Хроники черной луны

Когда торговцы привели меня к стоящим на берегу моря воротам, я не поверил, что это известный во всей империи приграничный город. Два вырубленных из гранита столба и одна покосившаяся, скрипящая на ветру створка. Я решил пустынники посмеялись надо мной - пришлось пройти под каменной балкой до обрыва и заглянуть вниз. Сразу у ног начиналась широкая лестница, чем ближе к морю, тем больше обраставшая двух-трех этажными нарывами домов. Город притулился на узких террасах, на торчащих далеко в пропасть уступах, на искусственных хлипких деревянных площадках с прогнившими деревянными перильцами, и не менее прогнившими подпорками. Казалось, брось сверху камень покрупнее, и лавина сметет хлипкие домишки в беснующуюся далеко внизу пену. На берегу останутся лишь осыпающиеся башни, как гнилые огрызки зубов в пустом рту старика.

Я не собирался задерживаться в этом приюте помешанных на высоте людей. В первый же вечер я обошел все припортовые курманы, угощал выпивкой несколько десятков капитанов - но тщетно. Никто не хотел брать меня на борт. Разглядев под капюшоном выпирающее из головы кольцо, люди отворачивались, отказывались от выпивки, не хотели разговаривать. Один из них сжалился и рассказал в чем причина. По какому-то древнему преданию брать на борт жрецов категорически воспрещалось. Выйдя из порта Урсуса такой корабль уже никогда не вернется. Утонет, потеряется, нарвётся на бессердечных пиратов, будет съеден морскими чудовищами - список потенциальных несчастий был бесконечен. Кто и когда придумал эту сказку – никто не знал. Да и в всерьез к ней похоже не относились. Но и проверять суеверие на себе никто не желали. Мне осталось лишь скрипеть зубами от злости.

Дни ползли как пришибленная жарой муха, я сходил с ума. Была возможность пойти в местный храм и попросить помощи. Там пришлось бы объяснять кто я, откуда пришел, врать, угрожать, выпрашивать. Но в результате мне бы все равно предложили дождаться, когда пойдет караван. Снаряжать его ради одного меня никто не будет. А до ближайшего еще месяца три, если повезет. С кораблем храм бы мне тоже не смог помочь. Даже заручившись поддержкой старшего жреца, я не смог бы приказать взять себя на борт ни одному капитану.

Однажды, уже абсолютно отчаявшись, я сидел на перилах лестницы ведущей к набережной и бросал мелкие медные монеты в пропасть, в бьющуюся о камни зеленоватую воду. Отсюда вся гавань была как на ладони. Рядом подсел крепко подвыпивший, пропахший потом оборванец. Не обращая на него внимания, я опять бросил монетку. Его рука рассерженной змеей вылетела вперед и подхватила блестящий кружок над самым обрывом.

- Зачем деньгами бросаешься, лишние водятся? – При каждом слове он утробно хрюкал. Это не прибавляло привлекательности и так не слишком приятному виду.

- Деньги мои, хочу - кидаю. – Он заржал, как от хорошей шутки.

Я встал, собираясь отойти от этого типа, но он схватил меня за руку

- Подожди.

- Зачем?

- Дело есть. – Он попытался сделать более-менее серьезное выражение лица.

- Я с пьяню портовой дел не имею.

- А с капитанами? – он хитро прищурил один глаз. Второй от этого повело куда-то вбок. – Ты же, если не ошибаюсь, тот жрец, что хочет попасть на Ял. – Я сел обратно на своё место. Не веря, что такой забулдыга, сможет мне что-нибудь предложить все же спросил:

- Ты можешь мне помочь?

- Могу

- Чем?

- Могу взять тебя на борт. Я же капитан. – Он гордо вскинул голову и чуть не слетел с перил на мостовую. Я придержал его за грязный край туники.

- Если ты капитан, то я сын императора.

- Не веришь? Вон смотри, мой корабль. Правда, красавец? – он ткнул грязным желтым пальцем куда-то вниз.

Я свесился через перила и глянул в том направлении. В этой части пирсов болтался лишь один корабль: маленькая десяти весельная галера, наверняка имевшая возраста больше моего раза в два.

- Ну, допустим, ты капитан этого корыта. А как же проклятие?

- Ха-ха – он опять закачался, так и норовя съехать вперед с обрыва. – Проклятие. Да ты хоть знаешь, как меня называют? Счастливчик! Я плаваю на корабле, на котором никто другой даже бы и от пирсов не отплыл. И ничего. Пока живой. Не берет меня море. Так что мне плевать на все проклятия. Если у тебя есть десять золотых монет, мой корабль отвезет тебя на Ял.

- У меня только девять.

- Хм. Ну, тогда я не дам тебе каюты в надстройке – будешь спать на палубе со всеми.

- Но на твоем корыте нет надстройки?

- И то верно! – он довольно заржал. Туника треснула, и Счастливчик как мешок с тряпьем рухнул с перил. Свое прозвище он оправдал полностью, упав на мостовую, а не в воды гавани.

Заходить в порт Яла Счастливчик отказался. Чем он руководствовался – было понятно только ему – но делать это он отказался наотрез. На другой стороне острова мы наткнулись на рыбака, и он за медную монету согласился перевести меня на берег. С командой я не прощался, закинув кожаную суму на спину, по веслу перебрался в лодку. В сплетенном из прутьев и обтянутом кожей корыте было жутко тесно. Но путешествие не оказалось долгим. Еще до заката я спрыгнул на прибрежные камни и помог рыбаку привязать его посудину.

С непривычки при каждом шаге меня клонило из стороны в сторону. Земля то и дело норовила встать дыбом. Пришлось сесть на камень и привыкнуть к тверди под собой. Галера все еще болталась на горизонте и от одной мысли о ней меня затошнило. Еще никогда морское путешествие меня так не утомляло. Может, сказалось долгое пребывание в долине, а может кораблю счастливчика уже давно пора отправиться на дно.

Рыбак собрал разбросанную по лодке рыбу в корзину и позвал меня. Вслед за ним я поднялся по крутой тропе к притулившейся под скалами хижине. За еще одну монету он накормил меня вяленной рыбой и лепешками. Под его единственным одеялом я уснул у открытого очага. Наутро он показал тропу вдоль берега ведущую в порт.

По дороге я думал, как же мне найти Мумра. Но ни одной полезной мысли в голову не шло. Добираясь до острова, я откладывал проблему поиска. Казалось, вот я сойду на пирсы – а передо мной будет мой черный друг. Но сказка рассеялась. Нужно было срочно найти шамана. Еще закрадывалась нехорошая мыслишка – а на острове ли он – или может уже давно вернулся в дождливые джунгли. Но эту мысль я гнал подальше. Не время для отчаяния. Уже перед самым городом в голове оформился план поиска.

Что мог сделать черный шаман, не могущий шаманить, и не особенно любимый окружающими его людьми? Навряд ли Мумр остался с пиратами. Как только команда узнала, что Алексаниди вздернули на портовых воротах Иредоса, его статус помощника капитана потерял всякий смысл. В команде были и более пропахшие солнцем и солью моряки, а Мумр всего ничего отплавал и в помощники – не любят таких. Так что мой друг, скорее всего, остался на острове с не шибко большим состоянием за душой. Делать он особо ничего не умеет – дороги у него всего две: в предсказатели и в лекари. Первое маловероятно, гадать шаман не любил, да и не особо умел, хоть это и не особо важно в таком деле. А вот лечить - очень даже может быть. Мне оставалось лишь обойти в не таком уж и большом городишке всех шарлатанов-лекарей, и надеяться на удачу. Без удачи мне теперь никак.

Погуляв по улочкам и более-менее освоившись с бурлящей вокруг жизнью, я присмотревшись изловил за ухо пробегающего мимо мальчишку. Озверевший от такой наглости он попытался вырваться, но, разглядев кольцо под сдвинутым на затылок капюшоном, затих. Висел на моей руке как маленький дикий зверек и тонко поскуливал.

- Боишься меня? - Видя ужас в его глазах, я не мог не поглумится.

- Боюсь – моя жертва, имеющая из одежды лишь грязную набедренную повязку, уже готова была упасть в обморок.

- Хорошо, что боишься. А заработать медную монету хочешь?

- Хочу. – Призрак денег поборол страх, но коленки его продолжали дрожать. Проходящие мимо прохожие даже не делали попыток вмешаться. А многие поглядывали даже одобрительно: жрец решил наставить на путь истинный юного обормота – чего ж здесь плохого.