Страница 22 из 54
Джинджер не помахала Рису и вообще никак не показала, что она даже знает, что он с женой находится в многолюдном зале. Она оказалась в центре внимания со своими огненными гладко причесанными волосами и умеренной косметикой. Ее платье, хотя и с декольте, было признано приличным.
"Она смотрится так же привлекательно, как и Флавия, хотя не обладает совершенством дикции", - подумал Рис с некоторым удовольствием. Его "на какое-то мгновение позабавило раздражение родственников, потом он повернулся к Тори. Все его удовольствие испарилось. Его жена сидела на своем стуле как деревянная, крепко зажав в руках нож и вилку, как будто готовилась к схватке с форелью, лежавшей на ее тарелке. Она побледнела, а щеки пылали. Она бросила на него изумленный обвиняющий взгляд, потом своими густыми золотистыми ресницами прикрыла свою уязвимость и злость. Она методично разрезала рыбу и овощи на мелкие куски, но не могла ничего съесть.
Рис перебрал несколько вариантов начала разговора, но отказался ото всех. Льстить или дразнить - не поможет, как если сделать вид, что ничего не произошло. Ему следовало увести Тори от родителей с тем, чтобы поговорить с ней. Потом он выглянул через окно во двор и нашел выход.
- Снег повалил сильнее. Если погода ухудшится, то я собирался остаться в гостинице.
- Я бы все-таки предпочла вернуться домой, - заметила Тори со спокойной решимостью.
- Так и думал, любовь моя, - мягко отозвался он. Глаза Хедды прищурились, когда он ласково дотронулся до руки Тори. Не обращая внимания на свою тещу, он повернулся к Стоддарду. - Мы обговорили основные моменты сделки. Завтра я направлю в банк некоторые бумаги со своим секретарем, чтобы вы с ними ознакомились. А сейчас, думаю, нам будет лучше не ждать кофе и поторопиться домой.
- Наш дом ближе, Виктория, - по-матерински предложила Хедда с холодным вызовом во взгляде.
- Благодарю за любезное приглашение, но мы с женой предпочитаем удобства Логова дракона, - бесцеремонно отклонил ее предложение Рис и взялся за спинку стула Тори. Он твердо, оберегающе взял ее под руку.
Тори почти ненавидела себя за то, что выдала свои эмоции, хотя и не была уверена, в чем они заключались - ревность? боль? гнев? унижение? Она пристально посмотрела на холодное, враждебное лицо матери.
- Мама, увидимся в воскресенье у Смиттонов. Хедда ответила дочери взглядом, полным жалостливой заботы.
- Надеюсь, что сначала ты не забудешь пойти в церковь. - Она помолчала и, обернувшись к Рису, ядовито посмотрела на него. - Конечно, если муж сможет сопроводить тебя в такое раннее время. Насколько я знаю, по утрам он бывает где-то в других местах.
- Увидимся в церкви, Хедда, - сказал спокойно Рис. Его губы, но не глаза, улыбнулись.
Когда они готовились встретиться с пургой на улице, Рис шепнул ей на ухо:
- Она так поступает, чтобы завести тебя, любовь моя.
- Кто "она" - моя мать или твоя компаньонка? - спросила Тори, гордясь тем, что голос ее не дрогнул.
- Ты ведешь себя, как ревнивая жена, Тори! Мне это нравится, даже если у тебя нет для этого причин. - Он окинул взглядом пустой гардероб и быстро обнял ее.
Она уперлась ладонями в его толстое пальто.
- Я не ревную, просто публично оскорблена этой.., присутствием этой женщины.
- И я тоже! Но что я могу поделать? Она же моя теща, - сказал он со смехом, радуясь тому, что ее болезненное смущение перешло в ревнивый гнев. Он смотрел, как ее глаза сверкают голубыми и зелеными огоньками. С такой Тори приятно пикироваться.
Тори подняла горностаевый капюшон, не заботясь о своей замысловатой прическе, и направилась к двери.
- Ты невыносим, - процедила она, не разжимая губ. - Но поступил правильно, что отказался от предложения мамы приютить нас на ночь.
Он фыркнул.
- От ночи, когда она заставила бы нас спать в разных спальнях, если я в ней не ошибаюсь. На улице, может быть, и холодно, Тори, любовь моя, но мои планы на эту ночь очень горячие. Когда швейцар раскрыл перед ними тяжелую парадную дверь, он подхватил ее на руки и храбро шагнул навстречу ледяному порыву мокрого снега..
- Ты уверен, что мы сможем доехать до Логова дракона? - прокричала она Рису в ухо, но ветер отнес ее слова в сторону.
Их коляска была открыта спереди, но была также полость из волчьих шкур, которыми можно было укрыться. Темно-серый мех вскоре побелел от снега. Густые хлопья прилипли к их ресницам, обжигали щеки. Тори прижалась к Рису, он дернул поводья, пустив лошадей вскачь.
Коляска легко катилась по холодным улицам Старлайта. Но как только они выехали за город и начали подъем по открытой извилистой дороге к Логову дракона, стали попадаться снежные наносы. Сосредоточив свое внимание на изрытой колеями проезжей дороге, Рис попридержал лошадей, стараясь избежать чрезмерной тряски.
Через несколько минут метель стихла, позволив увидеть мелькающие огоньки на холме, манящие их в тепло и безопасность дома.
- Держись, любовь моя! Беспокоиться не о чем. Мы почти... - резкий, ревущий порыв ветра заглушил его слова, груды снега накрыли коляску, сдвинув ее с наезженной колеи. Коляска некоторое время тряслась, потом опять пошла ровно. Порывы ветра и метель так же неожиданно улеглись, как и разгулялись. Хотя огни Логова дракона светились теперь всего в нескольких сотнях ярдов, коляска не могла добраться до места, поскольку после недавнего порыва бури она завязла по колеса в сугробе, лошади тоже стояли по брюхо в снегу, нетерпеливо дергая постромки, хотя Рис сдерживал их поводьями.
- Мы не можем ждать здесь помощи. Я собираюсь выпрячь Бруно, мы верхом доедем до дома, а потом пошлем кого-нибудь за Брэди.
Тори со страхом наблюдала, как он вылез из коляски и по пояс утонул в сугробе.
- Неужели столько же нанесло снега до самого дома? - с беспокойством спросила она.
- Нет, сугроб закрыл всего несколько ярдов дороги. Видишь вон ту скалу? - Он указал на несколько округленных валунов, которые вырисовывались в лунном свете.
Буря прекратилась, оставив в долине неровные сугробы наметенного снега, как будто великан с метлой в приступе безумия раскидывал белую массу.
Она сидела, стуча зубами от холода, хотя и закуталась в полость, а он распрягал более крупного и крепкого мерина, потом с большими усилиями вывел его из сугроба. Затем по своим же следам, проваливаясь в глубоком снегу, он вернулся за женой и взял ее на руки из коляски.