Страница 23 из 24
Вскоре после того, простившись с моими знакомыми и с моим земным жилищем, отвернул я краны трубок моей клетки и с быстротой молнии поднялся я на воздух; когда я достиг облаков и посмотрел в низ, то земля казалась уже одною черного массою; наконец я был превыше облаков; они поразили меня своею огромностью и белизною; пролетев еще выше, я тогда не видел их более и несся в моей машине по пустому пространству; взглянув нечаянно вверх, увидел я множество блистательных звезд в большом размере, а ниже их огромное, бледно-светлое тело; это была сама луна и я думал; что скоро доеду до неё, но жестоко обманулся в том, потому что после того, летел я около сорока дней; всего скучнее для меня были ночи, хотя у моей клетки были фонари, освещавшие путь; ничего не скажу о моем странствии, потому что оно было весьма однообразно; наконец к моему удовольствию, узрел я вблизи находившуюся луну, казавшуюся такою же землею, как и подлунная; почва её была серого цвета и покрыта высокими горами и лесами, но селений еще не было приметно; я пристал к одному месту, очень веселому, именно к роще на берегу одной реки; тут возблагодарил я небо за благополучное прибытие на луну; а как был вечер, то клетка мне послужила вместо шалаша для ночлега; с каким утешением думал я; что наконец свершилось мое желание, исполнилось намерение обозреть лунные предметы; при наступлении ночи, новые физические явления в воздухе удивили меня чрезвычайно: показались на мгновение разноцветные огни, составлявшие собою различные фигуры; на реке же воздымались волны в виде столбов и потом с шумом распадались; в лесу слышны были необычайные звуки; но от чего они происходили, того я не понимал; наконец усталость принудила меня, уснуть. На другой день проснувшись не рано, изумлён я был чудесным явлением: воздух наполнен был туманом розового цвета и вместе благоуханием; в этом тумане играли блестящие хрустальные иголки, производя прекрасный эффект; вскоре все это рассеялось, и я узрел самое ясное, лазурное небо, поля, усеянные прекраснейшими цветами, кустарниками, деревами, каких нет на земном шаре, весёлые местоположения манили к себе; позавтракав, я вздумал осматривать их и пошел наудачу в одну сторону; шедши леском, выбрался я на поляну и поражён был видом великолепного здания, единственного в этом спокойном убежище; по моему мнению, это был какой-нибудь памятник, в чем я не обманулся, узнавши после от лунных жителей; он был воздвигнут одной добродетельной королеве, отличавшейся славными делами; наружность этого памятника очень красива; он весь был выполирован и украшался необыкновенными фигурами резьбою, Арабскими и другими орнаментами. Насмотревшись досыта на это дивное произведение искусства, поехал я далее и вышедши из леса, опять увидел новое диво: хрустальный город, от которого по причине солнечных лучей происходил чрезвычайный блеск; подошедши к нему ближе, действительно уверился что все дома были хрустальные, вероятно потому, что на луне были целые горы хрусталю, а камня очень мало и он считался за драгоценность;—так, как был день, то я мог видеть сквозь хрустальные стены в домах; но везде было однообразие и скука; женщины занимались какой-то работою или изготовлением яств; мужчины же ходили взад и вперед по улицам, составляли толпы и о чем-то болтали не видать было ни экипажей, ни лавок; вскоре узнал я, что на луне совсем не было торговли, потому что всякий имел все свое уделенное природой; не нужно было отправляться в другие страны, за тамошними произведениями, потому что природа рассеяла по всей луне одинаковое обилие в них; не было на луне фабрик и заводов, потому что всякий житель выделывал сам для своего обиходу все необходимое; некоторые искусства там процветали, например Архитектура была на высокой степени; живопись и музыка также; денег не было в обращении; я удивлял тамошних жителей когда показывал им взятые со мною монеты и другие мелкие вещицы; осмотря лунный город, стал я наблюдать за обычаями лунитян и вот из них некоторые: по утрам обходит каждой хозяин вокруг своего дома, потом дает корму натисам, единственным домашним зверькам, которых употребляют там в пищу; они о шести ногах; накормивши животных идут на общественное место и там говорят о том, как лучше ловить рыбу (потому что занимаются рыболовством), какие лучше употреблять к тому снасти; сделать жирными натисов и о других неважных предметах; после того прощаются странным образом также как и здороваются, а именно составят круг и старшина обойдет его и ударив каждого своею пылкою, закричит: — Эгра — и потом распустит всех по домам; там лунитяне принимаются за обед, которой состоит из холодных кушаньев и плодов, называемых ранбасами, растущих в изобилии на небольших деревцах странной формы, в питье употребляют сок из тех же плодов; горячих напитков не имеют, а потому я сожалел об этом, как любил иногда выпить от скуки, но благодаря себя, хорошо что я запасся ими на дорогу и на луне оставалось их еще на долго в моем бочонке — после обеда лунитяне идут в лес рвать ранбасы, или на реку ловить рыбу, принесши добычу домой, отправляются толпами за город погулять; там поют, а некоторые пляшут, за что их оделяют ранбасами; пляска их очень смешна с надеванием ужасных масок, доставляющих однако им большое удовольствие; в этих плясках заметно было какое-то пантомимное представление, потому что они происходили довольно долгое время, с разными переменами, между прочим их пляски сопровождаются и музыкальными звуками, довольно приятными, но слишком басистыми, инструменты их также различного тона и формы; никоторые удивительного устройства; особенно же удивителен ящик с натянутыми струнами, производящими дребезжащий звук; большая витая деревянная дудка, производящая свист и визг: барабан, наполненный хрустальными шариками, которыми производится грохотня и звон; из этого выходил забавной концерт, после которого кончилась пляска и все разошлись по домам; наконец ужин и покой. Здесь упомяну одну странность лунитян в отношение наименований их; там нет собственных имен, как например Наталья, Семен и др., но у них даются названия по качествам каждого, как то: Господин Умник, Г. Глупяк (они этим не обижаются, потому что любят истину, а стараются в дурном исправляться и тогда дают им название, соответственное тому), Г. Добряк, Г. Славно-лов, Г. Обжора, Г. Тишина, Г. Самохвал, Г. Люборанбас;—женщины также называются по своим качествам: Госпожа Красавина, Г-жа Мудрина, Г-жа Бойкая, Г-жа Своенравина, Г-жа Кроткая, Г-жа Добрина, Г-жа Ласкавина и др. Другая странность состоит в домашнем празднестве: хозяин дает праздник тогда, как наловит много рыбы и соберет много ранбасов; он выставляет близ своего дому длинный шест с висящею на нем рыбою; потом берет дудку и трубит в нее, созывая так гостей; когда они приходят, то их становят в ряд перед домом и дают каждому по рыбке, после того толкают каждого поочередно в двери, там обыкновенно угощают их обедом и десертом.
Теперь хочу вкратце упомянуть о некоторых лунных предметах и редкостях в особенном роде; и первое, что там нет ни золота, ни серебра, а есть ископаемое вещество синего цвета, весьма блестящее, употребляемое в домах на украшения; женщины наряжаются в материи, тканые тонко из некоторого тростника; головной их убор состоит в венке из цветов и перьев; все ходят пешком, кроме Короля и Королевы, которых носят в беседке, так, как дожди на луне очень редки и бывает засуха, то в случае там, где нет воды и пойдет дождь, поставлены тумбы с резервуарами за что путешественники очень благодарны, а сами они для того же имеют шапки, вверху их устроены небольшие кадочки из тонкого дерева; когда пойдет дождь, то наполняет их водою и таким образом прохожий может утолить жажду свою легким способом.
В одном здании лунного города показывают щит одного знаменитого героя с странными изображениями, также меч очень широкий и копье в пять саженей. — В том же городе жил некогда один Сочинитель, которого произведения всеми были уважаемы, а потому по смерти его, домик, в котором он жил, оставался необитаемым и сохранен, как воспоминание славного человека; в этом домике, с особенным удовольствием я рассматривал Кабинет и разные в нем вещи и невольно вырвался у меня экспромт: