Привязанности

— `Арри, может ты пояснишь, как же так получилось, что вы с Флёр расстались, она за то лето мне все уши прожужжала. Ты её чем-то обидел?

— Нет, я тут ни причём, если она сочтёт нужным, то сама… — договорить Гарри не успел, так как дверь отворилась и на пороге показалась Флёр. Несколько секунд сёстры смотрели друг на друга, а затем радостно подскочившая Габриэль бросилась к старшей сестре. Объятья получились несколько скомканными, так как Флёр не сразу нашла в себе силы на ответные действия.

— Сестрёнка, я так рада! ‘Арри, ну ты и шутник, вот сразу сказать не мог?

- `Арри, ты не пояснишь, что здесь происходит? — холодный, безмоциональный тон сестры оборвал поток слов младшей Делакур и она невольно отстранилась от столь холодно отреагировавшей на их встречу сестры.

— Флёр, ты настолько мне не рада? Что с тобой, почему? — Несколько раз удивлённо моргнув, девушка всё же нашла в себе силы улыбнуться. Не то чтобы она была не рада сестре, просто её натиск…

— Всё в порядке, просто я немного устала.

— Кого ты хочешь обмануть, Флёр? Сестрёнка, что с тобой сделал этот рыжий? — воскликнула Габриэль. Девочка действительно не понимала, почему сестра так холодна и решила, что во всём виноват рыжий охламон, из-за которого отец выжег сестрёнку с родового гобелена и заявил, что отныне у него только одна дочь и это она, Габриэль.

— Флёр, родная, успокойся, а вас, юная леди, я бы попросил остановиться. — голос Гарри раздался на удивление близко. «Но он ведь сидел в кресле? Когда успел?» — удивилась Габриэль, изумлённо наблюдая за тем, как Гарри обнимает её сестру и что-то шепчет в явной попытке успокоить.

— Ты совсем бледная, — дрожащим от подступающих слёз голосом прошептала Габриэль. То, что она ляпнула что-то явно не то, она уже поняла, а вот что теперь делать, было не ясно от слова совсем. Ища встречи с сестрой, последнее чего она хотела - это огорчить её.

— Его здесь нет, его вообще нигде нет, просто забудь, забудь как страшный сон, — тем временем успокаивающе шептал Гарри. Лишь спустя минуту девушка неуверенно кивнула и крепче прижалась к любимому. «Всё хорошо, `Арри рядом, а он… он давно мёртв и сестрёнка… она ни в чём не виновата» — мысленно успокоила себя Флёр и, наконец оторвавшись от `Арри, посмотрела на перепуганную Габриэль.

— У меня аллергия на рыжий, постарайся это запомнить, — с несколько неуверенной улыбкой произнесла девушка и, высвободившись из объятий любимого, устроилась в кресле, взглядом давая понять, чтобы он не покидал гостиную, а то мало ли.

— Аллергия? Ладно, просто это странно.

— Как есть, но давай лучше о тебе. Почему ты здесь?

— Отец…

— Что отец?

— Он хочет выдать меня за месье Анри, ты ведь его помнишь?

— За этого девяностолетнего деда? — изумлённо воскликнула Флёр.

— Да, — с грустью подтвердила Габриэль. После… после твоего ухода и того поступка отца… В общем, у него начались проблемы, и он, судя по всему, решил, что так ему удастся поправить дела рода.

— Он с ума сошёл, ты же ещё ребёнок! Как он вообще додумался до чего-то подобного?

— Ты меня спрашиваешь? Сестрёнка, мне страшно, помоги, сделай хоть что-нибудь.

— `Арри… м…

— Габриэль, я правильно понял, что у твоего отца начались некие проблемы, и он решил, что мезальянс будет приемлемым решением?

— Да, но я лучше умру, чем сделаю нечто подобное, кому как не тебе знать о нашей природе.

— Тебе ведь мама помогла? — с всё ещё грустной, но уже намного более уверенной и искренней улыбкой произнесла Флёр.

— Угу, она сказала, чтобы я нашла тебя и помогла мне с порталом. Она вообще последнее время сильно грустит. Знаешь, мне кажется, что она наконец поняла, что была не права насчёт тебя. А я правда, правда понимаю почему ты тогда ушла. Тогда мне было просто обидно, а затем я поняла, что если кому и должно быть обидно, так это тебе. А отец, он совсем не понимает, что творит, и мама… она очень боится.

— Успокойся, всё будет хорошо и я даже знаю, как тебе помочь. Вы тут посидите, пообщайтесь на отвлечённые темы, а я скоро приду, — подмигнул Гарри и быстрым шагом вышел из гостиной.

— Точно всё в порядке? — обеспокоенно спросила Габриэль, стоило Гарри скрыться за дверью.

— Угу, просто не напоминай про некоторые ошибки. Былое не воротишь, да и не всегда мы властны над собственной судьбой.

— Ладно, захочешь, сама расскажешь, но я правда рада, что вы всё-таки вместе с `Арри. Он любит тебя, это видно.

— Я знаю, и ты даже представить себе не можешь, через что нам пришлось пройти, но это сейчас не важно. Теперь ты в безопасности и, что бы там не планировал отец, у него ничего не выйдет, — так за разговором пролетела ещё пара минут и в гостиную вернулся Гарри. Вернулся не один, а на руках у него был немного сонный малыш.

— Знакомься, Габриэль, это Уайтт Мэтью или просто Мати, наше маленькое солнышко и твой племянник.

— Ой, какой он милый, Флёр, поздравляю.

— Ты зачем его разбудил?! Знаешь же, что его брат, обнаружив, что остался один, устроит концерт!

— Сейчас увидишь, — с улыбкой откликнулся Гарри и обратился к сыну. — Мати, как думаешь, возьмём тётю Габриэль в нашу семью? — несколько секунд среброглазый малыш, казалось бы, изучал и осмысливал сказанное, а затем уверенно протянул ручки в сторону Габриэль.

— Дя! — спустя ещё пару мгновение удивлённая Габриэль держала на руках малыша, который накрепко вцепился в девочку. Внезапно вокруг пары вспыхнуло серебристое сияние. Вспыхнуло, чтобы угаснуть в тот же миг. И уже засыпающий малыш выдал что-то вроде «мао».

— Ну вот, теперь без моего ведома тебя сам Мерлин ни за кого не выдаст, — улыбнулся Гарри и бережно забрал сына. — Спи, мой хороший, ты у меня молодец.

— И что это было?! — воскликнула Флёр, но тут же сбавила тон, не желая тревожить явно успевшего вновь заснуть сына.

— Да собственно ничего такого, на родовой гобелен смотреть надо чаще, тогда вопросы глупые задавать не придётся.

— Я не понимаю, причём тут гобелен?

— А притом, что ты, моя дорогая, с самого момента нашего союза отображаешься на нём, как хранительница рода Делакур. Сначала я не придал этому значения, а когда родились дети, понял. Ты ведь обратила внимание, что от меня в Мати вообще ничего, он же буквально твоя копия, только мужского рода. Помнишь, как он плакал раньше? Вижу, что помнишь, а я тогда всю библиотеку перерыл и портреты предков на уши поставил. Оказалось, что Мати у нас вовсе не Певерелл, а самый настоящий Делакур. Отец твой, чтоб ему быть здоровым, совершил большую глупость. Он, как я понял, провёл полный ритуал большого отречения. А это значит, что он поклялся своей магией и жизнью, что ты, моя родная, совершила нечто такое, что заслуживает подобного наказания. Не мне тебе объяснять, чем это самое отречение грозит отрекаемому. Вот только есть одно но: ты не сделала ничего, что навредило бы роду. Как следствие, ритуал-то он провёл, вот только магия отсекла не тебя, а его самого. В общем, после рождения детей я навёл справки. В роду Делакур наследовать может только мужчина, такова особенность вашей родовой магии. В момент проведения ритуала ваш отец лишился магии рода. Я подозреваю, что именно в этом и кроются причины всех его неудач. Тебе же, как старшей дочери, выпала честь быть хранительницей рода. Это повлекло то, что один из близнецов стал наследовать роду Делакур. Когда я это понял, то провёл положенные ритуалы. Так Кристиан стал наследником рода Певерелл, тогда как Уайтт принял род Делакур. Дальше сами догадаетесь или пояснить?

— Но как? Как ты уговорил полуторогодовалого ребёнка? — изумлённо воскликнула Флёр.

— Так ты вроде сама слышала, просто спросил, делов-то.

— Вот так вот просто, и всё?

— Может кто-нибудь объяснить, что вообще происходит? — надув губки, прервала супругов Габриэль.

— Да ничего особого, всё как всегда, мой муж пару минут назад лишил нашего отца какой бы то ни было власти над твоей судьбой. Единственный, кто теперь в праве что-либо тебе указывать, это Уайтт, ну и его регент, коим, как теперь ясно, является мой дорогой супруг.