Страница 24 из 25
Он опрокинул сам в себя бокал вина. И все последовали его примеру. Канадцам даже понравилось, что поиски золота на Клондайке, который находился у них, в Канаде, связываются с поиском научной истины, которая также по крупицам намывается, как и благородный металл и, точно золото, выделяется из множества пустой породы. Они подумали, что Белов и Носов спорили по сути этого сравнения («золото» – «истина»). А потом согласились, что оно возможно. Однако всем хотелось пить и веселиться и все быстро забыли, что русские немного повздорили. Не найдя, что ответить оппоненту, Юрий тоже выпил, изобразил примирение и вскорости Лидия потихоньку увела его с вечеринки.
***
Утром следующего дня Юрий наотрез отказался ехать в гостиницу провожать физиков, мотивируя это тем, что это не входит в круг его прямых обязанностей. Русские физики решили на микроавтобусе доехать до Монреаля, до аэропорта «Мирабель», чтоб посмотреть по пути Канаду из окон машины, чтоб поесть в кафе придорожных мотелей традиционное ковбойское блюдо – яичницу с беконом, чтобы получше понять канадский быт. Лидия догадалась, что Юрию было неловко перед делегацией из России за вчерашний проступок или он попросту не хотел извиняться. Юрий сообщил, что он прямо сейчас, немедленно уезжает в Эдмонтон, ему необходимо побыть одному. Он быстро выпил кофе и вышел из номера, не попрощавшись с подругой и не поцеловав ее.
Лидия отправилась в гостиницу. Мужчины обрадовались, увидев ее. Валерий Валерьевич сразу же подошел к девушке, по-отечески обнял ее. Он сказал с неожиданной теплотой в голосе:
– Лидочка, мы все понимаем, вам нелегко живется здесь, в Канаде. Вам с Юрой приходится самим, без всякой поддержки бороться за кусок хлеба.
Лидия была тронута. Может, в этом и состояла суть русского характера – прощать, сочувствовать, уметь вставать на чужое место.
– Юрий – отличный переводчик, – искренне сказал Калинин. – Вчера вечером, в гостинице мы с ребятами говорили о нем…Он умный, начитанный парень. Мы ведь даже не успели выразить ему благодарность. Но ему нужно лечить нервы, неплохо было бы и к психиатру показаться.
– Да, он болен, простите его, – неожиданно для себя сказала Лидия. И в эту минуту она поняла, что Юре, действительно, надо лечиться: столько неадекватных поступков, зависимостей, странностей.
– Я позвоню вашему отцу в Новороссийск, скажу, что видел вас, что вы – в отличной форме. Что еще сказать, милая? – спросил профессор. Он пытался также предложить ей чашечку кофе, но она отказалась.
– Скоро у меня будет свадьба… Скажите это отцу, он будет рад, – добавила Лидия. «Свадьба, свадьба, – подумала Лида про себя. И в этот момент, когда она произнесла это слово вслух, она очень четко поняла, что никакой свадьбы у нее не будет. Она не видела себя в белом платье рядом с Юрием. – Что-то еще случится, скоро, что разлучит нас навсегда… – эта догадка обожгла ее, но она старалась не подать виду. – Пусть папка думает, что я счастлива». И она выдавила из себя радостную улыбку.
– Ну, вот и хорошо, – удовлетворенно заключил Валерий Валерьевич, обманувшись этой улыбкой, и поцеловал девушке ручку.
Они спустились вниз, к машинам. Ребята погрузили свои спортивные сумки в багажник и подошли к ней попрощаться. Они сказали радостно, что через несколько дней уже будут в Москве. Лада Смелякова чуть не расплакалась. Второй раз уже она пожалела, что не летит в Москву. Чтоб не разреветься, она усиленно стала махать руками, закрывая свое лицо, когда русские ученые сели в машину. Потом стала посылать им воздушные поцелуи. «Счастливые! – подумала она про себя. – Их ждет Родина, друзья, у них есть цель в жизни, они во что-то верят..»
***
Квартира в Эдмонтоне показалась Лидии пустой и холодной. Шел сильный дождь. Пьяные арабы горланили за стенкой свои ностальгические песни. Лидия забылась в тревожном сне – на закате нельзя спать, всегда снятся больные сны. Ей привиделась веселая куртизанка в темно-розовой юбке, она куда-то спешила, цокая каблучками. На руках поблескивали золотые кольца. Оказывается, она спешила к Мэрфи. Мэрфи был очень доволен, что женщина направлялась к нему – он стоял в проулке, пил кофе и курил сигарету. Но неожиданно возник Носов, он ударил Мэрфи в лицо, кофе расплескалось. Женщина расхохоталась, обнажив кривые прокуренные зубы, которые ее невероятно портили. Носов тоже засмеялся. Потом они с Мэрфи стали коутировать друг друга, как пьяные разнузданные подростки. Женщина с удовольствием смеялась и у нее изо рта ползли черви…
Юрий в тот день не пришел домой, и даже не позвонил Лидии, хотя он знал, что она должна была вернуться из Принц Джорджа. Целый день Лидия ждала Юрия, чувствуя огромную душевную пустоту и боль в груди. Она смотрела на косой дождь в окне и ждала своего мужчину. А также она ждала неприятностей – судя по ее видениям, они были уже на подступах к ее дому.
На следующее утро позвонил Мэрфи. Он спросил, почему Юрий не вышел на работу. Лидия сказала, что он заболел после трудной насыщенной командировки и отлеживается на своей квартире.
– Что-нибудь произошло в Принц Джордже? – поинтересовался профессор.
– Все было хорошо, – доложила Лидия. – Переговоры проходили продуктивно, но пробуксовки, недопонимания иногда случались. Юрий очень много работал. Он сделал все, чтобы русские физики и канадские профессора остались довольны. Валерий Валерьевич Калинин, руководитель русской делегации выразил Юрию благодарность, и письмо на имя ректора Университета Альберты русские тоже скоро пришлют.
– Понятно. Это все? – подозрительно уточнил Мэрфи.
– Это все! – твердо ответила Лидия.
– Хай! – сказал Джонатан и положил трубку.
На третий день снова шел тусклый, гадливый дождь. Позвонил Мэрфи и сообщил, что Юрий на своей квартире в эти два дня не появлялся, никто из соседей его не видел.«Если сегодня он не придет домой, завтра будем звонить в наркологическую службу. Не переживайте, Лидия, все будет хорошо», – Мэрфи был на удивление корректен. «Причем здесь наркологическая служба?» – не поняла Лидия, но спрашивать побоялась.
Юрка появился после обеда. Он был потрепан, не свеж, от него даже исходил какой-то неприятный запах, видимо, не мылся три дня кряду. Он не был пьян, алкоголем от него не несло, но он покачивался на ногах и выглядел как человек, употребивший какие-то сильные транквилизаторы, химические вещества, что-то в этом роде.
– Привет тебе от твоих любимых канадских бичей! – сообщил Юрий веселым голосом. Видимо, он еще не мог выйти из куража.– Они такие милашки, эти бичи и наркоманы. Я выспался с ними на помойке, и если ты будешь приставать ко мне с воспитательными беседами, я уйду туда же, на помойку, там очень уютно, – Юрий засмеялся идиотским смехом.
– Разденься, помойся, – забеспокоилась Лидия.
– Ой, да отстань, – сказал Юрий и повалился в одежде на кровать.
Вечером снова позвонил Мэрфи. Лидия проинформировала, что Юрий явился, но тут же лег спать и ему, кажется, плохо.
– Он был адекватен? – спросил Мэрфи и в голосе его прозвучала тревога.
– Не совсем, – призналась Лидия. Неожиданно она сильно заплакала. Она почувствовала, что ей не справиться с этим горем, этим наваждением, этим неприятным поворотом судьбы. Мэрфи услышал судорожные всхлипывания в трубке.
– Немедленно вызовите 911. Это наркотики. Пусть его заберут сейчас, потому что утром он начнет все крушить в квартире, кричать и всех оскорблять, – сказал озабоченно Мэрфи.
– Не увольняйте его, пожалуйста, – плакала Лидия, даже не заметив, что она унижается перед Джонатаном. – Он талантливый, умный, он подлечится, это стресс…
– Не плачьте, Лидочка, я не собираюсь его увольнять. Звоните мне, если все будет плохо. Звоните, я помогу, – добавил Мэрфи.
В этот момент сердце Лидии преисполнилось благодарностью к Джонатану Мэрфи, она посчитала его добрым понимающим человеком. Однако на второй день – отметим, забегая немного вперед – когда она набрала его номер, чтобы сообщить, что Юрия положили в больницу, его номер был отключен. Отключен он был и в последующие дни.