Чёрное Солнце

— Я ищу одного человека… Он священнослужитель… Его зовут Кунцит Сайто…

Святой отец покачал головой.

— Никогда не слышал такого имени.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Ами обречённо вздохнула. Последняя надежда рухнула, как карточный домик.

— Что ж, этого следовало ожидать… — пробормотала девушка себе под нос, а потом вновь повернулась к священнику: — Спасибо, что уделили мне время. Я, пожалуй, пойду…

— Не торопитесь уходить, юная леди. Месса ведь ещё не началась, — остановил её священник.

— Я не исповедую христианство…

— Ну, тогда вы просто обязаны хотя бы увидеть его древнее святилище, с которого и начался храм святого Иосифа, — предложил святой отец. — Там находится уникальная фреска, которая не потеряла свежести красок даже столетия спустя.

Ами колебалась. С одной стороны она опаздывала в колледж, а с другой обещание святого отца показать ей уникальную фреску разбередило её любопытство.

— Хорошо, — наконец кивнула девушка. — Думаю, у меня есть ещё несколько минут, чтобы взглянуть на это святилище.

— Вы не пожалеете, — заверил её священник, показывая жестом следовать за ним.

Они спустились ещё ниже — оказалось, рядом была ещё одна лестница, ведущая на нижний ярус. Пройдя по коридору из серой каменной кладки, святой отец привёл Ами в небольшую полукруглую пещеру с двенадцатью колоннами и зажжёнными в специальных нишах свечами. На мгновение девушке показалось, что время остановилось, и она покинула земной план — настолько необычной и мистической была обстановка. Ами остановилась перед алтарём, над которым красовалась потрясающая фреска, изображавшая четырёх всадников — на рыжем, вороном, белом и сером конях. Девушка подошла ближе, чтобы лучше разглядеть фреску и тут же потрясённо застыла, словно окаменев. На Ами смотрели лица Зоя, Нефрита, Джедайта и Кунцита, одетых словно средневековые воины. Конечно, девушка понимала, что особый колорит пещеры и тусклое освещение могли сыграть с её воображением злую шутку, но сходство всадников с братьями Сайто было просто поразительным.

— Вижу, что вы впечатлены, — улыбнулся священнослужитель, истолковав реакцию Ами по-своему.

— Ч-что это такое?! — воскликнула Ами, показывая на фреску.

— Четыре всадника Апокалипсиса, юная леди, — пояснил святой отец.

— Кто?

— Четыре всадника Апокалипсиса, — повторил святой отец. — Это персонажи видения Иоанна Богослова, сделанного им в шестой главе последней из книг Нового Завета. Считается, что они олицетворяют Голод — темноволосый всадник на вороном коне, Войну или Раздор — рыжеволосый всадник на рыжем коне, Чуму — светловолосый всадник на белом коне и Смерть — всадник с длинными платиновыми волосами на бледном коне.

— Погодите! Вы сказали — Иоанн Богослов? — потрясённо воскликнула девушка, перед глазами которой пронеслось видение госпожи Цирконии, старушки, вцепившейся в Ами во время осмотра в госпитале и вещавшей страшные вещи. Согласно рассказу Каоринайт, она упала в обморок во время служения мессы именно в церкви святого Иосифа! — А вы… гм-м не помните, как пару дней назад одной из ваших прихожанок, госпоже Цирконии сделалось плохо? Я просто прохожу практику в больнице, куда её доставили…

Святой отец кивнул.

— Да-да, конечно! Это произошло во время моей проповеди. Я как раз упомянул о четырёх всадниках, как неожиданно пожилая дама в первом ряду заявила, что видит Смерть на коне бледном, стоящего у алтаря… Остальные прихожане оказали ей помощь и вызвали скорую…

“Ты сорвала седьмую печать! Смерть, Голод, Война и Чума падут на Токио! Ты похоронила одну и похоронишь ещё, глупая девчонка!..” — вновь прозвучал в голове каркающий голос госпожи Цирконии.

Ами почувствовала, как её пальцы похолодели. Девушка судорожно сглотнула слюну и попыталась дышать ровнее.

— А… А вы не знаете, что может означать сорванная печать в трактовке Иоанна Богослова? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Согласно откровениям всадники появляются друг за другом, каждый с открытием печатей книги Откровения. После снятия каждой из первых четырёх печатей тетраморфы* восклицают Иоанну — “иди и смотри” — и перед ним поочерёдно появляются апокалиптические всадники.

— А что это конкретно за печати?

— Сложно сказать определённо, — задумчиво проговорил священник. — Видите ли, юная леди, образы видений Иоанна Богослова — всего лишь образы, и что он подразумевал на самом деле, до сих пор вызывает дискуссии среди святых отцов церкви. Например, снятие второй печати и появление рыжего коня, сидящий на котором “дано бысть взяти мир от земли”, трактуют как возбуждение неверных против верующих, когда евангельской проповедью нарушился мир во исполнение слов Христовых: “Не мир пришёл Я принести, но меч”. Сами же всадники означают разрушительные силы природы, несущие беды и несчастья людям.

— Значит, они зло?

Святой отец на мгновение задумался.

— На этот вопрос невозможно ответить однозначно, но разрушения и несчастья обычно приписывают злу, хотя во всём этом можно рассмотреть и высокий философский подтекст. Если вокруг тебя мир рушится и горит, трудно воспринимать природу всадников иначе, юная леди.

Ами вновь взглянула на фреску, и в её голове опять послышался голос госпожи Цирконии:

“Зло идёт по твоим следам и хочет получить тебя… Ничего уже не исправить… Весь город заплатит за твою беспечность… Заплатит кровавыми слезами и сгорит в огне… ОНИ не пощадят никого! Ты обрекла на гибель нас всех!”

Комментарий к Глава 13

*Тетрамо́рф (др.-греч. τετρά-μορφος «четырёхобразный, четырёхвидный» от τέσσᾰρες, τέσσερες, τέττᾰρες, τέττορες, τέτορες «четыре» + μορφή, μορφά «вид, образ, очертание») — в иудео-христианском вероучении и богословии крылатое существо из видения пророка Иезекииля (VI век до н. э.) с четырьмя лицами — человека, льва (с правой стороны), быка и орла (с левой стороны). В Откровении Иоанна тетраморф представлен в образе отдельных четырёх апокалиптических существ (лат. quattuor animalia «четыре живущих»; четыре живых существа у протестантов) — стражей четырёх углов Трона Господа и четырёх пределов рая.

Книга «Зо́ар» называет эти четыре образа над таинственной колесницей — четырьмя архетипами, формирующими черты лица каждого человека. В каббале эти существа носят название «хайот а-кодеш» (букв. «святые животные»).

========== Глава 14 ==========

Утро настало стремительно, словно неожиданно подняли тяжёлый тёмный занавес, когда Ами проснулась и безразличным взглядом окинула свою комнату. Несмотря на то, что девушка потратила много сил и времени на наведение чистоты, в ней все ещё сохранялись следы недавнего погрома. В иное время вид лёгкого беспорядка вызвал бы у Ами чувство раздражения, однако сегодня она так много проплакавшая ночью, стала апатичной и ничего вокруг не замечала.

“Чёрт возьми! Это не может быть правдой!” — подумала она, вспоминая события вчерашнего дня.

Девушка резко села на постели, чувствуя, как бьётся пульс у горла. Её одолевало странное чувство, словно очнувшись ото сна, она вдруг осознала, что реальный мир от него ничем не отличается. Всадники Апокалипсиса, фреска в храме святого Иосифа, храм “Хи” — всё это виделось Ами далеко и мутно, словно за тяжёлым занавесом… Внезапно холодная когтистая рука страха стиснула горло Ами. В её памяти отчетливо всплыли образы расчленённых тел Нару и Мичиру, хрипы Харуки и фотографии из деревни в Южной Америке… Нет, всё это было наяву… Тёмное Королевство, братья Сайто в образе злых духов, несущих Смерть и разрушения…