Крысолов

— Эй, у вас всё в порядке?

Нет, со мной было не всё в порядке — внутри почему-то всё вдруг скрутилось тошнотворным узлом. “ЭТО НЕВОЗМОЖНО! НЕВОЗМОЖНО ВОСКРЕСИТЬ МЕРТВОГО!” — эхом пронеслось в голове.

— Да… — еле выдавила из себя я, чувствуя, что тело стало покрываться испариной, пропитывая тонкую ткань рубашки. — А… А Кун…То есть Анубис тебе не рассказывал что-нибудь ещё про воскрешение? Может, всё же есть какие-нибудь условия… Или исключения из правил?

— Нет никаких исключений… — тихо ответила девочка. — Даже боги не всесильны. Законы этого мира таковы и время течёт здесь линейно, как бы не хотелось повернуть его вспять… Все мы потенциальные смертники и родились затем, чтобы однажды умереть неважно как и когда… В Смерти нет наказания, нет возмездия за грехи… Она приходит ко всем… Это естественный процесс, которого почему-то боятся современные люди, хотя в древности, особенно в Египте, её почитали, как важное событие на пути эволюции и развития человеческой души… Считается, что при умирании начинается необратимый процесс деградации с расслоением тонких тел и отсоединением их от тела физического. Древние египтяне верили, что эти тонкие тела являются составными частями души: “Ка” — двойник или жизненная сила, обладающая плотью и способностью потреблять пищу, “Ба” — сущность умершего, как нечто существующее после смерти человека, “Ах” расценивалось в качестве приведения или духа, “Шу” — тень, “Рен” — имя, “Иб” — сердце. Тело умершего после ритуала мумификации также рассматривалось, как воплощение души и называлось “Сах”, то есть “священные останки”. Итого получалось семь тел, каждое из которых по вибрациям соответствовало одному жизненному центру тела человека, которые в Индии назывались чакрами, в Китае даньтянь… Анубис рассказал мне, что после смерти физического тела спустя девять дней рассасывается одно из тонких тел, несущее отпечаток личности. Через сорок ещё одно, оставляя в целости только лишь ментальные структуры, которые и включаются в цикл перерождений… Таким образом человек полностью уходит из земного плана через сорок дней после своей смерти… Так устроена Система… Вот почему воскрешение физического тела с сохранением текущей личности невозможно… Нельзя изменить расслоение и деградацию тонких тел, хотя, наверное, всё же реально лишь отсрочить этот процесс… Не зря же египтяне пытались сохранить физическое тело законсервированным, превращая его в “Сах”, таким образом, замедляя распад тонких тел, тормозя перерождение души в новом теле… Но для чего это было им нужно, я, к сожалению, не знаю…

— Значит, ты абсолютно УВЕРЕНА, что воскресить умершего невозможно?

Девочка кивнула.

— Конечно. Если бог Смерти сказал так, у меня нет причин ему не верить.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Та-а-а-ак! Спокойно, Минако. Дыши… Почему ты так неожиданно разволновалась? Ты ведь сама видела, как Кунцит оживил Артемиса и помнишь часть обряда Отверзение Уст, который он провёл над твоим мёртвым телом. Может, он просто соврал Хотару о том, что это невозможно? Но зачем? Какой в этом смысл? Или у богов есть свои причуды, благодаря которым они решают кому милость будет дарована, а кому нет… Возможно всё дело в давности смерти… Я отсутствовала всего лишь сутки, а Артемис был мёртв от силы несколько часов, в отличие от матери Хотару и двенадцати, принесённых в жертву ребятишек…

Хотару робко дёрнула меня за рукав.

— Эй, может вам присесть? Вы как-то побледнели…

Я удивлённо взглянула на неё, как будто впервые увидев. Внезапная решимость пронзила моё тело с головы до ног, и я моментально пришла в себя.

— Всё нормально. Сейчас нужно подумать, где твой отец держит Чибиусу. Саркофаг с мумией исчез, значит, он собрался проводить ритуал сегодня в новолуние. Если мы не поторопимся, то твою подругу постигнет та же участь, что и двенадцать детей до неё…

Тёмные глаза девочки потрясённо расширились.

— Что?! Чибиусу похитили?!

— Да. После твоего исчезновения она рассказала детективу, которого нанял твой отец о ритуале, и он вместе с Каоринайт решил избавиться от свидетеля, похитив Чибиусу, чтобы сделать из неё последнюю тринадцатую жертву для откупа…

Хотару потрясённо вскрикнула и схватилась за голову. Слёзы градом полились из её глаз.

— Господи! Если бы я не рассказала ей, ничего бы этого не случилось! Это я одна во всем виновата!

— Хотару! Ты ни в чём не виновата… — ласково сказала я, обнимая её худенькие плечи. — Даже если бы ты не посвятила её в свой секрет, то в опасности мог оказаться любой другой ребёнок… Сейчас мы должны действовать и спасти её. Мне нужно знать, где твой отец мог бы держать пленников.

Девочка отчаянно замотала головой.

— Я не знаю… Мне так и не удалось это выяснить… Папа всегда был таким осторожным… Возможно где-то в лесу… Но он такой огромный…

— Может, ты знаешь, где доктор Томо собирается проводить ритуал? Каоринайт что-то упоминала о десяти известных ей алтарях бога Смерти… О каком именно идёт речь?

— Этого я тоже не знаю, — всхлипнула Хотару. — Они никогда не говорили об этом, а все свои открытия относительно ритуала держали в строжайшем секрете… Кроме списка имён жертв мне ничего не удалось найти…

Я провела ладонью по влажному лбу, переваривая услышанное. Это был удар в самое сердце, загнавший меня в окончательный тупик. Хотару ничего не знала… И теперь мне больше не на кого рассчитывать… Каоринайт вряд ли согласится сотрудничать… Она любила доктора Томо, а ради своего любимого и исполнения его планов вне всяких сомнений была готова пойти не только на преступление, но даже сесть в тюрьму, не сказав ни слова. Кунцит самоустранился, явно намекая на мою дальнейшую самостоятельность в этом деле, и это бесило меня больше всего… Как можно так поступать, слепо доверяя случаю, когда жизнь маленькой девочки висит на волоске?! Неужели так сильно в меня верит? Чёрт! Но это было невозможно! Я не знаю такого человека, который бы мог указать верное направление к месту, где держали Чибиусу… Лес огромный… Даже если я позвоню в 911, всех сил полиции все равно не хватит, чтобы прочесать его до наступления полнолуния. Или…

— Чёрт! Ну, конечно! — в сердцах крикнула я, хлопая себя по лбу.

— Вы что-то придумали? — с надеждой спросила меня Хотару, лихорадочно уставившись на меня своими огромными чёрными глазами.

— Да, есть одна идея… Не уверена, что это сработает, но другого выхода нет… Пойдём…

С этими словами я взяла Хотару за руку и помогла ей дойти до главного холла, где бережно усадила на красивый диван, обтянутый красным шёлком. Девочка моментально обмякла и закрыла глаза. Её личико ещё больше заострилось под тяжестью бесконечной усталости, которая обрушилась на её хрупкое тело. Казалось, эта короткая прогулка по дому совершенно её вымотала и лишила остатка сил.

— Вы… должны помочь спасти Чибиусу… Обещайте… — прошелестел голос Хотару.

— Обещаю, — горячо заверила я её. — А ты пока отдохни. Я вызову скорую, чтобы тебя доставили в больницу. За Каоринайт не переживай, она осталась в запертой комнате с кодовым замком. Никто больше не причинит тебе вреда…

Её губы растянулись в улыбке.

— Ты очень хорошая… Не зря… ОН… выбрал тебя…