Страница 7 из 15
– Я художник. Учусь в университете Искусств и работаю в доме мод внештатно. Пока. В дальнейшем хочу стать частью команды и участвовать в выпусках коллекций и показах мод. – Я с душеным трепетом прижимала к себе свои работы. – А ты?
– По моему внешнему виду ты уже поняла, что я сын бизнесмена. – Он усмехнулся и, посмотрев на меня, нежно улыбнулся. – Работаю с отцом в его фирме. Учусь на юридическом, и хотел бы пойти в нотариусы или частным адвокатом, но отец меня опередил и забрал в свою контору. Честно говоря, работать с ним тяжело. Я единственный сын. Конечно, у меня еще есть две младшие сестры. Отец не дает мне спуску, ведь он лет через пятьсот планирует передать мне компанию.
Я захихикала, а он расплылся в улыбке. За непринужденной беседой я не заметила, как мы дошли до ближайшего уличного ресторанчика. Поставив мой велосипед рядом с ограждением, за которым находился свободный столик, мы уселись за него и принялись изучать меню.
Пока ждали свой заказ, мы разговаривали о книгах, фильмах, погоде и прочей незначительной ерунде.
– Почему ты постоянно зовешь меня фиалка? Разве ты не хочешь узнать мое имя? – Я крутила маленькое серебряное колечко на безымянном пальце правой руки и не сводила глаз с его лица.
– А разве тебе не нравится? Это комплимент твоим глазам. Я, конечно, мог бы называть тебя индиго, но думаю, это звучит слишком грубо, для такой чувственной и пылкой девушки. А твое имя я уже и так знаю. Спасибо телефонному справочнику и связям в городской ратуше. – Он улыбнулся просто неотразимой улыбкой и мое сердце снова екнуло. – А меня можешь называть Юбер. Это единственное имя, которое меня не раздражает.
– Тогда я непременно должна узнать остальные, чтобы продолжать тебя бесить. – Я поставила локти на стол и, скрестив пальцы, положила на них подбородок.
– Дерзкая фиалка. – Он положил локти на стол и, подавшись вперед, посмотрел на меня своими хитрющими синими глазами. – Я заставлю тебя изменить решение. Меня лучше не выводить из себя, иначе тебе это может понравиться.
Я тут же расхохоталась, от чего он тоже засмеялся. После обеда Юбер хотел проводить меня до дома, но я отказалась, так как мне нужно было еще сделать несколько эскизов. Поэтому мы снова вернулись на Марсово поле. Расположившись вновь на том же самом месте, Юбер сел рядом со мной так близко, что наши плечи касались друг друга.
– Фиалка, ты очень красиво рисуешь. Думаю, если бы ты не была так увлечена модой, ты бы рисовала изумительные картины. – Юбер осторожно заправил прядь моих черных волос мне за ухо, а я, повернувшись к нему, вновь заглянула в его синие глаза. – Сейчас ты позволишь себя поцеловать? – Он нежно улыбнулся уголками губ и мое сердце екнуло.
Не ответив на его вопрос, я сама подалась к нему и поцеловала, прижавшись к нему. Это был мой второй в жизни поцелуй, но, как и первый, был прекрасен. Юбер в ответ жадно впился в мои губы, прижав к себе. После того как мы смогли оторваться друг от друга, он приобнял меня, а я положила голову ему на плечо.
– Больше тебе не убежать. Ты теперь моя, фиалка! – Сказал он со строгостью, а я лишь хихикнула от его слов.
У компании молодых ребят, расположившихся неподалеку от нас, заиграла нежная мелодия на переносном бобинном магнитофоне. Она была такая спокойная и приятная, что ее хотелось слушать еще очень долго. Если бы она не становилась с каждой секундой все громче и громче. Мои барабанные перепонки вот-вот были готовы лопнуть. Я закрыла уши руками и крепко зажмурила глаза.
А как только открыла их, поняла, что лежу в своей постели, и над ухом уже минут пять орет будильник.
Я растерянно села на постели и отключив будильник, огляделась по сторонам. Да, это была моя комната, уже двадцать пять лет это моя комната. Я потерла виски. Неужели опять? Опять привиделся этот парень. Как он там сказал, его зовут? Имя тут же всплыло из потоков памяти. Юбер. Точно. Такое милое французское имя.
Французское? У меня по спине побежали мурашки. Ведь действительно, все улицы, которые я пересекала во сне, были французскими, но отчего-то такими знакомыми. И почему я во сне говорила, что учусь на художника? Я же совсем не умею рисовать. Что же со мной начало происходить? Неужели на меня так сильно подействовала новость о поездке в Париж, что меня начали преследовать непонятные видения и сны? А может это видения из будущего? Предостережение о чем-нибудь?
В приоткрытое окно подул легкий утренний ветерок. Нужно подниматься с постели и идти в душ. Бабушка наверняка уже ждет меня к завтраку.
Пока я потягивала горячий чай с ромашкой вместе с тостами намазанными белым сыром и свежей клубникой, я не переставала думать о своем видении и сне. Может мне стоит вернуться сегодня в суши-бар, где все началось? Нет, лучше не надо, а то персонал сочтет меня ненормальной. Может рассказать все бабушке?
Я перевела взгляд из пустоты на любимую старушку, которая тоже пила чай и смотрела утреннюю передачу по первому каналу. Нет, лучше не стоит. А то потом бабушка напридумывает Бог весть что. После завтрака я переоделась в черную классическую юбку чуть выше колен, белую блузку с коротким рукавом и черные балетки. На каблуках я далеко не уйду. Мне сразу же вспомнилась мадам Готьер. Как она ловко маневрировала на высоченном каблуке, как будто они неотъемлемая часть ее тела. Немного позавидовав ей, я отправилась на работу.
В офисе почти еще никого не было. Я включила рабочий компьютер и направилась на кухню сварить для всех кофе. На рабочем месте как всегда присутствовали только наши программисты. Кофемашина приятно звякнула, оповещая о готовности горячего напитка, и я тут же налила себе маленькую чашечку, а в кухне появился Ваня с пустой кружкой, и приветливо улыбнувшись, налил себе бокал кофе почти до краев. Кажется, у меня в столе завалялась плитка шоколада от довольных клиентов.
Я вернулась за свой стол и, достав из ящика сладенькую плиточку, быстро ее распотрошила и принялась смаковать, запивая кофеем. На рабочую почту за ночь насыпалась куча писем от клиентов, которым судя по всему нечем больше заняться. Я не стала их открывать, а только смотрела от кого они, пока не попалось письмо от уже обожаемой мною мадам Готьер. Я тут же кликнула мышкой на значок и принялась читать письмо, написанное на французском.
«Моя дорогая Ева, знаю, что ты прочитаешь письмо только утром, поскольку Пьер, растяпа, не правильно указал твой номер! Хочу сообщить, что сегодня мне нужно срочно уехать из города ровно на сутки, и я не смогу быть в сети. Поэтому прошу тебя лично написать свой номер. А по возвращению я непременно тебе перезвоню. Нам нужно будет лично встретиться и многое обсудить».
Прочитав письмо несколько раз, я тут же принялась писать ответ так же на французском. Указав свой сотовый и домашний номер, я написала еще несколько слов благодарности мадам Готьер и что не собираюсь менять решение о предстоящей поездке.
Ровно в девять явилась Алиса. В приподнятом настроении и с не сходившей улыбкой с ее лица. Подруга рассказала, что по ее возвращению домой, ей тут же позвонил Андрей, и они почти всю ночь разговаривали по телефону. А сегодня он пригласил ее в ресторан и обещал заехать на ней домой.
Я была рада за подругу и искренне надеялась, что может быть, хотя бы этот ее роман просуществует дольше двух месяцев.
Дальше рабочее время четверга побежало очень быстро. В обеденный перерыв я решила не рисковать, и мы с Алисой пошли обедать в кафе расположенное на первом этаже нашего офисного здания. Традиционная русская и европейская кухня, но невероятно по-домашнему вкусная.
Когда мы вернулись в офис, нас ждал наплыв клиентов. И не только постоянных, но и людей желающих стать нашими клиентами. Я неустанно кликала мышкой в офисных программах и на нашем сайте, помогаю выбрать нужный курорт или тур.
И при этом каждую минуту думала о том, как же я смогу уже завтра прийти сюда в последний раз? Во время минутных перерывов, я замечала, что никто из менеджеров не смотрит на меня и не перешептывается. Значит, Алиса никому ничего не стала рассказывать. Вот за это спасибо подруга!