Крысолов

Я недовольно поджала губы.

— Ясно. Хочешь сделать из меня двойного агента?

— Называй это как хочешь, — пожала плечами Катарина. — Но мне будет спокойней, если ты продолжишь изображать из себя влюблённую дурочку и светиться с Кунцитом в общественных местах. Поэтому сегодня я помогу тебе незаметно улизнуть из дома и прикрою перед родителями.

Я вздохнула. С одной стороны я была в полном восторге, живо представив себе картину, как мы с Кунцитом будем кружиться в танце посреди огромной бальной залы под звуки вальса. Он — в безупречном смокинге, а я — в потрясающем шифоновом платье василькового оттенка. Более романтичного свидания сложно было представить. С другой — заявление Катарины о том, что мне полагается сомнительная роль шпионки, тут же заставило померкнуть столь радужную фантазию. Тем не менее, перспектива увидеть Кунцита ещё раз была столь соблазнительной и волнующей, что вытеснила разом все мои переживания и сомнения.

***

Согласно тщательно разработанному плану в пять часов вечера, когда вся семья закончила традиционное чаепитие, я сделала усталое лицо и тоскливо вздохнула.

— Что-то у меня голова болит и тело ломает… Наверное, прилягу сегодня пораньше, чтобы окончательно не разболеться, — со стоном сказала я, окидывая родителей рассеянным взглядом.

Мама подозрительно на меня посмотрела, как будто вернулись старые добрые времена моего детства, когда я пыталась симулировать болезнь, чтобы не ходить в школу. Казалось, она видела меня насквозь, потому что симулянтка из меня всегда выходила никудышная, поэтому пришлось скорбно опустить глаза, чтобы себя не выдать. Однако мне тут же пришла на помощь Катарина:

— Да, ты ещё вчера себя неважно чувствовала…

На лице мамы появилась тревога, когда она услышала слова моей сестры. Она коснулась моего лба и сжала ладони.

— Руки-то у тебя совсем, как лёд, Минако… А лоб просто пылает…

Наверное, я на самом деле выглядела странно. Возбуждение, вызванное предстоящим балом и авантюрой сбежать из-под бдительного родительского ока, заставляло тело лихорадить.

— Тебе действительно лучше полежать в постели и отдохнуть, чтобы не разболеться, — обеспокоенно сказала мама, разглядывая моё красное лицо.

Она заботливо помогла мне подняться по лестнице и уложила в постель, предварительно напичкав каким-то сладким травными сиропом с наказом не вставать и попытаться уснуть. Катарина пламенно заверила её, что приглядит за своей любимой младшей сестрёнкой и будет охранять её сон с бдительностью профессиональной сиделки. На это собственно и был направлен наш расчёт. Я прикинулась послушной овечкой, а когда дверь моей комнаты закрылась за мамой и сестрой, скинула с себя одеяло и стремглав помчалась в ванную.

Двумя часами позже, держа в одной руке серебристые босоножки, которые одолжила мне Катарина, а в другой подол волшебного василькового платья, я кралась к чёрному ходу, пока моя сестра отвлекала родителей в гостиной. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди, ведь достаточно было небольшого шума, и всё могло пойти насмарку. Однако всё сложилось как нельзя удачно — ни одна из половиц не скрипнула, а замок на двери щёлкнул, практически не издав ни единого звука, выпуская меня на свободу.

Кунцит, одетый в безупречный смокинг из моих грёз, ждал меня в знакомом джипе на подъездной аллее через дом. Завидев меня, он восхищённо заметил:

— Истинная красота!

Я была на седьмом небе от счастья. И когда ворота резиденции Томо приветливо распахнулись передо мной, я буквально утонула в свете горящих факелов и блеске бриллиантов собравшихся гостей из высшего общества нашего города, которые чинно расхаживали по фруктовому саду близ огромного белого шатра, декорированного зелёными листочками плюща. Да и сама усадьба преобразилась до неузнаваемости — огромный дом больше не напоминал мрачный склеп, притаившийся за высоким забором в скорбном молчании. Теперь в его окрестностях сновало такое количество обслуживающего персонала, что я засомневалось, кого здесь было больше — официантов или самих гостей. Воздух сотрясал гул голосов, сдержанного смеха и лёгкая ненавязчивая музыка живого оркестра. Мы с Кунцитом быстро смешались с толпой приглашённых, пробираясь к шатру, где судя по всему должен был вскоре начаться доклад доктора Томо.

— О, Боже! Глазам не верю! Да это же Минако! — произнёс звонкий ангельский голосок, от которого моё хорошее настроение сразу же испарилось.

Мы остановились и увидели Оливию, стоявшую возле колонны, увитой виноградной лозой.

— Что ты здесь делаешь? — ехидно поинтересовалась рыжая ведьма, которая, надо отдать ей должное, выглядела просто сногсшибательно в своём белом приталенном платье.

— Тот же самый вопрос я могу задать и тебе, — холодно ответила я.

— Мой отец — руководитель отдела департамента образования нашего города и является главным меценатом раскопок, проводимых доктором Томо, — важно заявила она. — Так что мне, как его дочери, находиться здесь можно по праву. Чего не скажешь о тебе, Минако. Хотя вынуждена признать, что, к моему большому сожалению, прилипал пускают даже на мероприятия подобного уровня.

Она бросила пылкий взгляд на Кунцита, сохранявшего невозмутимый вид и рассмеялась, явно довольная своим остроумием. Внутри меня все заклокотало от гнева. Вот сука! Я было уже открыла рот, чтобы послать эту рыжую дрянь туда, куда ей было самое время отправиться в нескончаемый круиз, но Кунцит меня опередил.

— Я бы не спешил, мисс Оливия, с выводами относительно того, в качестве кого была приглашена мисс Айно на этот вечер, — ответил он с преувеличенной любезностью, лениво растягивая слова.

— Что вы имеете в виду, доктор Сайто? — усмехнулась Оливия. — Я знаю, что в списках приглашённых имени Минако Айно не значится, ведь я помогала с организацией данного светского мероприятия и лично контролировала рассылку приглашений. А поскольку она всё же здесь, вывод напрашивается сам собой.

Да что она, блять, несёт?! Решила выставить меня дурой?! Я снова открыла рот, но Кунцит опять меня опередил.

— Могу заверить вас, мисс Оливия, что Минако ни в коей мере не является, как вы только что выразились, прилипалой, поскольку, она находится здесь исключительно по делу.

В его голосе улавливалось презрение, удачно замаскированное под светскую любезность и Оливия мигом почувствовала эту издёвку. В мгновение ока девушка поменялась в лице. Насмешливый тон Кунцита стёр с неё самоуверенную маску, нарисовав растерянность.

— Что это значит? — нахмурилась она. — По какому ещё делу?!

В ледяных глазах Кунцита мелькнуло веселье.

— Это значит, что мисс Минако Айно согласилась стать украшением сегодняшнего вечера и оказала всем нам любезность спеть перед гостями, списками которых вы так тщательно занимались. Но всё же, по всей видимости, не достаточно тщательно, раз умудрились упустить имя певицы. А теперь прошу нас извинить, мисс Айно нужно подготовиться к выступлению.

С этими словами, в которых звучал откровенный пафос, как будто Кунцит говорил о звезде мирового уровня, мужчина отвесил девушке вежливый поклон, и прежде чем она успела опомниться, схватил меня за руку и буквально потащил к шатру. Первое что мне бросилось в глаза, едва мы оказались внутри, был большой чёрный рояль, стоявший на небольшой импровизированной сцене в окружении позолоченных канделябров и ваз с цветами. Крышка рояля была открыта, а на нем лежали ноты.