Хроники черной луны

У самого берега полноводной реки на высоких подпорках сохло наше корыто. Без рабов, без весел, без груза. И без экипажа. Капитан ни с того ни с сего решил, что любимому кораблику требуется ремонт. Конечно, ни один имперский док нас бы не принял. Пришлось, обливаясь потом, вытащить галеру на берег в этом забытом всеми богами месте и чинить лишь усилиями членов команды. Рабов же на это время загнали в огромную яму за деревней. Яму вырыла команда первой ремонтировавшейся здесь галеры, и каждый новый капитан считал своим долгом расширить и углубить ее хоть немного. Мы, как и большая половина команды, ничего в галерах и их ремонте не понимали. Помогали, конечно, когда надо было принести что-нибудь тяжелое или унести что-нибудь ненужно, но и только. Остальное время проводили в местном курмане, лишь изредка по очереди отвлекаясь на караул у ямы.

Единственным развлечением для беспробудно скучающей команды были бои. На гладиаторские они ни сколько не тянули, но на худой конец хоть что-то. Рядом с нашей биремой стояло такое же корыто, в примерно такой же степени готовности. Вот с ними мы и мерялись всем, чем можно: кто больше выпьет, кто больше гетер за ночь покроет, у чьего капитана денег больше. И конечно у кого круче бойцы. Этот спор интересовал всех без исключения. Самые застарелые буки и молчуны умудрялись спорить до хрипоты. Но одними спорами сыт не будешь - вечером после захода солнца мы собирались на ровной площадке за курманом и смотрели как наши и их бойцы валяют друг друга по песку. Иногда с оружием до первой серьезной крови. Иногда голыми руками, до окрика судьи. И естественно делались ставки. Проигравшая галера оплачивала попойку в курмане. И как быстро выяснилось, обе луны смотрели не в нашу сторону. Самым сильным бойцом родной галеры оказался Алекс, но он на голову уступал их Черной Башке. Уже два вечера подряд Алекс летал по песку как мешок с козьим навозом, а мы выскребали и так почти пустые кошели.

Я нежился на песке у самой воды. Вечерело. По ноге ползла какая-то гадость, но встать и стряхнуть было жутко лень. Алекс сидел рядом и массировал вывернутую вчера лодыжку. Мумр дежурил в яме с рабами, и мы развлекались вдвоем. Остальная команда уже потянулись в курман, пропустить пару кружечек кислятины перед боем.

- Неудачник, убери у меня с ноги то, что там ползает. Я тебе спасибо скажу.

- Семен! Еще раз меня так назовешь, я тебе что-то сломаю!

- Что, например?

- Голову!

Я затрясся, задыхаясь от хохота.

- Ты сам понял, что сказал? Голову мне сломали давно и дальше некуда.

- Да ну тебя…

Он подхватил горсть песка и высыпал мне на лицо. Уворачиваться было лень, и я только глаза закрыл. Уже пора было вставать и тащится к арене. Последний медяк готовился перекочевать в кошель курманщика.

- Сегодня ты, или может Одноглазый оклемался? – Огромная туша кривого пирата к дружному сожалению всей команды прохлаждалась в одной из комнатушек курмана. Как боец Одноглазый был очень хорош, он бы наверно и с Башкой справился. Но не судьба. Получил подлый удар по головушке обухом топора. Ходить ходит, по нужде и обратно, а вот драться еще нескоро полезет.

- А ты как думаешь? Больше никто не соглашается. А мне отказываться стыдно. И сегодня с оружием. Все - получу как Одноглазый и бывайте. Выпьете вечером, помяните старого друга. У меня голова не такая крепкая, скопычусь сразу.

- Да ладно тебе, чего раньше смерти хоронишься. Может и повезет еще.

- Ты это Башке скажи. – Он спрятал лицо в ладонях. Наверно впервые с нашего знакомства я видел, что ему страшно.

Помолчали. Повздыхали. Мне было лень вставать. Алекс не торопился на собственное истязание. Жаль его, но кто-то же должен на арену выйти, а то эти братья-соседи и вовсе нас засмеют. И так уже прохода не дают – ржут как лощади.

Вдруг Алекс засопел в совсем другой интонации:

- А может, ты выйдешь? С оружием ты можешь выстоять?

- Алекс, ты смеешься? – я даже открыл глаза от удивления, и повернулся на бок чтобы видеть его наглую морду.

- Да ладно прибеднятся, я видел, как ты по утрам тренируешься, пока все спят. И здесь и на корабле. Ты в отличной форме.

Я перебрал все возможные придуманные наспех отмазки, но ничего вразумительного не нашел. Алекс с Мумром не слепые, он все видели, как бы я не старался скрыть свои занятия. Уже вторую луну я пытался восстановить навыки проснувшиеся в бою за право остаться на корабле. Я перепробовал все оружие, что нашел в свалке носовой каюты. И топоры, и длинные тонкие ножи, и парные кинжалы. Получалось неплохо, но против хорошего мастера я бы не выстоял. Не та хватка, не те стойки. Пырнуть из-за угла, прыгнуть, подрезать, проломить голову – это все да. Но один на один – меня бы зарезали как сопливого юнца. И все это кардинально менялось, стоило мне взять в руки укороченное копье. Оно будто оживало в моих руках. Я не контролировал что делают мои руки, я просто отдавал свободу своему телу, и с восхищением смотрел на результат. Одна стойка плавно перетекала в другую. Руки скользили по воздуху, а по рукам скользило копье, совершая удары из абсолютно непредсказуемых мест. Порой не хватало гибкости суставов, и я не мог завершить комбинацию, останавливался в лучшем случае- в худшем падал больно врезаясь в палубу локтями и коленями. Но прогресс был на лицо – да и суставы постепенно разрабатывались. Как то утром Алекс пробрался на нос, в мое любимое укромное место, и наблюдал всю тренировку. А потом на пальцах разобрав все движения, объяснил, что мой стиль владения копьем уникален, не похож ни на одну виденную им школу. Вдобавок, при хорошей еде и ежедневным тренировкам тело быстро восстановилось. Уже никто не мог обозвать меня дохляком, хотя против остальных пиратов я был все-таки мелковат. Кожа загорела, волосы выцвели и приобрели странный сероватый оттенок. Пустые кладовые моей памяти заполнялись свежим мусором, и мир уже не казался чужим. Как бы странное не звучало, но я стал забывать, что совсем недавно не помнил ничего. Я перестал терзать себя, и просто наслаждался жизнью.

Алекс очень вежливым тычком в ухо вытащил меня из вороха мыслей.

- Ну дак как? Согласен?

- Давай, чего уж ломаться. – Я поднялся с песка и начал энергично разминаться.

- Я у тебя в долгу. – Алекс улыбался во весь рот.

- Ага. Было бы только кому долг отдавать.

Уже по дороге к курману я заметил, что наш боец еще сильнее, чем с утра припадает на вывихнутую вчера ногу.

- Болит?

- Лучше не спрашивай. При каждом шаге как гвоздь забивают.

Все уже собрались на дальнем краю деревни. По углам довольно ровной, утрамбованной площадки вбили четыре факела. Они давали скачущий неровный свет. В красноватых отблесках рожи окружающих площадку пиратов выглядели еще кровожадней. Черная Башка уже стоял посреди арены и придурялся, швыряя свою любимую дубинку в кого попало. Это вызывало всеобщий смех, кроме тех, с кем дубинка знакомилась поближе. Отдельно от толпы стояли оба капитана. Они о чем-то тихо беседовали, и на происходящее внимания не обращали. Наверняка уже сделали ставки, и их интересовал только исход боя. Башка заметил Алекса и заревел:

- А! Вот и моя любимая игрушка приковыляла. – Последние слова утонули в смехе зрителей. – Я не буду тебя сегодня валять по песку, просто отшлепаю вот этим по заднице. – И он продемонстрировал всем уже знакомую всем суковатую палку. – Хохот стал еще громче.

- Я не буду сегодня с тобой драться. – Окружающий смех стих так резко, что заложило уши.

- Алекс, не огорчай меня, ты решил сдаться? – Башка прищурился и перестал играть дубиной. Он был явно настроен кого-то покалечь, а этот кто-то портил все планы.

- Нет. Не сдаюсь, вместо меня будет драться Семен. – Алекс вытолкнул меня вперед. – Вот наш боец.

Я думал, будет смех, или хотя бы вопли убираться. Никто здесь не относился ко мне как к серьезному противнику. Ни те, кто меня знал, и уж точно не наши соседи. Башка насупился и молчал. Думал. Он мог бы отказаться, и тогда по правилам пришлось бы драться Алексу. Выигравший в прошлый раз решал, достоин его новый противник или нет. Но любопытство и желание покрасоваться пересилило.