Страница 18 из 62
— Ма-а-ам, что за спешка? Ты же знаешь, что я отсыпаюсь по выходным! — недовольно пробурчала я, переворачиваясь на другой бок.
— Я сказала, живо! — бросила мама через дверь, и секундой позже послышались её торопливые шаги.
Делать нечего. Придётся вставать, если не хочу получить очередной нагоняй от своей строгой мамочки, единственной манией которой, была одержимость безраздельно контролировать жизнь всего нашего семейства. Эта отчаянная домохозяйка была просто зациклена на приготовлении вкусной (по её меркам) и здоровой (что иногда сомнительно) пищи, отделке интерьеров и соблюдений правил приличия (в её понимании). Поэтому спорить с ней было чистым самоубийством, а заставлять повторять дважды и того хуже.
Я нехотя вылезла из кровати и направилась в ванную. Наспех почистив зубы и умыв лицо, я поспешила спуститься вниз на кухню, откуда доносился умопомрачительный запах готовящегося обеда.
— О, Господи! Ты только взгляни на себя! — хмуро посмотрев на меня, сказала мама, разглядывая мои взлохмаченные волосы и розовую пижаму в белых кроликах. — Выглядишь так, будто из психушки сбежала! Живо сними свою пижаму и надень что-нибудь приличное!
Что-то новенькое… С каких это пор у нас дресс код за обедом? Приглядевшись, я заметила, что мама была одета в своё любимое ярко-голубое платье и праздничный розовый передник, который она надевала в исключительных случаях. Ну, прямо Стендфорская жена японского разлива суетилась у плиты!
На конфорке закипела высокая кастрюля. Мама сняла крышку, и высыпала в кипяток целую тарелку самодельных гёдза*. Я оглядела кухню, заставленную всевозможными блюдами, и открыла рот от удивления. Что-то мама сегодня разошлась в своём стремлении приготовить тихий семейный обед на четверых. Еды, находившейся на кухне, с лихвой хватило бы на целую толпу, умирающих от голода. На столе стояла запечённая в соусе терияки курица, посыпанная кунжутом, рисовые шарики, фасолевый салат и окономияки** со свининой в соусе.
— Мама, у нас, что сегодня праздник какой-то? — спросила я — Может, тебе помочь?
— Не нужно. К тебе пришёл гость. Лучше переоденься и займи его, — строго сказала мама, помешивая гёдза. — Он ждёт твоего пробуждения уже два часа! Тебе должно быть стыдно!
— Какой ещё гость в субботу? — растерялась я. — Все знают, что я сплю до обеда по выходным…
— Вот так всегда! Сама приглашаешь человека в гости и забываешь об этом! Хорошо, что он любезно согласился подождать в компании твоего отца и брата, — сказала мама, кивая в сторону гостиной из которой доносился звук одобрительных мужских возгласов и стук по клавишам джойстиков.
— Я никого не приглашала… — пробормотала я озадаченно, теряясь в догадках, кого бы это из моих знакомых могло занести ко мне домой в субботу утром.
Через мгновение звук голосов стих, и на кухню зашли улыбающиеся отец и мой младший брат Шинго.
— Вот это игра! Надо бы повторить и сравнять счёт! — воскликнул мой братец, обращаясь к кому-то позади.
А дальше… Я на сто процентов была уверена, что вижу галлюцинацию, потому что в реальность вошедшего следом человека было просто невозможно поверить.
— Отличная пижама, — усмехнулся незваный гость, разглядывая меня с ног до головы.
Передо мной предстал омерзительно прекрасный Ятен Коу, который выглядел просто умопомрачительно в своих вельветовых штанах, розовой футболке и синем пиджаке. Ну, прямо принц, сошедший со страниц модного журнала, чтоб его!
— Какого чёрта ты делаешь в моем доме?! — потрясённо заорала я, глядя вовсе глаза на ехидно ухмыляющегося молодого человека.
Казалось, вся моя семья на несколько секунд потеряла дар речи. Чёрт! Ну, почему, когда Ятен неожиданно появляется вблизи меня, я предстаю в самом невыгодном свете?
— Усаги, где твои манеры?! — нахмурилась мама, первая пришедшая в себя. — Ятен любезно согласился помочь тебе с проектом по биологии, прождал столько времени, пока ты проснёшься, а ты ведёшь себя просто оскорбительно по отношению к нему!
— Но мама, он же всё и подстроил с этим проектом… — начала я оправдательную речь, но она не дала мне закончить.
— Усаги, ты просто невыносима! — рявкнула мама. — Сейчас же извинись перед Ятеном!
— Что вы, госпожа Цукино, — улыбнулся Ятен Коу одной из своих раздражающе милых улыбочек. — Это я виноват, что пришёл так рано… Но видите ли, наш проект по биологии очень важен для итогового экзамена, и мы с Усаги должны как следует подготовиться, чтобы получить хорошие оценки…
Подготовиться? Ха! Как бы не так! Но когда я собиралась одёрнуть этого завравшегося засранца, я вновь услышала мамин голос.
— Боже! Ятен, ты такой ответственный! Я так рада, что хоть кто-то решился наставить мою дочь-лентяйку на путь истинный, — пропела мамочка медовым голосом, искренне улыбаясь молодому человеку цветущей улыбкой.
Клянусь, моя строгая мама УЛЫБАЛАСЬ Ятену Коу, словно самому лучшему другу! Внезапно мне захотелось умереть. Потом она развернулась ко мне, и её лицо вновь сделалось суровым.
— Усаги, будь добра, приведи себя уже, наконец, в порядок! Не позорь меня с отцом перед нашим дорогим гостем!
Что. Здесь. Блять. Происходит? Какой ещё ДОРОГОЙ ГОСТЬ?
Багровая от стыда и едва удерживаясь от того, чтобы не продолжить словесную перепалку, я бросилась в свою комнату.
Через двадцать минут, одетая в свои линялые джинсы, порванные на коленях и белую футболку с надписью ″Princess of Moon″, я сидела за столом, заставленным едой, и вяло ковыряла гёдза, гоняя их палочками от края до края своей тарелки. Аппетит, по странному стечению обстоятельств, просто исчез, и причина сидела рядом со мной, лучезарно улыбалась моим родителям, которые смотрели на неё все с возрастающей симпатией, как на новоиспечённого родственника.
— Отличный дом, госпожа Цукино. Здесь очень уютно, — одобрительно кивнул молодой человек, пробуя гёдза.
— Ох, спасибо большое, Ятен! — зарделась от удовольствия мама. — Я сама придумала дизайн и занималась обстановкой!
Боже! Пристрелите меня!
— У вас отличный вкус, госпожа! — восхищённо отозвался молодой человек. — Сразу видно, что вы — человек, умеющий тонко чувствовать вещи. Взять хотя бы фарфоровую тарелку, которую я заметил в вашей гостиной. Могу поклясться, что это ранний фарфор из Ариты*** первой половины XVII века…
— Да, всё верно, — польщённо кивнула мама. — Эта тарелка — наша семейная реликвия. И она действительно из Ариты, а год примерно 1620… Ты так здорово разбираешься в антиквариате, что прямо удивительно…
— Моя мама была антикваром, и она научила меня всему, что знала сама, — ответил молодой человек.
— А твой отец?
— Отец… — Ятен немного помолчал. — Он был археологом и учёным. Ничего сверх выдающегося. Но некоторые его статьи можно отыскать в престижных изданиях, а находки хранятся во многих музеях мира.
— У тебя немного странный акцент. Ты жил заграницей? — спросил Шинго.
— Я родился и вырос далеко отсюда…
— А где же ты жил?
— Много где… — передёрнул плечами Ятен. — В Западной и Северной Африке… Австралии… Канаде… Китае… Мы часто переезжали… из-за работы отца…