Страница 6 из 81
- Ну так сложи.
- А ты себе представляешь, чем это кончится? Даже если я и достану такой огромный конверт, до Канады доберется лишь мятая макулатура. Нет, я отправлю бандеролью.
- Думаешь, в бандероли не помнется?
Павел, искренне озабоченный сохранностью шедевра, выдвинул другое предложение.
- Лучше отправить в железном ящике, - веско заявил он, - или в крепком чемодане.
- Никаких ящиков, никаких чемоданов, - возразила я. - Сверну в рулон и вложу в картонную трубку, тубус называется. Вот и вся проблема.
- Прекрасная мысль! - саркастически заметил молчавший до сих пор Мартин. - Тогда только и начнутся проблемы.
- Что ты хочешь сказать?
- Да ничего особенного. Будешь отправлять рулон, на международном почтамте развернут, посмотрят - ага, предмет искусства! И потребуют разрешения, заверенного Комиссией по охране памятников искусства или Комитетом народных промыслов.
Мрачное предсказание пало на нас как гром с ясного неба. Переварив услышанное, я возмутилась:
- Ты что, спятил? Неужели ты думаешь, что я со своей мазней отважусь обратиться в комиссию или комитет?
- А без их оценки и печати не примут на почте.
- Он прав, - угрюмо подтвердила Баська. - Если будет свернуто в рулон, скажут, картина. А картин без их печатей не принимают. Так что уж лучше сложи.
- В одну шестнадцатую!
Тут уж я не выдержала:
- Хватит болтать! Перегибать и складывать не буду! Ни один кретин не примет это за произведение искусства.
- Кретин как раз и примет, - ехидно заметил Мартин.
- Довольно! Я решила: сверну прямо на почте после того, как они посмотрят, чтобы лишний раз не мять, вложу в тубус, они запакуют, и отправится моя посылка в Канаду. И нечего тут каркать!
- Это как же? - удивилась Янка. - Ты считаешь, так оно и полетит прямиком в Канаду? И по дороге никто не будет вытаскивать и просматривать?
- А на кой черт просматривать?
- Ну как же... Ведь таможенники должны посмотреть, что там пересылается?
- Таможенный досмотр будет произведен при отправлении.
- А потом уже не будет? Я думала, что где-то по дороге посылки обязательно открывают и просматривают.
- Кто, по-твоему, этим занимается? Кондуктор в поезде? Пилот в самолете?
- А ты откуда знаешь?
- Специально занималась изучением вопроса, когда писала о контрабанде наркотиков, так что знаю все досконально. При отправлении на международном почтамте посылки просматривают работники таможенной службы, потом посылки облагаются пошлиной, потом запаковываются и отправляются. А если есть информация о нелегальных вложениях, тогда производится более тщательный таможенный досмотр. Сомневаюсь, что милиция заподозрит меня в контрабанде.
Убрав с тахты знамя, я достала карты для бриджа, справедливо полагая, что после тяжких трудов заслужила право на невинное развлечение. Павел пододвинул кресло, Баська закурила и принесла себе отдельную пепельницу.
- Ты уверена? - спросила она.
- В чем? Что милиция не заподозрит меня в контрабанде?
- Нет, в том, что по дороге больше посылки нигде не проверяют.
- Крепко же сидят в тебе представления периода ошибок и искажений. Говорю тебе, просматривают только на почтамте и больше нигде.
Янка уронила под стол карты, и они с Павлом принялись их собирать, ползая на четвереньках. А Баська упрямо развивала тему:
- В таком случае я могу отправить знакомым за границу, скажем, вышитую крестиком подушечку-думку, набив ее бриллиантами? И она преспокойно дойдет?
- Тебя засекут при отправке, слишком тяжелой окажется твоя подушечка. А вот если ты ее набьешь бумажными долларами, тогда могут и не засечь.
- А у тебя есть бумажные доллары? - поинтересовался Павел из-под стола, но не успела я ответить, как меня перебил Мартин:
- С бумажными долларами ее тоже засекут, они шуршать будут.
Я пошла на уступки:
- Ну тогда можешь выслать какие-нибудь шпионские материалы микрофильмы или что другое. Маленькое, легкое и не шуршит.
- Нет у меня шпионских материалов, - огорчилась Баська. - Впрочем, долларов и бриллиантов тоже нету. Может, у вас есть?
- Есть. Разумеется! Целые кучи. Я специально нарисовала знамя, чтобы их переправить.
Вместо того чтобы играть в бридж, вся компания вдруг с оживлением принялась обсуждать проблему контрабанды в целом и возможности переправки контрабандных товаров в моем тубусе в частности, совершенно игнорируя при этом тот факт, что у меня не было ни контрабандных товаров, ни, следовательно, желания их переправлять. Да и у них не было ничего подобного, так что их повышенный интерес к контрабанде был совершенно непонятен.
- Нет, бриллианты отпадают, - решительно заявил Павел. - Они будут грохотать в этом, как его... ну, в трубке. А золото слишком тяжелое.
- Нелегально пересылать лучше всего "Гвиану", - предложил Мартин, или "Маврикия". Можно приклеить скотчем внутри тубуса. Так что если у тебя найдется "Гвиана" - вот удобный случай избавиться от нее.
- Что за "Гвиана"? - спросила Янка, и я с готовностью удовлетворила ее любопытство:
- Самая редкая в мире марка. Ее единственный экземпляр принадлежит филателисту-миллионеру, который пожелал остаться неизвестным. Теперь выясняется, что этот неизвестный миллионер - я, только до сих пор я сама об этом не знала.
- Вот и хорошо, отправь ее подальше. Прекрасная мысль - прилепить внутри к трубке.
Наконец они угомонились, и мы занялись бриджем, только Баське, первой выходящей, делать было нечего, и она продолжала морочить мне голову:
- Послушай, раз уж ты все знаешь, расскажи, что потом делается с посылками? И что бывает, когда обнаруживается контрабанда?
- Все принятые на главпочтамте посылки сваливают в кучу в отдельной комнате, там их сортируют. Подозрительные просматривают в другом помещении. Без причины потрошить не будут, сама подумай, распорют твою подушку, полетят пух и перья по всей конторе, ничего неположенного у тебя не обнаружат, как тогда? Придется выплачивать тебе возмещение убытков. Кому это надо?
- Я думаю, ты права, - заявил в пространство Мартин.
- Кто прав? Я или Баська?
- Ты. Честный человек может смело идти на преступление. Ирония судьбы, вот как это называется. Может, но не идет.