Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 15 из 29



– И на каких турнирах сборной этот опыт привел к результату? Чего мы добились на Евро-2012, ЧМ-2014? А в Лиге чемпионов, на высшем клубном уровне, Денисов последний раз играл уже очень давно, еще в «Зените». Время идет, футбол меняется. Для России его уровня хватает, но для игры на международном уровне – уже нет. Что показали, в частности, матчи с «Атлетико».

Мне очень импонирует отношение Черчесова к работе. Он мог бы закрыться в своем кабинете со своим штабом и решать все кулуарно. Это его право. Но он открыт и доступен. А наше дело – просто задать вопросы. И не вмешиваться в процесс.

Симонян: Этот штаб, в отличие от других штабов, каждое утро здесь, в Доме футбола. И весь день работают, мы это видим. Когда сборную возглавлял Леонид Слуцкий, он параллельно работал в ЦСКА, но его освобожденный помощник Сергей Балахнин мог бы появляться здесь и чаще, а был, по-моему, всего два раза.

Мирзоян: Да, мы его видели совсем чуть-чуть. Речь не о каких-то претензиях к Слуцкому или кому-то еще. А о том, что такой работы штаба сборной до нынешнего мы не встречали. Очень часто здесь бывал разве что Оресте Чинквини, помогавший Фабио Капелло. Анализировал, заходил к нам, высказывал свое мнение. Но сейчас намного больше.

– Можно ли сказать, что после этого заседания техкома у вас больше оптимизма в плане выступления сборной России на ЧМ-2018, чем раньше?

Симонян: Мы должны верить в сборную! За счет каких качеств мы можем превзойти соперников? 8 мая в Волгограде наша юношеская сборная играла против сверстников из Германии. И проиграла – 1:3. Немцы потом задавали вопросы: почему ваши так много ошибаются в простых передачах?

А корень проблем лежит в начальном футбольном образовании. На лицензировании детско-юношеских тренеров, работающих с десятилетними детьми, один сказал: «В среду мы занимаемся скоростно-силовой подготовкой». С десятилетними! А в четверг они, видимо, штангу поднимают. Черчесов не может за считаные недели работы с первой сборной решить проблему, заложенную десятилетия назад. Но мы видим, что он честно и добросовестно делает свое дело, чему получили еще одно подтверждение на заседании техкома РФС.

Мы расположились в кабинете Черчесова в Доме футбола сразу после того, как под председательством Никиты Симоняна закончилось заседание технического комитета РФС. Побеседовали, на мой взгляд, вполне откровенно и без двойных стандартов. Кстати, наш разговор проходил ровно за месяц до матча открытия ЧМ-2018 – 14 мая.

– Для начала уточню важный момент. Возможна ли не вынужденная, не из-за травмы замена кого-то из участников сбора в Австрии резервистом? – спрашиваю Черчесова.

– Да. Абонементов в сборную мы никому не выдаем. Почему, если футболист, который вызван в «список 28», не проявит себя достаточным образом, нужно обязательно ждать чьей-то травмы? Кто нас ограничивает по вызову игрока, включенного в «список 35»? Никто.

– Это может произойти и прямо в Австрии?

– Почему нет? Кто-то, не дай бог, может травмироваться, а кто-то – оказаться не в состоянии выполнить необходимый объем работы.

– А почему, формируя состав для работы в Австрии, вы остановились на числе 28?

– Столько же футболистов – четыре вратаря и 24 полевых игрока – мы приглашали в прошлом году для подготовки к Кубку конфедераций. Опыт подсказывает, что это оптимальное число для правильного тренировочного процесса. Да, есть определенное неудобство с объявлением нескольким футболистам, что они не остаются в команде, но мы профессиональные люди. И каждый тренер с этим сталкивается, причем не только в выборе заявки, но и перед каждым матчем – при определении состава на игру.

Очень благодарен Леониду Слуцкому за то, что предоставил мне все возможные документы о подготовке сборной к Евро-2016, а также в устной беседе многое рассказал. Даже если это позволит сделать хотя бы на один просчет меньше – уже бесценно. Коллега два года назад взял на сбор 20 полевых игроков, то есть полный комплект без запасных. А потом случились травмы.

– И того же Юсупова пришлось приглашать в команду прямо из отпуска.

– Да. А нам хотелось бы, чтобы все футболисты, которые попадут в окончательную заявку, гарантированно находились в рабочем состоянии. Вот поэтому 28.



– Еще одно уточнение. Капитаном сборной на ЧМ-2018 будет Игорь Акинфеев, это понятно. А первым вице-капитаном – Федор Смолов?

– Да. Кстати, у него была капитанская повязка в матчах с Испанией и Францией, и в обоих случаях он забил. То есть Смолов – из той категории игроков, кого капитанство окрыляет.

– Вы же назначили Акинфеева? Выборов капитана не было?

– Назначил. И по-моему, вопросов это ни у кого не вызывает.

– Как относитесь к антивратарской теории о капитанах – дескать, голкипер находится далеко от места событий и не может побежать с судьями разговаривать? Тем более сами капитанили в сборной.

– Никакого дискомфорта в этой роли не испытывал.

– Ваш «список 28» – это, по сути, кадровая революция. Со времен Евро-2016 в нем лишь семь человек. За каких-то два года!

– На техническом комитете РФС, где я с цифрами отчитался, какую работу мы проделали и какая предстоит, этот вопрос обсуждался. Никто специально на такой масштаб перемен не нацеливался. Сравнил бы даже не с чемпионатом Европы, а с прошлогодним Кубком конфедераций. Из тогдашней заявки у нас по тем или иным причинам отсутствуют девять футболистов. У кого-то травма, кто-то не в форме, кто-то куда-то перешел и не смог до конца адаптироваться. А кто-то потому, что у нас соперники не те, что были тогда, – имею в виду Дмитрия Тарасова, который был очень важен для нас в матче с Новой Зеландией и свою задачу выполнил.

Просто в футболе, как и в жизни, все меняется. Невозможно предугадать, что игрок перейдет в другой клуб и потеряет игровую практику. Мы часто говорили, что ни разу не сыграли тем составом, который хотелось увидеть изначально. А теперь получается, что и не сыграем, по крайней мере, в ближайшее время, – травмы не позволят. Но подчеркну: это ни в коем случае не рассматривается как оправдание. Травмы – неотъемлемая часть футбольной жизни. Работать, играть и добиваться результата надо, невзирая на них.

– Вы упомянули о переходах. Получается парадоксальная вещь. Тот же Заболотный пошел на повышение – из «Тосно» в «Зенит», что представляется ходом амбициозного человека, желающего развивать карьеру. Но в результате выпал из основного заявочного списка.

– Та же ситуация и у Полоза, и у Оздоева. О переходе того же Заболотного я узнал по факту. После этого у нас с ним был разговор. О чем? Понятно, что этот переход, как вы правильно выражаетесь, – повышение. Но свои риски футболисты должны калькулировать сами. А наша задача – внимательно за всем наблюдать и принимать решения.

Смолов, допустим, зимой поинтересовался моим мнением о своем будущем. Могу только излагать свое видение, ни на чем не настаивая и не советуя. Мы никого не просим что-то делать, чтобы потом не оказаться в заложниках этой просьбы. Поэтому просто изложил Федору свои мысли о том, какие его могут ждать варианты. После чего футболист принял решение, что никуда не уходит и продолжит играть в «Краснодаре». Где он по-прежнему регулярно забивает мячи.

Смолов остался в системе, и ему не надо проходить адаптационный период. За полгода до чемпионата мира тот же Заболотный даже в пределах одного города переезжает с «Петровского» на «Крестовский» и испытывает сложности адаптации. Хотя в старании ему не откажешь. А если переезжаешь из Краснодара в Англию или Германию – трудности тем более неизбежны.

– То есть от добра добра за полгода-год до чемпионата мира лучше не искать?

– Такого не утверждал. Единого алгоритма тут нет и быть не может. У каждого он свой. Кузяев, например, перешел из «Ахмата» в «Зенит» – и, наоборот, закрепился в составе клуба и стал постоянно вызываться в сборную. А Дзюба отправился из «Зенита» в «Арсенал» – и начал себя проявлять. Хватает примеров как в одну, так и в другую сторону. Мы же просто должны принимать решения, которые диктует объективная реальность.