен на тутуировку на заднице. А душу - чтобы волосы на ногах локонами вились, а не торчали как попало. Че, думаешь, не помню?
- Все равно, Поттера общать… Не-е. Лучше я вымою голову, начну бегать по утрам, женюсь на Гриндевальде и буду стирать ему борщи и варить носки.
- Огнетушителем прокляну. С размаху.
- Аргумент, - согласился Кекс и пополз дальше. Тихо радуясь, что ему пригрозили, а не послали. А то ведь опять идти…
Ночную тишину нарушали только сердитое сопение Кекса, отлежавшего себе руку, и душераздирающие зевки дяди Коли. Периодически Коля засыпал, начинал храпеть и получал от Гермионы пинок в бок. “Нечего шуметь,” - говорила маман, - “мало ли, какие тут Дамблдоры шастают”. Скрытая статуей Годрика ниша, конечно, хорошее убежище, но Дамблдоры такой народ… Кто может знать, куда им захочется засунуть свой крючковатый нос.
В конце коридора зашуршало. Гермиона осторожно выглянула из-за статуи и почувствовала, что волосы на ее голове встали дыбом, руки зачесались и заныл огнетушитель, давно страдающий от боевого неиспользования.
Это оно! Если рыжий лунатик с вытянутыми вперед руками и жуткой, полной предвкушения улыбкой на лице, не есть Познавший радость от пожрать, тогда Познавшего вообще нет на свете.
- Вперед! - скомандовала Гермиона. - Во славу зеленого змия, за бодун и Сорокоградусную!
Мгновенно проснувшийся Волдеморт совершил огромный, нечеловеческий прыжок и надежно перехватил Рона Уизли за шиворот.
Снейп честно старался, клялся себе страшными клятвами и даже попытался откусить свой болтливый язык, но все же не утерпел. Сущность скандалиста рвалась в бой и не отступила бы даже под угрозой поцелуя дементора.
Яростный вопль профессора Кекса, в который он вложил все страдания от скитаний, прогремел над Хогвартсом как сигнал воздушной тревоги.
- А-а-а-а-а, Гермиона, можешь хоть огнетушитель о мою голову разбить, хоть меч Гриффиндора в задницу засунуть, я все равно скажу! Да много ли осталось от той задницы?! То крокодил кусок отхватит, то пудель погрызет, а все из-за тебя, зараза рыжая! Да-да, из-за тебя, и нечего делать такие невинные глаза, мозгошмыга тебе в левое ухо и морщерогого кизляка в правое! Гад, мерзавец, мерзогад, гадомер, позор Стремной Стороны, пятка Дамблдора с кривыми зубами…
Профессор орал громко, но оказалось, что Рон умеет куда громче. От ответного вопля шокированного мальчишки из окон посыпались стекла а с потолков люстры, в кабинете Дамблдора взорвались все стоящие на столах приборы, а у метел на складе случилось коллективное помешательство. Вырвавшись на волю сквозь маленькое окошко, они долго, задумчиво парили над Запретным Лесом, а определившись с желаниями, выстроились клином и с воинственным кряканьем полетели в сторону Арабских Эмиратов. Как позже выяснилось из магических газет: воевать с коврами-самолетами.
Кекс ошеломленно заткнулся. Впервые в жизни он видел человека, способного не только перекричать профессора зельеварения, но и продолжать горланить тогда, когда воздух в легких должен бы уже давно закончиться.
А еще Познавший Блаженство явно отказывался узнавать свою духовную родню со Стремной Стороны. Что именно это означает, первой поняла Гермиона. Без лишних слов приложилась к бутылке, кратко помолилась Сорокоградусной, дабы помогла не свернуть шею, пнула Волдеморта, чтоб благословил, падла, на не переломать все остальное, и сиганула в окно.
- Примерно двадцать второй этаж, - прокомментировал профессор Кекс. - И пусть кто-нибудь только посмеет сказать, что из меня получилась не самая красивая лепешка в мире! И-э-эх, полетели!
Волдеморт не стал тратить время на прощальные речи и последовал за коллективом.
Охрипший и вынужденно замолчавший Рон Уизли молча наблюдал, как невесть откуда взявшийся ураган уносит в закат троих алкашей, по пути безжалостно их кувыркая. Закон Стремной стороны, установленный матушкой Сорокоградусной и хорошо знакомый Волдеморту, не позволял пьяным Избранным разбиться.
- А были бы трезвые - соскребали бы нас сейчас с земли чайными ложечками, - констатировал Волдеморт, стряхивая с мантии пыль.
Гермиона осмотрелась. В том, что ее банда находится далеко от школы и возможных преследователей, она не сомневалась. Путь Запоя длинен и извилист, как причинно-следственные связи в понимании Кекса, запросто способного предположить, что дождь пошел только потому, что он, Кекс, не курнул с утра чего нехорошего. А если и курнул, значит, не того, чего следовало. Ураган пронес Избранных над городами и странами, сбросив где-то в чистом поле, в районе… А хрен его знает, в каком. Главное, что явления Дамблдора здесь точно не ожидается.
- Если Рон не Познавший Блаженство, то кто? Че хотите гоните, да только Блаженство - это жрать. Никто не любит жрать так, как Рон, Рон и еда - это Ромео и Джульетта, Изабель и Ричард, шиппер и его ОТП, вывод очевиден… Вроде бы.
Профессор Кекс подпрыгнул, взмахнул ногами, пытаясь пнуть особо доставучего комара, шмякнулся спиной о землю и ненадолго задумался. Висящие над головой звезды и шелест первой весенней листвы наводили его на романтические мысли. Эх, щас бы стол со свечами, белую скатерть, да жареного мяса с овощами, фунтов восемь, в одно рыло заточить… Как когда-то в доме Малфоев на званом обеде. Жаль, что дурак был, чуть-чуть рагу вилкой поковырял. Надо было сожрать все, что в зоне видимости, как…