Обсидиановое зеркало

— Какое у тебя мрачное воображение! Скажешь тоже — животные, страдающие бешенством! — усмехнулась я.

— А что тебя удивляет? — нахмурился Мамору. — Случаи укуса заразных диких животных в сельских местностях не так уж и редки, даже в наше время. Ты в курсе, что бешенство научились лечить только с 2005 года и то стопроцентной гарантии на излечение не существует. Вирус “Rabies virus” вызывает особо опасное смертельное инфекционное заболевание, поражающее головной мозг. Эта болезнь на последней стадии развития полностью уничтожает личность. В древности её приравнивали к одержимости злыми духами, поэтому латинское название “Rabies” имеет этимологию от слова, означающее демона или беса.

— Спасибо за просвещение необразованной городской девушки, — улыбнулась я. — И откуда ты столько знаешь про бешенство?

— Читал одну потрясающую работу, — в тон моему голосу отозвался Мамору. — Ну, а теперь, когда я тебя достаточно запугал, можем войти внутрь.

С трудом пробравшись через заросли разросшихся кустарников и сорняков, мы оказались на деревянной веранде. Мамору прислушался к звукам внутри дома и, убедившись, что ничего подозрительного там не происходит, он с силой дёрнул на себя старую видавшую виды дверь, которая оказалась не заперта. Я сморщила нос, почувствовав, как волна запаха разложения и плесени окутала меня с ног до головы, едва я переступила порог дома. Внутри было довольно темно, несмотря на то, что на окнах отсутствовали шторы и даже сами окна вместе с рамами. По чёрным закопчённым следам кирпичной кладки и обгоревшим стенам, я поняла, что это как раз и были следы пожара, которому так и не удалось уничтожить дом. Из небольшой прихожей мы сразу попали в огромную комнату, которая надо полагать служила бывшей хозяйке гостиной.

— Иди осторожней. Здесь всюду битое стекло, — предупредил меня Мамору, подсвечивая пол, на котором сквозь толстый слой пыли и грязи можно было разглядеть бесчисленное количество тусклых осколков разбитых зеркал.

Я замедлила шаг, пытаясь не наступать на стекло, но это было не так-то просто сделать, поскольку осколки устилали пол ровным слоем, словно диковинный ковер, а рядом со стенами валялись несколько десятков пустых покосившихся рам, в которые, судя по всему, когда-то и были вставлены эти зеркала. И больше никаких следов мебели. Впрочем, это ещё ни о чём не говорило, поскольку в доме было два этажа. Однако лестницу, ведущую наверх, перегородила упавшая балка и прогнившие ступени выглядели ненадёжно, чтобы осмелиться туда подняться.

— Ну что, довольна экскурсией? — усмехнулся Мамору.

— Я бы хотела подняться на второй этаж… — задумчиво проговорила я, рассматривая лестницу, ведущую наверх.

— Ты шутишь? Туда не подняться, без риска свернуть себе шею!

— Ну что ж была, не была! — ответила я, храбро двинувшись вперёд.

— Эй, погоди! Нельзя же так! — воскликнул Мамору, хватая меня за руку и его голос эхом разнёсся по тёмной комнате.

— Всё нормально. Я буду осторожной, — заверила я молодого человека, стряхивая его руку.

— Ничего не нормально. Я не дам тебе туда залезть!

— Я только проверю и всё…

— Слушай, давай сделаем по-другому. Я сейчас посмотрю снаружи, есть ли здесь переносная лестница… в таких домах всегда должно быть нечто подобное, чтобы можно было забраться наверх без лишнего риска. Постой здесь и не суйся пока никуда, — строго сказал Мамору.

Я заверила молодого человека, что не буду делать никаких попыток забраться на второй этаж и, успокоившись, осторожно маневрируя по осколкам, Мамору вышел из дома.

Оставшись одна, я словно кожей ощутила давящую тишину — жуткое молчание заброшенного дома. Пыль, грязь и запустение… и что собственно я хотела здесь найти? Даже если Нехеления и вернулась сюда, то только лишь за тем чтобы убедиться в непригодности своего жилья. Впрочем, явных следов того, что сюда вообще кто-либо, кроме нас с Мамору приходил, не было. Толстый слой пыли на полу обязательно бы сохранил отпечатки ног. Я вздохнула, развернулась, и уже было хотела отправиться на поиски Мамору, как неожиданно мой взгляд упал на небольшой тёмный альков, который я поначалу приняла за копоть. Раздираемая любопытством, я двинулась в смежное помещение, которым судя по обстановке, оказалось кухня. Ага! Значит, ведьмам тоже нужно принимать пищу. Посветив телефоном вокруг, я отметила про себя старомодный деревянный гарнитур, с которого облезла краска, старенький холодильник с разложившимися остатками пирога, а в раковине громоздились растрескавшиеся заплесневелые чашки и блюдца, которые так никто и не помыл… Продолжив обыск, я обнаружила на полках жестяные баночки со специями и разными видами чая. Хрустальная сахарница была заполнена наполовину, а на самой дальней полке отыскался пакет с мукой. М-нда… типичный заброшенный дом, хозяин которого неожиданно канул в лету. Ничего особенного…

Я оглядела груду мусора, находившуюся под столом. Какая-то деталь неожиданно привлекла моё внимание. Сначала я приняла её за осколок зеркала, потому что она точно так же блестела в свете от телефона, но наклонившись, я поняла, что это светится голограммная наклейка с гербом колледжа Джубан на небольшом полупрозрачном пакете.

Подавив брезгливость, я извлекла двумя пальцами пакет и стала его рассматривать. Внутри оказались какие-то сухие сморщенные плоды размером с горошину красного цвета.

Хмм… странно… будто бы какой-то образец… В эту же минуту послышался хлопок входной двери, и я машинально спрятала пакет в карман своей ветровки.

— Рей! Рей, где ты?! — позвал меня взволнованный голос Мамору.

— Я здесь! — ответила я, выходя из кухни.

— Ну, слава богу! — выдохнул молодой человек. — Я уж подумал, что ты полезла на лестницу и свернула себе шею!

— Я просто рассматривала кухню…

— Я не нашёл ничего, что поможет нам забраться наверх… — почти виновато сказал молодой человек.

— Значит, не судьба, — пожала плечами я. — Думаю, с экскурсией можно на сегодня закончить. Тебе ведь ещё на курсы…

Мамору кивнул, и в его взгляде читалось явное облегчение. Возможно, это место заставляло его нервничать больше, чем он хотел мне показать. Перед тем, как покинуть дом, я всё же сделала несколько снимков внутренней обстановки на свой телефон и с чувством выполненного долга направилась к машине, в которой меня уже ждал молодой человек. Однако на полпути я неожиданно вздрогнула, потому что ощутила странное чувство, будто за мной кто-то наблюдает. Повернувшись вновь к дому лицом, я стала всматриваться в его чёрные окна, напоминающие пустые глазницы черепа, чувствуя, как неприятный холодок взбирается по спине к шее. Дом был пустым и мёртвым. Даже если здесь и жили приведения, то они давным-давно покинули это место, в котором царили заброшенность и разложение. Здесь не было жизни… И вновь меня посетила неожиданная мысль. Где же тогда на самом деле скрывается Нехеления Роуз, если не здесь?

========== Глава 10 ==========

Архив колледжа Джубан представлял собой небольшую комнату в подвальном помещении без окон, забитым от пола до потолка шкафами с металлическими выдвижными ящиками. Здесь было довольно темно, несмотря на светильники, и сильно пахло затхлостью и пылью. Похоже, сюда редко приходят даже сотрудники колледжа.

Молодая секретарша по имени Анна любезно согласилась продемонстрировать мне часть своих владений за небольшое вознаграждение, превышающее её месячный заработок в полтора раза, и я ещё раз убедилась в волшебной способности моей золотой карты открывать даже закрытые двери с табличкой: “Посторонним вход воспрещён”.

Загадка Нехелении Роуз полностью меня поглотила. Я решила, что если мне не удалось найти зацепку в старом заброшенном доме, то возможно её удастся найти по постоянному адресу проживания в Великобритании. От Усаги я узнала, что каждое личное дело студентов, когда-либо учившиеся в колледже Джубан, хранится в архиве канцелярии, где я оформляла бумаги при поступлении. Однако просто так посмотреть архив любому желающему студенту было невозможно, незаметно проскользнуть мимо бдительного ока служащих тоже, что, казалось бы, могло поставить жирный крест на моих поисках. Но к счастью из подслушанного мной разговора во время наблюдения за служащими, я узнала, что секретарь по имени Анна чрезвычайно обожает шопинг, но крайне стеснена в средствах для постоянного осуществления своих желаний. Всё, что мне оставалось сделать — дождаться милую Анну после работы и сделать щедрое предложение, которое она тут же приняла, не задавая лишних вопросов.