Страница 19 из 28
...Она сидит на его постели. Рыжие волосы распущены, на голове венок из душистых цветов и трав, а глаза таинственно блестят. Больше на ней нет ничего. Абсолютно обнажённая. Возбуждение накрывает с головой, кровь закипает в венах. Она сидит как всегда – идеально выпрямившись, словно на приёме у короля. Одна рука на колене – из-за этого он не может видеть её грудь, другая опирается о кровать. И она ждёт. Его. Он бросается вперёд, словно почувствовал толчок в спину. Ближе! Быть ближе. Увидеть, что ещё скрыто от его глаз... Она поднимает голову и смотрит на него снизу-вверх. От этого взгляда кровь ударяет в пах, порождая боль, которую лишь она сможет утолить. О, он знает – одно прикосновение к ней, и он пропал. Навечно её раб и слуга, знающий только одну цель в жизни – поклоняться ей. Он уже так близок к этому. Секунда, и он признает её власть над собой. Он не прикоснётся к ней, не может. Но она хитра и коварна. Она не отпустит просто так своего верного вассала – она сама к нему прикасается. Таким нежным, плавным движением, словно нет ничего в жизни, кроме него. Её горячая ладонь обжигает щёку, шею, грудь. Как властно она понуждает его приблизиться, лечь на кровать. Но он не прикоснётся к ней, нет... Он не проиграет эту битву за собственную душу. А она уже упирается ладонями ему в грудь, и теперь он смотрит снизу-вверх на её соблазнительную фигуру. Мягкие, изящные изгибы, округлости, талия наподобие его скрипки, широкие бёдра, стройные ноги... Волосы, словно пламя, языки которого упорно скрывают от него её грудь. Желание увидеть её превращается в пытку. Что ему стоит лишь протянуть руку и убрать обжигающий завиток?.. Это стоит свободы. Она его не пощадит, никогда. Словно искушение, посланное древними богами, она знает, чего он хочет, ей ведомы все тёмные уголки его души. И она поднимает свою руку, откидывая назад волосы. И он слышит её голос, сотканный из ветра: «Ты же хотел посмотреть...» Да, он хотел, он жаждал этого более всего в жизни. Но будь проклято это его желание! Её грудь прекрасна. Совершенна. Созданная для его ладони, округлая и упругая, с маленькими розовыми сосками, набухшими и жаждущими его прикосновений. Он поднимает руки в порыве коснуться её, но дух сопротивления ещё жив. Вместо твёрдых бархатистых сосков его ладони ощущают резную спинку кровати, он обхватывает её, как утопающий цепляется за спасительную верёвку. Нет, он не сдастся... Но кажется, её это не огорчает. Она подносит к губам свою маленькую ладонь и медленно проводит языком по длинным пальцам, а затем обхватывает свою грудь, сжимает сосок, слегка покручивая... Нет! Там должны быть его пальцы, его губы! Самая жестокая из пыток. Но даже этого ей мало. Поглаживая, её руки скользят по его напряжённому, сгорающему в агонии телу, избавляя от оков одежды. И вот уже он так же обнажён, как и она. Мягкие влажные губы ласкают его шею, спускаясь к груди, чтобы задеть зубами сосок, и ещё ниже, к животу... Мышцы сокращаются, дрожь пробегает по телу. Она погубит его, обязательно погубит... Но к концу этой ночи он сам будет молить об этом.
Она упирается ладонями о его бёдра, перекидывает ногу, седлая его. На краткий миг открывая своё лоно для его взора – набухшие блестящие лепестки плоти, доказательство того, что она не равнодушная к нему. Да! Он не одинок в этой всепоглощающей жажде. Она тоже желает его... Покорить? Сломить? Или подарить самую сумасшедшую ночь на свете? Чувственным бегом стекают капельки пота по шее, бёдра поднимаются вверх в попытке ворваться в её лоно. Он не будет с ней нежен, не будет с ней ласков. Он вобьётся в горячую плоть, ворвётся, рождая в ней крики боли и наслаждения, он будет мучить её до тех пор, пока она не сможет произносить лишь одно слово – его имя...
И снова он понимает, что готов прикоснуться к ней. Нарушить данную себе клятву, распрощаться со свободой и своей местью лишь за право обладания её. На одну ночь, на одно краткое мгновение.
Но все эти глупые мысли оставляют его, как только её руки начинают гладить набухшую грудь, настойчиво пробираясь к животу, а потом и к лону. В виски начинает бить тяжёлый молот, когда её пальцы медленно раздвигают блестящие складочки и углубляются в тело. Там должны быть его руки! Его губы, его плоть! Так просто сейчас забыть про все запреты и взять её, буквально силой. Но она идёт дальше, проводя влажным пальцем по его губам, заставляя почувствовать свой пьянящий вкус. Но этого слишком мало. Ему нужно больше. Больше её горячей влаги, стекающей по губам. Больше...
А она, не зная пощады, обхватывает его возбуждённый член рукой, обводит пальцем головку, размазывая выступившую каплю, вызывая стон муки из его горла. Бёдра рвутся вверх, вонзиться в неё, насадить на своё тело, заставить стонать и молить ещё. Блеск её глаз и хитрая улыбка – она знает, о чём он думает. Обжигающая ладонь двигается вверх и вниз по пульсирующему члену, делая давление в основании невыносимым. Он взорвётся, если не погрузится в неё! Ну же! Какому богу молиться об обладании ею?!
Жестокая, она придвигается к его бёдрам и, сжимая готовую излиться плоть, начинает проводить влажной головкой по своим горячим складкам. Она мерно двигается вперёд и назад, словно танцует танец, призванный его околдовать. И ей это удаётся. Он уже признал своё поражение. Она насаживается на его плоть, но тут же вновь приподнимается и начинает ласкать себя. На этот раз она трётся мокрыми от влаги складочками о его член, исторгая стоны из его груди. Он готов её умолять... Руки, помимо воли, обхватывают её бёдра. Его пронзает боль от жара её кожи. Он проиграл...