Бизнес ангел

Перед родами, видимо, из-за обычного для беременных синдрома «гнездования» захотелось нам с мужем в этой нашей новой комнате и ремонт обновить. Поэтому мы купили и переклеили в комнате обои, и Виталий с Максимом всё это делали своими руками. Не знаю почему, но мы выбрали и наклеили чисто белые обои, которые решили не красить. Нам очень понравился этот идеально белый цвет, даже жалюзи, а не шторы, вертикальные до пола, мы повесили белоснежные. Мы и не думали о том, что это вообще-то как в больнице. На тот момент это нам показалось совершенно логичным и очень красивым. До этого в комнате были тёмные обои, которые угнетали, поэтому переход к белым воспринимался как нечто чистое и праздничное.

Наклеили. Порадовались. Я сама, несмотря на то, что беременным нежелательно дышать краской, всё-таки не удержалась от самостоятельной покраски батарей, и пока мужчины клеили обои, каждый уголочек батареи старательно красила во всё тот же чистый и нарядный белый цвет. Тут же накрыли на стол, мужья наши сели обмыть удачную поклейку, а мы с женой Максима Машей присоединились к ним за ужином и проговорили потом до самой ночи. Ремонт окончен, всё хорошо.

Через некоторое количество дней у меня начались схватки, шла 40-я неделя. Так как я знала, что вторые роды бывают быстрее первых, вызвали скорую. Меня поместили в роддом, провели все предварительные процедуры и отправили в родзал. Но роды прекратились. Нет схваток, и всё. Я ходила не в совдеповской, всем роженицам полагающейся ночнушке, а почему-то мне досталась новая и красивая, я смотрела на свое отражение в стеклянной двери. Вид мне нравился, такая вся аккуратная, живот красивый, решила: «Беременность мне определенно идет».

Раз схватки прекратились, меня отправили на УЗИ, где сделали заключение, что приехала я рано, я ещё не рожаю, ребёночек не дозрел. На мой вопрос:

– Как это не дозрел, уже 40 недель?

Был ответ:

– Ну, так бывает, недели две-три еще точно проходите.

Ок. Виталий забрал меня из роддома, а в голове пролетела мысль: «Возвращаться плохая примета». Ну пролетела, и забыли. Поехали домой. Всё хорошо.

Все эти две недели, правда, было какое-то смутное, вязкое предчувствие чего-то нехорошего. Мы ехали на машине в один из дней и повстречали моего папу с его женой (они развелись с моей мамой, когда мне было 2 или 3 года). Я, обычно сдержанная на чувства, вдруг на простой и в общем-то закономерный вопрос:

– Как дела, когда рожать?

Вдруг расплакалась и сказала, что совсем не шевелится наш ребенок и я не понимаю, нормально это или нет… Не помню, что они мне ответили, да и не услышала бы, наверное, в тот момент никакой из их ответов.

Спустя две недели после первого посещения роддома, наконец, начались настоящие схватки. Я поехала туда снова… Даже не предполагая, в какой ужас на самом деле отправляюсь…

1998 год. За 1,5 года до вторых родов. Новые друзья

Мой муж работал в нефтегазовой компании простым водителем, по меркам всей страны получал «хорошие деньги». Именно этих «больших» денег нам и хватало только на детское питание. Жители южных городов, сравнивая свои зарплаты с северными, зачастую грустно с завистью присвистывают, не всегда понимая, что эти деньги улетают сквозь пальцы и их ещё и не хватает, в связи с тем, что на Севере всё сильно дороже и нужно намного больше всего покупать, чем этого требует южная жизнь. Зимняя резина, сапоги, шапки, шубы, термобелье и т. п. Все продукты, включая «пластмассовые, без запаха» овощи и фрукты, ЖКХ тарифы, услуги, товары – всё стоит намного дороже. В итоге работаешь, работаешь, а всё улетает, как в прорву… Сколько бы ни получал. И уж тем более даже северная, зарплата водителя – это сущие копейки, учитывая стоимость жизни.

В один из дней на работе мужу стажёром назначили парня такого же возраста, как и я, соответственно моего мужа он был на пару лет младше. Зовут Максим. Максим, в общем-то, не из тех, кто рвался работать и тем более водителем, ему больше по нраву была романтика блатной жизни. Но так как в этот период он уже стал молодым отцом сразу двоих малышей, заработки нужны были постоянные, а не время от времени. Именно поэтому его папа помог устроиться работать на нефтегазовое предприятие водителем. Зарплата стабильная, северные надбавки и премии – всё это молодой семье сына было очень важно.

Таким образом, Максим и попал в ту же автоколонну, где работал и мой муж. Они во многом по складу характера и темпераменту были похожи, поэтому сразу стали активно общаться и сдружились. Однажды на обеденном перерыве Виталий забрал меня с работы, и мы поехали вместе ждать его шефа у здания головного офиса предприятия. Шеф был человеком спокойным, рассудительным и взрослым, поэтому к тому, что кроме его водителя в машине иногда могла быть и жена самого водителя, относился спокойно. Пока мы ожидали шефа, я слушала рассказы о новом стажёре мужа и о том, что им вместе очень интересно общаться.

– О, так вон же он! – вдруг произнес Виталий. – Вон Макс, про которого я тебе рассказываю, тоже, видимо, за шефом своим приехал.

Мы вышли из машины и пошли навстречу к очень колоритному и удивительно контрастному по своему одеянию для профессии «водитель уазика» молодому человеку.

Так муж впервые и познакомил меня с Максимом. Впечатление, конечно, тот произвел на меня аховое. Ну как ещё может не впечатлить молодой человек, одетый, как франт, в ПАЛЬТО из ЛАМЫ? Это разорвало все мои мысленные шаблоны про то, как обычно выглядят водители машины УАЗ на работе… Мне-то муж его заочно представил как ученика водителя, стажирующегося у моего скромного супруга. А этот молодой человек то ли, как сейчас модно говорить, метросексуал с обложки, то ли бизнесмен какой, но уж точно на стажёра водителя уазика он был совершенно не похож. Вот уж верна поговорка в народе: «Если хочешь стать кем-то, сначала начни так выглядеть». А выглядел он ну просто на миллион… Кроме одежды, первое, что запоминается во внешности Максима, – это его густые брови. В целом он очень эффектный, ухоженный молодой человек, за которым, как говорят в народе, бабы бегают табунами.

Через некоторое время они решили меня познакомить и с женой Максима. Мы подъехали за ней к библиотеке. И я сразу подумала, что Маша, наверное, очень начитанная и высокообразованная девушка, раз первая наша встреча проходит именно у библиотеки. Но она сама же меня со смехом и шутками в этом быстро постаралась переубедить.

– Да ты что, с ума сошла! Я засыпаю, только читая оглавление книги! Но скоро сессия, а там препод – жесть, придётся учить. Буду кофе наяривать и стараться выучить. Так что библиотека – это самое редкое место, где меня на самом деле можно встретить.

Маша получала среднеспециальное образование на должность бухгалтера. И сама говорила, что для неё это достижение. Нет, девушка она была совсем не глупая, просто к учебе, как к процессу, способностей у неё было мало, да и желания, впрочем, тоже. У неё было много других врожденных талантов и отменный вкус. А обучение требовало в те годы стараться получить знания, а не купить их. Вот потому-то и отправилась Маша в библиотеку, где я впервые с ней и познакомилась.

Какая же она эффектная! Длинноволосая брюнетка с огромными карими блестящими глазами и правильными, утонченными чертами лица. Маша села в машину в чёрной норковой шубе и такой же норковой шапке и в целом смотрелась как аристократическая красавица из кинофильма. По происхождению Маша по папе была немкой, возможно, из-за смешения кровей разных народов она родилась невероятной красавицей! По крайней мере я рядом с ней точно была как барышня-крестьянка.

На момент нашего знакомства у Максима и Маши было двое маленьких очаровательных деток, года на два младше нашего Никиты. Такие красивые, милые, очень симпатичные малыши: доченька и сын, они родились в один день. И были сказочно прекрасными двойняшками: дочка похожа на маму, а сын на папу. О том, что такое бывает, я до этого даже не знала. И воспринималось это как совершенно очаровательное чудо. Словно детки, только что сошедшие с рекламных открыток. Все вместе они были как будто семья с обложки, очень все красивые и гармоничные. Смотреть на них можно было бесконечно. Фантастически красивая семья.