Шахматы. Чёрная королева

— А что я такого сказала? В чем неправа была? — Снова вспыхнула, но уже не так явно.

— Да ладно, Ален, пожалуй, это я был неправ. — Привычно отмахнулся он и Алена почувствовала себя виноватой. Почувствовала, но признать была явно не готова, потому и пропустила момент, когда Денис решительно выдохнул. — Наверно, нам стоит что-то пересмотреть в отношениях.

Добавил он, видимо, ожидая, что на попятную пойдет и Алена, но что-то пошло не так и не менее решительно, чем и Денис пару секунд назад, выдохнула она сама.

— А лучше сделать перерыв. — Проговорила категорично. — На неопределенный срок. — Посчитала нужным добавить и ожидала поддержки, понимания, но клинило сегодня и Дениса.

— В идеале, так, вообще расстаться! — Нервно хохотнул он.

— Да. Раз уж нас ничего не связывает… — Руками развела, но странное напряжение уже закручивало неведомую прежде внутреннюю пружину.

— И не созваниваться. Хотя бы пару недель. — Очевидно, язвил Денис, но интонация воспринята должным образом не была.

— Да. Это было бы неплохо. — Добавила, уверенно кивнув, а Денис как-то странно, растерянно хмыкнул.

— Ален, мне показалось или ты… Это что? Все, что ли? — Как-то неуверенно пробубнил он. — Ты серьезно сейчас?

— А ты разве нет? — Запоздало опомнилась, а он будто истерично рассмеялся.

— А я нет, моя хорошая. Я — нет! Я свадьбу планировал, дом присмотрел. Такой, какой ты хотела. Помнишь? Как-то рассказывала… Чтобы озеро рядом, чтобы газон и качели на заднем дворе.

— Никогда не понимала в тебе эту привычку делать поспешные выводы. — Невнятно пробормотала она, чувствуя, как пружина, та самая, внутренняя… как она понемногу отпускает, расслабляет и будто успокоение дарит, которого сегодня с самого утра не чувствовала. А еще поняла, что не сожалеет. И виноватой себя не чувствует. Так странно… впервые.

Прежде была какая-то ответственность, возложенная родителями, а сейчас она словно растворилась в общей куче проблем. Поблекла и не точила изнутри. Хотелось запомнить, задержать в себе эту легкость, потому Алена гордо и предельно высоко вздернула подбородок и пристально посмотрела в светлое будущее, которое пусть и туманно, но маячило на горизонте.

— Это все, Денис. — Четко и уверенно выдавила из себя непростые слова.

— Что значит все? Не глупи… Перерыв? — Поторопился припомнить. — Кажется, так ты хотела? Давай возьмем его. Давай. Две недели это отличный срок. — Спешил он заверить, но Алена не уступила.

— Ни к чему больше затягивать. И без того больно. — Скрипя зубами, лицемерила, ведь ничего особенного пока не почувствовала. — Четыре года — это более чем достаточно для принятия подобного решения. Что-то у нас не получается. Я ничего не чувствую. Усталость. — Задумалась и со сказанными последними словами все же согласилась. — Да, наверно, усталость преобладает. Выдохлась я от этой игры в идеальную пару.

— Ален, что ты такое говоришь? — Рыкнул Денис, но было понятно, что истинные эмоции сдерживает. — Я люблю тебя. — С нажимом в голосе проговорил. — И не для того терпел все эти выходки, чтобы…

— Чтобы что?! — Возбужденно воскликнула. — Я не поняла сейчас… Терпел или все же любил? Ты определись для начала. — Ногой притопнула, осознавая, что это пиковый момент не только для нее, и все то, что прежде было на уровне подсознания, вот-вот всплывет на поверхность.

— Алена, давай мы вдвоем остынем, чтобы не наделать глупостей.

— Нет, ты все же ответь. — Невесело усмехнулась. — Или думал, что для меня секрет тот факт, что именно папа тебе в приданое обещал?

— Да при чем здесь…

— А что при чем? Выгодная я для тебя партия, не так ли? Ну, ничего, небось, и в этом конфликте они примут твою сторону, и теплое местечко все же за тобой останется. А я не у дел.

— Ты неправа сейчас.

— А я всегда неправа! Это нормальное для меня состояние последние года четыре как минимум. Давай. Что молчишь? Давай. Убеди меня в обратном.

— Я не собираюсь тебя ни в чем убеждать. Я хочу, чтобы ты одумалась, успокоилась и приняла трезвое, взвешенное решение. Решение забыть об этой глупой затее. — Подсказал, но отчего-то казалось, что и сам не был уверен в успехе этого безнадежного дела. По крайней мере, Алена именно это почувствовала. А еще то, что в данном случае она сильнее, потому что права. В кои-то веки действительно права.

Молчание затянулось и, чтобы Денис не смел трактовать его как растерянность и неуверенный шаг в его сторону, Алена прокашлялась, резко вскинула голову, слегка ее запрокидывая, напряженно выдохнула.

— Нам надо расстаться. — Проговорила чрезмерно спокойно. — Я сегодня же заберу свои вещи из твоей квартиры и поживу у родителей. Пока так.

— Ален…

— И это мое окончательное решение.

— Ты же понимаешь, что совершаешь ошибку?

— А еще я хочу, чтобы на какое-то время ты забыл о моем существовании.

— Это глупость! Это твой детский, не забытый до сих пор эгоизм.

— Мне нужно побыть одной и успокоиться.

— Я сейчас же приеду и сам тебя успокою.

— Да, да, а еще лучше позвони моим родителям. — Невесело хмыкнула и отключилась, не желая продлять этот бессмысленный спор.

Закончив разговор, вдруг почувствовала усталость. Ту самую, о которой упоминала до этого. Но если прежде это было общее впечатление от нежеланных, как теперь понятно, отношений, то вот сейчас, именно в эту минуту, реальное чувство, прибивающее к сырой земле, к мокрому асфальту. Точно как эти осенние листочки…

Домой добралась в некой прострации, будто на автомате двигалась, едва перебирая ногами, но, замерев на пороге и расслышав гнетущую тишину, расплакаться захотелось от безысходности. Уже знала: Денис воспользовался сектором «шанс» на барабане, и все же позвонил родителям. И если папа был в командировке и никак посодействовать не мог, ведь беседа по телефону нужного внушения не даст, то вот мама… о-о… она умела надавить так, что беспрекословно признаешь свою никчемность. И тишина… она была лишь очередным напоминанием о том, что к диалогу мать подготовилась основательно.

— Что ты здесь застыла? — Надменно проговорила она и включила свет, разрушая мнимое уединение.

Мама была очень красивой женщиной. Не в меру умной и идеально воспитанной. Она всегда держала голову прямо, спину ровно и была предельно собрана и холодна. Такой Алена запомнила ее еще в своем детстве. Уже потом, когда отношения матери и дочери стали окончательно и бесповоротно разрушаться по каким-то непонятным причинам и неведомым обстоятельствам, об этом не задумывалась, и осталось только то самое, первое впечатление.

Мать всегда носила строгие платья, деловые костюмы и внушала мысль, что дочь должна придерживаться того же стиля и образа жизни, а вот Алене отчего-то не хотелось поддаться. Наверно, потому и выбрала свободную профессию журналиста, отказавшись от навязчивой идеи родителей сделать себя врачом. Идеальная классическая прическа, вежливые полутона и аристократическая бледность… Яркая внешне и дерзкая глубоко внутри, Алена сопротивлялась как могла, но в итоге всегда признавала более сильную натуру матери и, склоняя голову, шла на своеобразное заклание…

Так и сейчас… Мать властно сверкнула взглядом, холодно и предельно жестко улыбнулась, после чего удалилась в отцовский кабинет, негласно предлагая двигаться следом. В кабинет Алена все же вошла, но вот поддаваться в этот раз намерена не была. Мысленно отгородилась от всего, что может быть сказано в эмоциональном порыве, смотрела прямо перед собой и в уме напевала какую-то давно забытую мелодию.

— Я разговаривала с Денисом. — Посчитала мать нужным огласить тему. — Что это за околесицу ты несла? Расстаться? Ничего глупее и придумать было нельзя. Я уже созвонилась с Самуилом Сергеевичем, Денискиным отцом. — На этом замечании мать сделала значительную паузу, мило улыбнулась и невинно опустила взгляд. Отчего-то она питала к влиятельному мужчине слабость. — Мы подумываем назначить свадьбу на середину июня. Это отличное время для начала новой жизни и достаточный перерыв для того, чтобы прочувствовать всю степень свалившегося на тебя счастья.