Страница 70 из 120
- Чего хочешь? - спрашивает Крестовский. - Домой?
Я прислушиваюсь к себе.
- Мороженого хочу.
Он тихо смеется, будто не верит.
- Мороженого?
- Ну да. Пломбира с шоколадной крошкой. Пойдем, купим? А потом домой.
Мы идем в ближайший супермаркет. В этом походе есть что-то очень необычное. Глупо, но мне нравится бродить среди рядов всякой всячины в поисках мороженого. Можно представить, что сейчас мы купим продуктов и поедем домой, как самая обычная семья. Но продукты в доме Крестовских покупают Марина с водителем, так что я ограничиваюсь мороженым. А вот Игорь прихватывает бутылку воды, о которой я даже не думаю. А ведь после сладкого наверняка захочется пить.
Сначала я по привычке смотрю на вафельные стаканчики, которые покупаю обычно. Люблю их с детства: когда часто болела, мама не разрешала есть мороженое, и я упрашивала ее купить вафельный стаканчик, убрать из него пломбир, а вафельку отдать мне. Казалось, ничего вкуснее этой вафельки на свете не существовало. А потом, уже будучи взрослой, я просто брала самое дешевое лакомство. Тратить почти сотню на сладость мне не позволяли совесть и зарплата в пятнадцать тысяч.
А теперь меня осеняет: я могу выбрать любое мороженое из холодильника! Чувствую себя такой идиоткой, кошусь на Игоря, но он задумчиво рассматривает витрину у кассы. Когда-нибудь это стеснение при покупке чего-то дорогого для себя пройдет?
Выбираю, назло судьбе, здоровый рожок с шоколадом и вишней. Честно сомневаюсь, что осилю его, но хочу и не могу сопротивляться. Мы идем на кассу и, пока подходит наша очередь, Игорь что-то берет со стойки.
Расслабленная атмосферой уюта, я с любопытством сую нос в его покупки и тут же дергаюсь, краснея: презервативы и тюбик с каким-то прозрачным гелем. Догадаться, что это такое, труда не составляет. Я открываю было рот, чтобы высказать этому гаду все, что я о нем думаю, но в последний момент замечаю его лицо и понимаю: да он издевается! Специально выводит меня, чтобы я покраснела и почувствовала неловкость.
До чего противоречивый мужчина, а какой разгон от старшего брата до козла!
Отворачиваюсь, насупившись, а Крестовский ржет уже в голос. И возвращает покупки на стойку.
- Да ладно, я пошутил. В машине много.
Мне очень хочется сделать ему гадость, но уйти из магазина я не могу, потому что нет ни денег, ни документов. Так что я решаю не разговаривать с Крестовским. Получается, правда, плохо. Едва мы выходим из супермаркета, я не успеваю даже лизнуть мороженку, как он наклоняется и отхватывает от верхушки рожка здоровый кусок.
- Ну ты крокодил! - возмущаюсь я. - Купи себе и ешь!
- Не жадничай, кнопка, а то вырастет большая попа и найдет себе новые приключения.
На второй раз я проворнее, и челюсть Игоря клацает рядом с мороженкой, которую я отдергиваю. Хихикаю ему в ухо и несусь к машине. Тактическая ошибка: в машине он царь и бог, так что мороженым приходится делиться. Через полчаса я объевшаяся и вся измазанная мороженым, пытаюсь вытереть лицо и руки влажными салфетками, что находятся в бардачке. Мы выезжаем за город и несемся по ночной трассе, свет от фар разрезает темноту.
- Вот казалось бы, богатый район, - задумчиво говорю я, - одни особняки за заборами, машины по цене бюджета небольшой страны, а фонари на трассе повесить не могут.
И только Игорь согласно кивает, как тут же резко тормозит, а сбоку нам под колеса летит что-то большое и... мохнатое.
Меня спасают ремни, я только чувствую, как перехватывает дыхание и на мгновение закрываю глаза, чтобы избавиться от головокружения. Потом охватывает страх: перед машиной ничего не видно, но я точно видела, как «нечто» бросилось нам под колеса. Игорь решительно отстегивает ремень, но я хватаю его за руку и прошу:
- Не ходи!
Мне кажется, в машине безопаснее, и до ужаса не хочется оставаться здесь одной в темноте. Наверное, выражение лица у меня очень выразительное, потому что Крестовский кивает и берет телефон.
- Серег, Германа возьми и подлетай на трассу нашу. После Боброво километров пять проехали. Давай, без вопросов, тут обсудим, реще катись, я ж не один тут.
- Что это? - спрашиваю я. - Собака?
Мне хочется надеяться, что воображение изрядно преувеличило размеры животного. Но прыжок у него получился фееричный, я таких прыгучих собак вообще не видела.
- Наверное, - пожимает плечами Игорь. - Бывает, убегают с территорий.
Он выглядит совершенно спокойным. Моя рука все еще держит его, и я, опомнившись, сажусь прямо. Но все равно не хочу, чтобы он выходил. Это иррациональный страх ребенка, пересмотревшего ужастики. И пусть.
Наконец впереди показываются две машины. Одна Серегина, вторая — знакомый черный внедорожник, на котором мы ездили с Германом.
- Посиди пять минут, - говорит Игорь и выходит из машины.
Я стараюсь глубоко дышать, не поддаваться панике. Крестовский обходит машины, задумчиво смотрит вниз. У меня замирает сердце и воздух в легких просто заканчивается. А Игорь спокойно идет к Сержу и Герману, выходящим из машин и о чем-то с ними говорит.
Серж кивает, идет ко мне и открывает пассажирскую дверь.
- Привет, золушка, - весело говорит он, - я — твоя мышь, пошли в тыкву, поедем домой. Принц задержится, у него государственные дела.
- Он не принц, а фея, - нервно бормочу я.
- Тем более. Сейчас кого-нибудь отфеячит, пар сбросит и подарит тебе хрустальные туфельки.
- У тебя вся сказка поехала.
- Так я ж необразованный, по книжкам не обучен.
Я выхожу, вдыхаю холодный ночной воздух и, когда мы проходим мимо, не могу удержаться — смотрю на землю. Там и впрямь лежит жутко огромная черная собака, под которой растекается алая кровь.