Страница 16 из 22
– Да?– Кавалер посмотрел на него без всякой симпатии.– А случись, что, кто драться будет? Ты на своей деревяшке? Или этот балабол, – он кивнул в сторону Ёгана,– или монах?
Роха только вздохнул в ответ.
– Нет. Мне нужны люди, да только не такие как Литбарски. На таких у меня не хватит денег. Есть кто попроще у тебя на примете?– Продолжал Волков.
– Есть один такой, дурак и жадина.
– Не трус?
– Нет, не думаю, уж больно жадный, что быть трусом. Да вот людишки у него сброд и шваль. Я бы на них сильно не рассчитывал бы.
– Вот такие мне и нужны. А вы идите, господа солдаты,– сказал кавалер мальчишкам,– толку от вас всё равно пока не будет.
– Завтра приведу.– Обещал Роха, и тут его словно осенило. Он загорелся,– Слушай, Фолькоф, а заберу ка я у Рудермаера мушкет.
Юные воины стояли чуть не плача, всё ещё надеясь на перемену в своей судьбе.
– Забирай, он нам может пригодиться.
– И научу стрелять вот этих вот,– сказал Роха, кивая на юношей.– Ты, верно, говоришь, что толку от них нет, это так, но только пока они в тебя из мушкета не попадут.
Волков хотел было его оборвать, но мысль Рохи оказалась интересной.
– Убьют их, – ещё сомневался он.
– Ну тебя же не убили,– говорил Роха,– ты тоже в их возрасте в солдаты пошёл.
– Я младше был. – Сказал кавалер.– И деться мне было некуда, мне деньги были нужны.
– За то теперь ты кавалер и богач,– настаивал Скарафаджо,– слышали ребята, а начинал наш кавалер, так же как и вы.
– Господин, возьмите нас,– заговорил тот, что в кирасе,– нам тоже деться некуда, я кожу мну на хозяина, неба не вижу. А Хельмут спит под своей телегой, даже в холод.
– Научишь их стрелять? – Спросил Волков, всё ещё раздумывая.– А порох есть у аптекаря?
– Полведра зелья сам видал, и пуль штук сто.– Радостно сообщил Скорофаджо.– Научу, тут наука не хитрая.
Волков махнул рукой, дал согласие. Полез на коня, Ёган помогал ему. Уселся. Поглядел, как обрадовались мальчишки, да и Роха тоже был рад, усмехнулся невесело и сказал:
– Ты про жадного дурака то не забудь, пусть он свою банду сюда завтра на рассвете приведёт.
– Не волнуйся, господин рыцарь, всё сделаю,– обещал Скарафаджо.
Глава 6.
В трактире Волков уселся за стол, стал писать письмо епископу. Заказал у трактирщика перо и бумагу, хотел ещё пива попросить, да подумал с чего то, что теперь ему пиво пить не пристало, пиво пойло мужиков да бюргеров, заказал вина. Когда ему его принесли, понял, что лучше бы заказал пива. Не то что бы он был большой знаток вин, но многое лета, что он провёл на юге, давали ему право говорить трактирщику:
– Повесить бы тебя надо, мошенник, за такое вино.
– Другого нет, господин, только это да ещё дьярский токий есть.– Сконфуженно улыбался тот.
– Неси токий, а эти помои отнеси.
В письме он первым делом поблагодарил епископа за рыцарское достоинство, а потом рассказал, что добрые люди, узнав о задании, отказались с ним идти. И спрашивал епископа, если он Волков увеличит награду из своих средств, компенсирует ли ему затраты епископ.
Когда он уже почти закончил письмо, к нему подсела Агнес, сначала сидела молча, косила глазом, ёрзала от нетерпения, а потом придвинулась поближе и зашептала почти в ухо:
– А к Брунхильде сегодня Сыч приходил, уговаривал. А она ему не дала, сказал, что за десять крейцеров боле никому давать не будет.
А Сыч, позлился, да ушёл. А потом мы с монахом сидели грамоту учили, а она у бабы просила корыто воды, та принесла, а она села на кровати ноги мыть. Сидела мыла да подол задирала так, что ляжки было видать, а монах на ляжки косился, а она видела то, а ляжки не прятала, ещё и песни стала петь. Шалава она. Монах от того молиться ушёл. А она смеялась ему. А Ёган ночью ходил на кухню, жрал там, и бабу кухарку тискал, а она замужняя. Просто муж у неё беспутный. А ещё Брунхильда с пекарем сговорилась ночью встретится, а меня подбивала у вас денег просить.
– На что ещё ей деньги понадобились?
– На рубахи батистовые, мы в купальне были, там у всех рубахи из батиста, мы уже нашли, где они продаются, стоят одиннадцать крейцеров, нам такие надобны.
– Сдурели, что ли? – Сурово спросил кавалер.– Вы может, где и золотое шитьё увидите. Так, что мне его вам покупать?
– Не купите, значит?– Уточнила девочка.
– Нет,– закончил разговор кавалер.
– Ладно,– многообещающе сказала девочка и пошла в покои.
А Волков стал заканчивать письмо к епископу. Не успел он его закончить, как увидал на лестнице Брунхильду и Агнес. Они бодро направлялись к нему. Брунхильда остановилась в двух шагах от него, руки в боки. Она чуть поправилась за последнее время, грудь потяжелела, из платья наружу лезла. Волосы светлые вьются локонами.
Красавица, да и только. Заговорила зло:
– И что, не дадите денег на батистовые рубашки?
– Зачем они вам?– Спросил Волков.
– А затем,– она даже не нашлась сначала, что ответить,– затем… а вдруг жених ко мне придёт.
– Так он точно придёт не рубаху твою разглядывать.
– А почём вы знаете, может и рубаху,– не сдавалась Хильда.
– Ну, такого ты в шею гони, от такого толоку не будет.– Заверил кавалер.
– Да?– Девушку аж выворачивало от раздражения.
– Да.– Кавалер был абсолютно спокоен и улыбался даже.
– А вот мы в купальню пойдём, так там все в батисте, а мы в полотне, как дуры деревенские.– Говорила красавица.
– Так вы и есть дуры деревенские,– заявил Волков.
– Да? Так вот?– Брунхильда была готова ему врезать, ноздри как у кобылы на бегу раздувались, щёки красные в глазах злость.
– Так ты ж не грамотная, – сказал кавалер,– что ж ты умной себя мнишь?
– Ах вот как вы запели,– зашипела девушка, и, приблизившись к нему, почти вплотную зашипела, – как лапать меня под подолом, так и безграмотная хороша, а как батист купить так дура деревенская. Раз так – то знайте, боле перед вами подол задирать не буду, а то от ваших пальцев у меня весь зад в синяках, перед людьми стыдно.
– Перед какими ещё людьми?– Спросил Волков.
– Да перед хорошими, которым на меня не жаль пару крейцеров. Вот какими.
Разгорячённая, злая, очень красивая стояла она рядом с ним, дышала ему в ухо, и он не мог отказать ей. Полез в кошель. Достал мелочь стал считать, но она накрыла его ладонь своей, забрала все деньги повернулась гордо и пошла прочь, уже не очень злая, а даже и улыбаясь. Мало нужно ей. И Агнес, маленькая дрянь, тоже победно глянула на кавалера, и тоже пошла за Хильдой победно задрав вверх подбородок.
Волков посидел, поглядел им в след и крикнул:
– Ёган, где ты?
– Тут я,– откликнулся слуга.
– Письмо нужно на почту отнести, видел, где почта?
– Не видал, так поспрошаю, авось найду.
На этот раз врач придумал новое лечение. Теперь архиепископ полулежал в удобном кресле на подушках, а ноги его были погружены в, неприятного вида, воду, что была налита в серебряный таз. Брат Родерик глядел на это с сомнением, не был уверен, что такие ванны улучшают самочувствие синьора. Вид архиепископа говорил об усталости и унынии, что, несомненно, было грехом. Приор дождался, когда архиепископ обратит на него внимание и не без гордости сообщил тому:
– Вами было велено, выяснит, что затеял епископ Вильбурга, я выяснил. Угодно ли вам сейчас выслушать меня?
– Его высокопреосвященству не до того сейчас,– попытался было отложить дела доктор.
Но архиепископ жестом прервал его и приказал:
– Говори.
– Как мы и предполагали, добродетельный брат наш решил совершить воровство и ограбить собор Святого Великомученика Леопольда, что в Фёренбурге. Хочет забрать оттуда мощи святого Леопольда. На то и нанял головореза по имени Фолькоф, которому мы даровали рыцарское достоинство. Этот головорез сейчас ищет себе добрых людей, что бы идти за мощами. Да пока не может найти, нет смельчаков среди наших, что бы лезть в пасть к сатане добровольно.