Эгоманьяк

— Что он сделал?

Дрю, похоже, расценил мой ответ как защиту Болдуина. Все его поведение поменялось.

— Хочешь его трахнуть?

— Что? Нет! Откуда это нахрен появилось?

Он пробежался рукой по волосам.

— Мне лучше уйти. Не хочу, чтобы Бэк, проснувшись, не застал меня дома.

Насколько я помню, он не очень торопился возвращаться. Дрю только что за пять минут разогнался от нужды быть со мной до необходимости свалить.

— Что сейчас произошло?

— Хочешь, чтобы я снял с тебя этот фиксатор или сделал что-то еще перед тем, как уеду?

Расстроенная, я сорвалась на него.

— Нет. Просто уходи.

Я прижалась головой к двери после того, как закрыла ее за мужчиной. Голова кружилась, но в мыслях витал один и тот же вопрос:

Действительно ли я хочу спать с Болдуином?

Глава 32

Дрю

Следующим утром я около полудюжины раз спорил сам с собой, чтобы не поехать домой к Эмери, прежде чем решил, что мое появление сделает все еще хуже. Я не хотел, чтобы мои извинения выглядели поверхностными, потому что мне было неприятно, что Придурок вез ее на работу. Конечно, я не хотел, чтобы Членоголовый подвозил ее. Потребовалось около двух часов длительного взбивания подушки, и я наконец-то понял…

Мое дебильное поведение не имело никакого отношения к Эмери. Между изменой бывшей жены и ежедневной дозой клиентов, которые сожгли своих супругов или сгорают по их вине, я не был таким уж доверчивым. Я все еще не думал, что ошибался насчет Болдуина — парень был мудаком, и моя интуиция подсказывала, что что-то должно произойти, как только он поймет, что на обочине Эмери его больше не ждет. Но ее это не касалось.

На часах было десять, когда она, наконец, появилась в офисе. У Бэка сегодня сокращенный день в школе, и я надеялся, что у нее не запланировано утренних консультаций, в которые она должна сразу окунуться. Я внимательно прислушивался, едва она успела войти, как уже был на ресепшене.

А с ней — мудак. Его рука была обернута вокруг ее талии, он помогал ей передвигаться. Я мог видеть по выражению ее лица, что вся эта ситуация доставляла ей дискомфорт.

— Утро.

— Доброе утро! — Эмери выдавила печальную улыбку. — Я сказала Болдуину, что ему не обязательно провожать меня, но он настоял.

Мне удалось ответить намеком на искренность.

— Тебе нужна помощь. Доктор сказал не нагружать щиколотку.

Проявляя решимость, я отодвинулся и позволил ему проводить ее в кабинет, в то время как сам вернулся к себе. Я бы солгал, если бы сказал, что не подслушивал. Он спросил, во сколько ему стоит забрать ее, а Эмери ответила, что у нее есть планы после работы, и она доберется сама.

Как только Придурок ушел, я глубоко вдохнул и пошел в ее кабинет. Девушка устанавливала ноутбук на док-станцию.

— У тебя сейчас есть пациент?

— Не-а.

Она не подняла головы.

— Так мы можем поговорить?

Она посмотрела на меня.

— Ох. Так теперь ты в настроении поговорить?

Я заслужил это.

— Наверное, мне стоит сейчас начать с извинений.

Ее черты смягчились, но она скрестила руки на груди, готовая жестко торговаться.

— Было бы неплохо.

— Прости за мое поведение прошлым вечером.

— Ты говоришь о том, как обвинил меня в том, что я хочу трахать другого мужчину после того, как мы договорились, что спим только друг с другом?

— Да. За это.

Эмери вздохнула.

— Я не такой человек, Дрю. Даже если бы я и хотела спать с кем-то еще, то не стала бы, пока у меня есть обязательства перед другим человеком.

Она случайно попала в мое больное место. Я провел полночи и все утро, осознавая, что у меня были проблемы с доверием, в этом было легко обвинять других людей. Это была вина Алексы. Работа убила мою веру в человечество. Но когда коснулось ее, мне нравилась эта женщина, может, даже больше, чем должна была после столь короткого времени, и это чертовски меня напугало. Она провела последние несколько лет в ожидании, что некий парень обратит на нее свое внимание, и я не был уверен в том, что произойдет, когда это, наконец, случится.

Конечно, я ревновал. Но еще был охренительно напуган. И мне определенно не нравилось это чувство.

Я подошел к ней, не столько чувствуя необходимость в близости из-за того, что собирался сказать, а потому что ненавидел находиться в другой части комнаты, когда мог быть рядом с ней.

Сегодня на улице было особенно холодно, и ее щечки порозовели, соответствуя цвету кончика носа. Я взял в ладони ее лицо, наклонился и оставил на ее губах нежный поцелуй.

Затем отстранился так, чтобы наши глаза были на одном уровне.

— Прости, что был ревнивым придурком. Я хотел сказать тебе, что это произошло не по моей вине — моя жизнь и работа сделали меня таким, и, возможно, частично это правда. Но не вся. Откровенно говоря, истина настигла меня несколько минут назад.

— И в чем она?

— Мне нужно услышать, в каком направлении вы с этим парнем движетесь. Ты последовала за ним через полстраны несколько месяцев назад. Знаю, что ты испытывала к нему глубокие чувства. Ты говоришь, что поставила бы меня в известность, если бы хотела прекратить наши отношения, я тебе верю. Но мне нужно знать, говорил ли он тебе сегодня о своих чувствах, которые спровоцировали бы тебя прервать наши отношения?

Эмери притихла, и какая-то вспышка появилась на ее лице прежде, чем наши взгляды встретились.

— Почему бы тебе не присесть?

Глава 33

Эмери

Следуй в жизни тому, что сам проповедуешь.

Это трудно осуществить, когда на вас уставился Дрю Джаггер в ожидании ответа. Он хотел знать, что бы произошло, если мужчина, по которому я сохла последние несколько лет, ради шанса на отношения с которым я переехала в Нью-Йорк, внезапно решил, что хочет быть со мной. Этот вопрос я задавала себе с того момента, когда прошлым вечером оба мужчины оставили меня в покое.

Я задолжала Дрю откровенность. Черт, я задолжала ее самой себе.

— Я так долго испытывала чувства к Болдуину, что уже не помню, как это — не иметь этих чувств.

Дрю облокотился о мой стол, раздвинул ноги и поставил их в позицию, которая одновременно была мужской и доминирующей, что-то настолько простое, но напомнившее мне, что я собиралась сказать — правду.

— Но что бы я ни испытывала к Болдуину, это сильно отличается от того, что происходит между нами.

Глаза Дрю вспыхнули, и мне пришлось сжать бедра, чтобы удержаться от возбуждения из-за его нарастающей злости. Не было сомнений, что выводить друг друга из себя было какой-то ненормальной прелюдией для нас, но сейчас было неподходящее время.

— Болдуин умен и учтив. Мы разделяем страсть к психологии и социологии. Он не использует нецензурные выражения, водит меня в модные рестораны и ни разу не повысил на меня голос.

Дрю задумался.

— Лучше бы там речь шла о сексе, но всему свое время.

Мои губы дрогнули. Мне нужно было пройти через сложную часть прежде, чем я предоставлю ему его «но».

— Так и есть. Но я хочу быть полностью откровенной.

Его взгляд подсказал мне подойти к сути. Он кивнул, побуждая продолжать.

— Я бы солгала, сказав, что не испытывала чувств к Болдуину, но потом появился ты. Ты до чертиков меня пугаешь, и я понятия не имею, куда нас приведет то, что между нами происходит, но есть одна вещь, в которой я абсолютно уверена.

— Какая?

— Глядя на тебя, я понимаю, почему это никогда не сработает с ним.

Его взгляд смягчился.

— Я полный профан в доверии.

— Знаю.

— Я все равно буду орать и использовать «ебать» как существительное, прилагательное и глагол.

Я ухмыльнулась.

— Я изучила моменты, когда твой язык действительно работает на меня.

Дрю потянулся и провел двумя пальцами по моей скуле, вниз по шее, вдоль ключицы, прежде чем продвинуть их к декольте.