Страница 18 из 65
— Две сотни, государь.
— Направь полсотни с пятью глайдерами. Этого хватит, чтобы все чужаки, вторгшиеся к лакота, бесследно исчезли.
— Да, государь. Всех уничтожить?
— Зачем? — искренне изумился Константин. — Используй по возможности станнеры. О пленных позаботятся индейцы. Пусть разбивают их на партии по сотне в каждой — офицеры отдельно! — и готовят к эвакуации. Империя нуждается в рабочих руках. Их нетерпеливо ждут шахты по добыче наквадия, триния и нейтрония. Пусть поработают на благо асиров, а если их труд окажется достойным, отлично. Реабилитация и вознаграждение: на иных планетах всегда достаточно места, чтобы отстроить новый дом.
— Будет исполнено, — Братак встал с колена, но перед тем как уйти, неуверенно обернулся. — Почему... государь? Возни с пленными много, а людей на шахты несложно набрать и в иных мирах?
— Я знаю, Сьёрд, что ты не любишь убивать... людей, ведь так? Приказ 'всех уничтожить' тебе неприятен...
— Я выполню любой твой приказ, господин!
— Не сомневаюсь. Дело не только в твоих чувствах и пожеланиях, генерал. Я не хочу лишних жертв, — Константин пристально посмотрел на Братака.
У старого воина от избытка чувств перехватило дыхание. Никогда никто из прежних Владык даже не думал делиться с ним чем-либо настолько личным!
— У индейцев-лакота есть притча о том, — Константин говорил тихо, но от его слов каждый волосок на теле викинга встал дыбом, — что во всяком человеке живут два волка, белый и чёрный. Они растут вместе с носителем, набираются сил и начинают влиять на поведение хозяина, на его решения. Оба не склонны к сантиментам, убьют врага или любую дичь без колебаний, если это понадобится для выживания. Вот только белый волк убивает с сожалением и исключительно по необходимости, а чёрный — с удовольствием и вожделением. Но лишь сам человек решает, какого из волков, живущих внутри, выпустить на охоту или на врага, — и тем самым кормит его. Естественно, что тот волк, которого он кормит, раз от раза становится всё сильнее и сильнее, а второй неизбежно слабеет.
— Спасибо, государь, я всё понял...
4
1909, января 27-го, среда, утро,
Северная Америка, территория лакота, Пайн-Ридж.
— Ждать больше нельзя, сэр! Все посланные на разведку охотники, за исключением двоих, уже вернулись. Краснокожие нас не ждут, у них не более двух сотен воинов, да и те разбросаны по поселениям.
Говард Шобер, помощник губернатора Южной Дакоты, раздражённо уставился на Раймонда Боннина, специального уполномоченного Бюро по делам индейцев. Отряд нацгвардии был собран из волонтёров, желающих показать 'диким' краснокожим подобающее место, но формально мог бы быть отнесён к вооружённым силам. Охотники, авантюристы, всякое отребье, слетевшееся отовсюду на возможность пограбить и получить премию за 'умиротворение' индейцев, зато костяк усиленного полка составляли бывшие военные.
А несколько ветеранов даже помнили Вундед-Ни! Хо! Крепко тогда 'вломили' дикарям — да только память у них, видимо, короткая! Ничего, сегодня её освежат, и люди уже проявляли нетерпение: никому не нравится чрезмерно долгий отдых на снегу, да ещё и с ночёвкой. Ведь сюда по призыву своей родины собрались деловые люди. Пусть и не все их дела чисты с точки зрения закона, но собственное время они ценить умеют!
— Я понимаю вашу торопливость, Боннин, но мы пришли преподать краснокожим урок послушания и... отплатить за осенний конфуз. Вы уверены, что сюрпризов, подобных 'адскому медведю', в этот раз не будет?
— Индейские 'фокусы', сэр. Вряд ли они среди бела дня смогут замутить головы достойным христианам!
— Отлично. У вас есть план действий, Боннин?
— План? Пф-ф! Это же дикари, сэр. Полк полностью блокирует ближайшее самое крупное поселение. Вперёд выдвинется кавалерия, она зайдёт с тыла, первая и вторая рота заблокируют левый и правый фланги, третья рота с артиллерией подойдёт с фронта. Вышлем переговорщиков и потребуем от индейцев сдаться. Полагаю, они ещё помнят, что такое пушки! Затем последовательно повторим экзекуцию со всеми поселениями. Возможно, нам даже стрелять не придётся. Но если дикари откроют огонь...
— Губернатор Роберт Весси желает получить всех зачинщиков беспорядков живыми для последующего открытого суда. Предупредите всех солдат быть сдержанными. Сейчас, увы, не 'семидесятые', и за лишнего дохлого индейца нас не похвалят!..
Боннин промолчал. Пожелания губернатора его мало беспокоили, его душа пела, вспоминая времена Индейских войн. Сколько индейской крови выпили проклятые 'непримиримые' вожди сиу! Ведь ещё тогда было ясно, что сопротивляться бесполезно. Нет, на этот раз резервация будет полностью ликвидирована. Фермеры заинтересованы в пашне, старатели — в золоте, обнаруженном в местных ручьях и речушках, охотники — в пушнине. Индейцы здесь лишние! Да и земельные участки Бюро уже наметило к реализации. А ещё где-то здесь прячется его дражайшая жёнушка...
— Вы меня слушали, Боннин?
— Да, сэр! Никаких лишних жертв, обещаю!
— Превосходно! Тогда давайте команду на выдвижение. Начинаем.
5
Тремя часами позже...
— Это он, джерсийский дьявол! — паника распространялась по третьей роте, как пожар по сухостою.
До поселения оставалось ещё не менее мили, но Шобер понял, что солдаты дальше не пойдут. И тому виной аппарат, подчёркнуто лениво зависший в воздухе в футах ста над авангардом так, будто бы и не слышал о законах сэра Исаака Ньютона. Он был действительно похож на огромную птицу и чем-то отдалённо напоминал тварь на сделанных по памяти рисунках 'дьявола из Нью-Джерси'... если не обращать внимания на значительную величину 'чёртовой птицы'. Огненные хвосты — эти странные мачты, по которым с треском пробегали электрические разряды, — возможно, какое-то оружие? Выступ, который Эванс принял за голову монстра, это, скорее, хвост... а вот в том, что на 'спине' чудовища в прозрачной кабине сидят люди — или кто-то на них очень похожий! — сомневаться не приходится.
Несомненно, это — летательный аппарат, но аэроплан Райта, принятый в этом году на вооружение американской армии, по сравнению с ним, как индейская пирога рядом с современным миноносцем! Аппарат металлический, Говард отчётливо видел, как несколько ружейных пуль, выпущенных паникующими волонтёрами и попавших в 'дьявола', высекли из его корпуса искры. Стрельба, ввиду её бесполезности, быстро затихла.
— Солдаты уже всполошили индейцев, — командир сводного полка внимательно разглядывал металлическую птицу, — как вы думаете, сэр, что её держит в воздухе?!
— Висит? И пусть себе висит, — философски заметил Говард, — полковник, поторопите своих людей, вы же видите, что аппарат не нападает...
Впрочем, капралы уже и сами это сообразили и, споро собрав рассыпавшихся солдат в колонну, попытались идти дальше. С первым шагом 'дьявольская птица' ожила и выстрелила из своих светящихся мачт огненными шарами, с грохотом взорвавшимися перед ошарашенными людьми.
Изящно соскользнув в сторону, машина выдала ещё серию залпов, взрывы которых стеной перегородили путь к индейскому поселению.
— Проклятье, — Говард неуклюже потянулся за револьвером, — если это не предупреждение...
Его примеру последовал и Боннин.
— Зачем вам револьверы, господа, — усмехнулся полковник, — эта 'птичка' неуязвима для нашего оружия, вы же видели. И вперёд мы, кажется, уже не пройдём.
— Что же делать?
— Пока есть возможность, следует вернуться назад.
— Назад? — возмутился Боннин.— Губернатор Весси будет недоволен, полковник!
— Зато мы останемся живы, сэр... о! Моё предложение более не актуально...
Ещё один такой же аппарат, матово поблескивая металлическими боками, выскользнул откуда-то из-за холма и угрожающе завис за арьергардом роты, перекрывая путь отступления. Серия огненных шаров, выскользнувших из вытянутых вперёд стержней со светящимися набалдашниками — пушек, наверное? — с грохотом взорвалась в снегу. Чёрные воронки вывороченной обугленной земли жёстко обозначили линию, которую 'птица' не 'рекомендует' пересекать. Несколько охотников, решивших проигнорировать предупреждение, были моментально поражены выстрелами аппарата, а их тела, дымящиеся и воняющие горелым мясом, стали убедительной иллюстрацией возможностей 'чёртовых птиц' для всех остальных национальных гвардейцев.