Дикая Вишня

— Слушай, а что насчёт помыться? И одёжку бы мне сменить, а то мне кажется или я уже воняю? — она показательно себя обнюхала, морща нос.

— Я прошлась по комнатам, два туалета с раковиной, а душа даже нет. Это прикол такой? В тазике мыться? — она уставилась на меня своими чёрными глазищами, давая понять, что обед сейчас не имеет никакого значения, когда женщина соизволит мыться.

— Прости детка! Ванны и душа нет. Есть только баня. — поняв свою оплошность, нехотя, но признался, мыться в тазике и самому не улыбалось.

— Ну баня так баня! Где она? — Вишенка повеселела и даже улыбнулась, вытягиваясь в струнку от нетерпения.

— Она за дверью. — как-то я не подумал про то, что баня снаружи дома. Не планировал открывать дом, чтоб не рисковать.

— Надеюсь ты не хочешь сказать, что мы заперты и у тебя нет ключа? — она уперла руки в бока и ей богу я почувствовал себя в эту секунду её мужем подкаблучником.

— Нет. — пришлось признать, что из дома мы выйти можем, но я решил уточнить; —

Только не вздумай бежать. До ближайшего города идти почти пол дня! — немного преувеличил, но я так подозревал что ее и это расстояние бы не остановило.

— Ещё чего! Ты меня сюда затащил, сам и вытащишь! — возмутилась она и уставилась на меня в каком-то ожидании.

— Что? — не рискнул сказать чё, чтоб не получить очередной топор в плечо.

— Иди баню топи, а то я вшами зарасту! Ты хоть это умеешь делать? — спросила тяжело вдохнув, не скрывая сомнений.

— Баню топить умею! — не соврал я.

Баню я обожал с детства, еще дед приучил.

— Ну так чего ждем? Нашествия вшей? — она потянула дверь холодильника, беря как бы готовку на себя.

Я не стал возражать и даже вздохнул с облегчением, ещё не зная какое испытание мне приготовила эта Дикая Вишня. Пока готовил баню уже и время обеда прошло, и, хотя сам обед был готов и даже был накрыт стол, Вишенка засобиралась в баню.

— Что со шмотками? — она уставилась на меня возмущённо.

Наверняка она обшарила дом и женской одежды не нашла. И правда я и об этом не подумал. Женских вещей в доме не было. Только мои вещи.

— Пойдём, я дам тебе свою одежду. — она пошла за мной ворча и усилено, топая маленькими ногами.

— Ты такой здоровый, в твои вещи две меня влезет, а то и три. — продолжала пыхтеть моя первая в жизни заноза, еще чуть-чуть и нарывать начнет.

— Ну и хорошо, моя футболка будет тебе платьем. — нашелся я и мы зашли в комнату, я открыл шкаф. — Вот эта полка. Бери любую.

Она взяла верхнюю, не глядя и прихватив полотенце отправилась в баню. Я её проводил и когда она начала раздеваться неожиданно прям при мне, хотел выйти.

— Эй! Ты куда намылился то? Веником парить я что себя сама буду? — удивилась

Зайцева посмеиваясь явно над моим положением и продолжила торопливо скидывать с себя одежду.

Я прям опешил. Спецом нарывается чтоб я ее сам трахнул.

— То есть трахаться со мной ты не хочешь, а вот так вот раздеться перед мужиком запросто? — охреневая от ее голого тела, что так давно хотел увидеть.

— Ну, а чего такого-то? Я ж не в магазине перед консультантом бытовухи разделась.

Не парь мозги! Попарь лучше меня! — сказала спокойно с улыбкой и юркнула уже голая в парилку, одев на голову войлочную шапочку с рожками.

Точно дьявольская женщина и рожки ей самое то! Надо ли говорить, что, раздевшись в парилку первым вошёл не я? Мой член можно было бы использовать в качестве вешалки под полотенце. Зайцева уже лежала на животе, на лавке такая аппетитная словно вишня на кремовом торте и блестела от мелких капелек пота, который моментально выступил от банного жара. Руки лежали вдоль тела ладонями вверх.

— Ты только меня посильней бей! Не стесняйся. — сказала она, спокойно глядя на меня.

Девок в бане трахал и не раз, но вот парить, точно не парил. Я начал её хлестать березовыми вениками как мне казалось дюже. Но она лишь звонко хохотала от хлестких ударов. Я прибавил силу и, хотя на коже уже оставались заметные следы от прутьев веника она, всё равно повизгивая смеялась.

— Ты сумасшедшая?! — спросил я остановившись.

А она не ответила, лишь перевернулась на спину открыв мне свою прекрасную грудь и все остальное, прикрыв при этом лицо шапочкой вытянула руки по швам.

Я вновь хлестал её вениками, с такой силой что поотлетали почти все листья. А она смеялась. Ей было щекотно. По нежной коже поползли красные отпечатки березовых лап. Я остановился и она, вскочив с полки выбежала из парилки. Бросил на пол уже лысые веники и пошел за ней. Её голова показалась из-под воды и торчала из бочки с ледяной водой.

— Мм. Хорошо! — промурлыкала она, не обращая никакого внимания, на то, что я тоже лезу в бочку.

Довольно узкую для двоих бочку, наши тела теперь касались друг друга, а Вишенка только довольно улыбалась.

— Ты что? Садомазохистска? Я тебя так лупил, у тебя ж все тело красное, а ты хохотала как полоумная. — провел пальцем по ее шее, на которой виднелась красная полоса.

— Высокий болевой порог у меня. — улыбнулась и опять скрылась под толщью ледяной воды, задевая меня ладонями.

Как только она выплыла, довольно спросила;

— Тебя отлупить? — и хищно улыбнулась.

— Нет уж и не чем уже. Лучше спинку потри. — словил я её расположение, может сегодня я ее отымею по полной программе, она же явно, и сама не против.

Вишенка выбралась из бочки, поманив своим задом, я тоже вылез, и мы пошли мыться. Ни одно свидание с любой красоткой мира, в самом лучшем ресторане, больше не сравнится с этим моментом. Вот мы голые друг перед другом и смываем друг с друга грязь. И не важно кто я и кто она мы оба в этот момент были равны.

Лишь мыло да вода и кажется, что даже душа и мысли стали чище.

После бани мы вернулись в дом. Не знаю как Вишенка, а я точно словно заново родился. Так хорошо ещё ни разу не было и без секса даже, хотя желание меня так и не покинуло за все это время.

Мы сели за накрытый стол.

— Может вина? — я спросил премилую Зайцеву.

Она сидела в моей футболке, такая домашняя, розовненькая, словно парная после баньки. Лаковые — мокрые волосы спадали на один бок, и она явно была счастлива.

Как же ей мало нужно для счастья. А я зажрался. В последнее время даже дорогие курорты стали пресными. Возможно, и поэтому я вцепился в эту Дикую Вишню. Она как глоток свежего воздуха в затхлой богатой жизни. Как цель которой нужно во что бы то ни стало добиться.

— Только если красное. От белого башка потом трещит. — честно призналась

Вишенка.

Я сходил в подвал за вином, как раз вишневым и разлил по бокалам.

— Нужен тост! — Вишенка подняла бокал и в ожидании тоста смотрела на меня.

— За любовь! — сам не знаю к чему это сказал.

Какая любовь? Я трахаться хочу! А само вырвалось. Мы чокнулись и Зайцева залпом выпила вино. Когда принялись за еду, я ел вкусный поздний, домашний обед и явно себе представил как мы сидим с ней лет через десять на нашей кухне и обедаем. И сам поразился своим же мыслям. И тому, что кухня не моя, а наша и что десять лет прошло. Присмотрелся к ней, хороша же! Словно из норковых пеленок выросла. Спину как держит и в карман за словом не лезет. Идеальная жена для такого как я. С такой и на прием не стыдно и дети красивые будут…Ой все! Куда-то совсем все дальше от койки уносит в бытовуху.

Ольга.

Когда Глеб предложил вина, я была в восторге. Нет я, конечно, не алкоголичка, но сдерживать было себя всё тяжелее, а я не планировала сдаваться. Поэтому я решила напиться. С пьяного какой спрос? Хотя, зная себя, после бани я вырублюсь со второго бокала.

За любовь выпила залпом. Второй бокал уже смаковала, но опьянение наступило махом. Мы обедали молча и каждый думал о своем. Но допив второй бокал я спросила

Глеба;

— Вот ты вообще когда ни будь любил? — я смотрела на него своими ошалелыми глазками, понимая, что готова сесть на него прямо сейчас.

— Нет. Но если ты захочешь я буду любить тебя Зайцева! — неожиданное признание и он, казалось, был как никогда серьезен.