Страница 2 из 2
Не одна! Андре залился краской. Нет, это ошибка, чудовищная ошибка! Аннабел никогда не лгала ему, она просто не могла ему лгать! Но разве он ее спрашивал? Нет, а как она смотрела на него утром — пусть и сказала, что между ними всего лишь дружба — как она смотрела! Ее темные глаза влекли его необъяснимо, и с каждым разом ему все сильнее хотелось ее коснуться, поцеловать, погладить ее загорелое плечико. Нет, это не могла быть Аннабел, она бы не стала вести себя подобным образом! Она встречалась только с ним! Нет, мама попросту обозналась; Аннабел в это время могла быть где угодно, только не в городе; она же сказала ему, что устала и возвращается в отель! Утром он придет к ней, пусть она будет совсем не в восторге от такого своеволия, но он придет, и все разрешится! У него на душе снова стало светло и привольно.
На следующий день Андре вошел в холл в половину восьмого, уселся в кресло и принялся ждать. Сердце билось, как бешеное; Аннабел должна была явиться с минуты на минуту.
Противный немец ругался по телефону на своем грубом языке недалеко от него — он не понял ни слова из его гневной речи. И вот он увидел, как двери лифта распахнулись, и вышла Аннабел. Наконец-то! Она была одна — и сразу заметила его. Кинулась к нему, обняла.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она беззлобно и схватила его за руку.
Немец таращился на них с какой-то противной улыбочкой.
— Почему ты не подождал меня на пляже, как обычно? — продолжала свой допрос Аннабел. — Что-то случилось?
— Нет, я просто… Соскучился очень, — ответил Андре смущенно.
Его подозрения показались ему вдруг нелепыми и смешными; ему даже стало стыдно, будто он опорочил ее. Полдня они провели на пляже, и ничто больше не омрачало его мысли.
— Я уезжаю завтра, — сказала вдруг Аннабел. — Приходи к отелю вечером.
Этот простой факт застал Андре врасплох. Уезжает? Завтра? Уже? Она пробыла здесь всего пару недель, а их отношения так и не сдвинулись с мертвой точки! Свидание вечером — последнее свидание! Андре почувствовал себя глубоко несчастным.
— Придешь?
— Почему ты раньше не говорила, что уезжаешь так скоро? — упрекнул он Аннабел.
— Разве это что-либо изменило бы, дорогой мой? Что начинается летом, летом и кончается! Таков закон, — она беспечно рассмеялась. — Приходи вечером, и я тебя поцелую. Я знаю, тебе страшно этого хочется, — она подмигнула ему, схватила с песка покрывало — и умчалась.
Андре бросило в жар. Последнее свидание, прощальный поцелуй! Пусть так, но он наконец получит свое! Он был по-странному счастлив. Андре пришел к отелю, как она велела, еле вырвавшись из дома. Его вело от предвкушения чего-то прекрасного; он был страстно влюблен, и самое главное его желание вот-вот должно было исполниться; думать о предстоящей разлуке совсем не было времени. Аннабел вышла из-за деревьев, взяла его за руку — просто, без приветствия — и повела к летнему ресторанчику. Громко играла музыка; несколько пар танцевали, остальные наслаждались трапезой, бурно ведя беседу. Аннабел вывела его на середину танцпола, вокруг которого располагались столики, и вдруг Андре заметил за одним из них вчерашнего немца. На губах у него играла все та же противная улыбочка, и он жадно взирал на Аннабел. Андре перевел на нее взгляд; ее губы были непозволительно близко, и он, не дожидаясь ее обещания, поцеловал ее сам. Она не ответила, даже не раскрыла губ. Пытка длилась всего несколько секунд, а потом Аннабел отодвинулась от него.
— Я выиграла, — сказала она громко. — Выиграла! Он не верил, что ты сходишь по мне с ума; не верил, что ты придешь, будто сомневался в моей привлекательности. Дурак! — она покачала головой. — Взгляни только, как ему нравится, когда меня целуют другие.
Андре стоял, ошарашенный, еще не до конца осознавая, что произошло. Аннабел мягко отстранила его и помчалась к столику, за которым сидел ненавистный немец; тот вскочил, подхватил ее — и она его поцеловала. Андре смотрел на них, не в силах отвести взгляда; ему было больно, стыдно, мерзко от случившегося, но не смотреть он не мог. С какой нежностью она обняла этого мерзавца, и как по-хозяйски его ладонь лежит на ее талии! Андре чувствовал к нему отвращение; к нему — но не к ней. Как она была хороша — просто загляденье; и как он мог не влюбиться в нее! Но почему она целует того, другого; почему позволяет ему то, что никогда не позволила бы Андре? Чем он лучше, чем он завлек ее, и кто он ей — любовник, а может быть, даже муж? Это с ним мама видела ее в городе, теперь у Андре не осталось никаких сомнений; с ним, с этим тонким как оса немцем в отвратительном белом костюме! Это к нему она возвращалась каждый раз после свидания с Андре! А как она сейчас заливисто хохочет, слушая его речи, как влюбленно на него смотрит; как они танцуют, вжавшись друг в друга. Вот значит, как выглядит любовь, счастливая, обоюдная. И в какую чудовищную игру она играла с ним, с Андре, в угоду этому негодяю! Андре снова бросило в жар. Он смотрел на них; как они, обнявшись, возвращаются в отель, ни разу не взглянув на него.
Он смотрел на них, чувствуя, как летняя сказка, словно песочный замок, рассыпается в его ладонях.