Страница 2 из 54
Тори казалось, что она утонула, а потом ожила снова. Возбуждение после кульминации постепенно спадало. Она осознала, что Рис вспотел, лежит на ней и нежно называет ее "Викторы". Своей победой... Так он назвал в ее честь серебряные рудники. Она для него награда, трофей, победа - Виктори. Он сдержал свое слово и заставил ее просить! Но когда она собралась с силами и готова была столкнуть его с себя, он скатился сам, увлек ее за собой и лег на спину, крепко прижав Тори к своему боку. Не отпуская жену. Рис набросил на нее и на себя покрывало.
Рис очень утомился от того, что так долго сдерживался. И действительно, недели холостяцкой жизни дались ему нелегко, так как он каждый день видел предмет своих вожделений. Рис трогал Тори, подтрунивал над ней, играл с ней в затяжную игру, которая закончилась продолжительным состязанием в постели, когда каждый пытался подчинить другого своей воле. Он склонил ее к себе, заставил захотеть его, а потом удовлетворил упрямицу, пробудив в ней страсть. Его гнев из-за того, что она так обставила спальню, ее жестокие слова и его надменная месть - все исчезло после их интимной близости. Она лежала в его объятиях голая, и он никогда ее не отпустит! С этой мыслью Рис заснул глубоким сном.
Другое дело Тори. Она лежала, прижимаясь к его боку, тело ее было удовлетворено, но душа истерзана и унижена. Если бы только она могла удалиться в свою собственную спальню, но он давно дал ей понять, что думает о цивилизованной супружеской жизни.
Рис пошевелился во сне, и она, не удержавшись, посмотрела на него. От многоцветной занавески из бусинок падали тени, и загорелая кожа Риса казалась медной. Густые блестящие волосы кудрявились на шее, а один отбившийся локон лежал на лбу. Теперь, когда были закрыты эти насмешливые глаза, ей пришлось бороться с сильным желанием запустить пальцы в его волосы. Желание взяло верх. Волосы оказались жесткими и упругими, влажными от пота, но это был приятный, типично мужской запах, совсем не такой, какой обычно исходит от мужчин низших сословий. И до чего же он красив, черт бы его побрал! И такой самонадеянный, уверенный любовник. "Иначе быть и не могло. Он прошел большую практику", - жестоко насмехался над Тори внутренний голос.
Она оторвала взгляд от его сатанинской красоты и осмотрела комнату. Спальня действительно выглядела ужасно. Тори стало стыдно. Она пошла на сделку, понимая, какие тяжелые последствия ждут родных, если она их не выручит. Что бы Рис ни вытворял, он не заслужил этого. Но и он отомстил ей. Ее мать намекала на унижения и неприятные ощущения, связанные с брачным ложем. Лаура, наоборот, расписывала прелести и удивительные удовольствия любви, но описания Лауры распространялись только на те случаи, когда муж и жена действительно любили друг друга. Ее мать оказалась права относительно унижения, которое теперь душило ее. Однако Виктория страдала не из-за того, что Рис причинил ей физическую боль или как-то не так обращался с ней. Совсем наоборот! Она открыла для себя в инстинктивном, распутном желании такое огромное физическое наслаждение, которое оказалось крепче ее силы воли. В отличие от Лауры и Джекоба они с Рисом не любили друг друга. Они удовлетворяли свою похоть.
Я попала в западню. Запуталась в его чувственной паутине и буду оставаться там до тех пор, пока он захочет держать меня в этой ловушке.
Долго ли это продлится? - гадала Тори. Пока она не забеременеет, не станет толстой и безобразной? Пока не надоест ему, и он не вернется к другим женщинам? Хедда считает такой" выход настоящим благом независимо от причин. Тори съежилась от страха и душевного смятения. Она и сама не знала, чего желает: то ли чтобы Рис ушел от нее, то ли чтобы полюбил...
Когда его рука еще крепе обвила ее талию, а теплое дыхание ласково обдало шею, Тори оставила эти бесплодные гадания и отдалась во власть сна.
Рис проснулся на заре от того, что пахнувшие фиалками волосы щекотали его лицо. Шелковые пряди тускло-золотистого цвета, лежавшие на его носу, подпрыгивали при каждом его выдохе. Он взял пальцами эту прядь, поражаясь ее блеску и мягкости. Волосы Тори рассыпались наподобие шелковой пряжи по его телу и подушкам. Она примостилась, возле него, маленькая, точно фарфоровая статуэтка. Его жена...
Вспоминая о ее страсти минувшей ночью, ему трудно было поверить, что в худенькой женщине таится такой пыл. Потом в памяти воскресло все, что предшествовало этой необузданной близости. Он обвел глазами комнату. При ярком свете она выглядела еще безвкуснее. Неужели Тори действительно так сильно презирает его? Потом он вспомнил о своей высокомерной жестокости, с которой он обращался с ней, вынуждая ее говорить и поступать согласно его прихотям.
Он положил шелковые пряди на подушку, прикоснулся к щеке Тори и решил погладить ее мягкие розовые губки. Он почувствовал, как в нем нарастает желание, но удержался от побуждения заключить ее в объятия и опять слиться с ней в порыве страсти. Не отвернется ли она от него с отвращением? Вчера ночью он распалил Тори, но семья держится не только на желании физической близости. Возможно, им все придется начинать сначала. Пока что он дает себе слово не торопиться. Рис осторожно высвободился из ее объятий, погладил шелковистые волосы и соскользнул с кровати. Когда он закрывал Тори одеялом, то заметил на простыне небольшие пятна крови. И на своем теле тоже. Наутро у девственницы все должно болеть, и ей надо будет принять ванну.
Рис на цыпочках вошел в ванную комнату и повернул кран над большой мраморной ванной.
- Посмотрим, работает ли эта нагревательная система, - пробормотал он. Пошла теплая вода. Проверив, насколько горячей она станет, он вернулся в спальню и внес из коридора чемоданы, которые дворецкий поставил у дверей. Достав из своего чемодана халат, Рис надел его, затем порылся в ее сумках, вытащил шелковый пеньюар и повесил его на спинку в ногах кровати.
После первой страстной ночи Тори просыпалась медленно. Чувства ее были притуплены, она не сразу сообразила, где находится. Ей было холодно, несмотря на теплое одеяло. Риса рядом не оказалось. Она потрогала место, на котором он лежал рядом с ней, потом села и осмотрелась. До нее донеслось журчание воды, потом это г звук прекратился, и из дверей ванной вышел муж. В синем халате он выглядел великолепно. Халат был приоткрыт, обнажая мускулистую грудь, заросшую колечками блестящих волос. Тори даже не отдавала себе отчета в том, что неотрывно смотрит на него, пока он не обратился к ней.