Страница 42 из 46
– Ну, это с самого начала не исключалось. Я никогда не говорил, что непременно выйдет прок. Просто считаю, надо сделать дело, потому что я поклялся. А когда передам Анналы Мургену, то и с него возьму такую же клятву.
– Наверное, нам больше нечем заняться.
– Пройти до конца мира и обратно. Чем не занятие?
– Только насчет первой цели я как-то сомневаюсь…
– Я тоже, дружище. Анналы обрываются где-то между событиями в Гиэ-Ксле и Таглиосе. И сдается мне, таглиосцы что-то знают об этом. Но молчат. Надо бы испробовать на них старый отрядный трюк – двойную перетасовку…
В дожде, надо сказать, было и нечто положительное. Он снижал видимость. Я и не заметил, как позади остался гребень последнего холма и мы двинулись вниз, к Майну и Годжийскому броду. Часовые с южного берега сразу бы нас засекли, будь погода получше. Гоблин сориентировался первым:
– Приехали, Костоправ. Река – прямо здесь, внизу.
Мы осадили коней.
– Что на той стороне, чуешь?
– Люди. Не сказать, что очень бдительные. Только пара бедолаг на часах.
– Как думаешь, что это за войска?
– Увальни третьесортные. Будь у меня время, сказал бы больше.
– Время у тебя есть. Я пока поброжу вокруг и осмотрюсь.
Место оказалось именно таким, как мне рассказывали. Дорога отлого спускалась к броду, расположенному чуть выше излучины реки. За излучиной с нашей стороны в реку впадал ручей, хотя к нему пришлось подойти вплотную, чтобы убедиться – его загораживал взгорок. Берега ручья, как водится, заросли деревьями и кустами. По ту сторону дороги также был подъем, то есть она шла по дну неглубокой ложбинки. Выше брода река расширялась и плавно сворачивала к югу. С нашей стороны ее берег был высотой от двух до восьми футов и везде, кроме самого брода, закрыт растительностью.
Все это я облазил и осмотрел тщательнейшим образом, оставив коня на попечение Гоблина за холмами. Подобрался даже к самому броду и полчаса просидел в мокрых кустах, разглядывая укрепления на том берегу.
Нас явно не желали пропускать через брод. По крайней мере, без боя.
Неужели ожидали нашего появления? Почему?
При помощи старого триангуляционного приема я определил, что сторожевая башня крепости имела высоту примерно семьдесят футов, а затем попытался прикинуть, что можно увидеть с ее вершины. Закончил только к закату.
– Ну как, выяснил? – спросил Гоблин, когда я вернулся.
– Пожалуй. Однако результат не радует. Может, ты меня чем-нибудь обнадежишь? Как считаешь, сможем мы пробиться через брод?
– Ну разве что когда вода спадет. Если атакуем на рассвете и застанем их спящими…
– Когда вода спадет, они еще десять тысяч сюда пригонят.
– Значит, плохо дело?
– Угу. Пойдем поищем, где бы спрятаться от дождя.
– Если ты выдержишь обратный путь, то и я…
– Давай попробуем. Доедем, так хоть выспимся в тепле и сухости. Что ты думаешь о здешнем гарнизоне? Профессионалы?
– Да какое там. Просто крестьяне, переодетые солдатами. Ну, может, самую малость обученные.
– Верно, расхлябанность бросается в глаза. Но возможно, отборные войска тут и не нужны.
Прячась у брода, я высмотрел четверых. И они меня совсем не впечатлили. Как и фортификационные сооружения. У Хозяев Теней явно недоставало профессионалов для обучения солдат.
– А может, мы увидели то, что нам хотели показать?
– Не исключено.
Интересная мысль, стоившая, пожалуй, рассмотрения, тем более что как раз в тот момент я заметил пару здорово изгвазданных ворон на ветке ближайшего вяза. Оглянулся было в поисках пня – да черт с ним. Придет время, разберемся.
– Гоблин! Помнишь женщину Меняющего Облик?
– Ну да. А что?
– В Гиэ-Ксле ты говорил, что знакомо выглядит. Сейчас мне что-то такое в голову пришло… Пожалуй, ты был прав. Мы точно встречались с ней раньше. Но хоть убей, не могу вспомнить когда и где.
– А какая разница?
– Наверное, никакой. Просто мысль привязалась почему-то… Давай-ка здесь налево свернем.
– За каким чертом?
– Если верить карте, тут должен быть город Веджагедхья. Хочу взглянуть.
– Я думал, мы возвращаемся.
– Это всего на несколько минут.
– Ладно уж, – буркнул он.
– По всему выходит, без драки не обойтись. Надо изучить территорию.
Ответом было новое ворчание.
На ходу мы наскоро перекусили. Не часто со мной такое бывает, но в подобные минуты я завидую людям, которые обзавелись домом и женой.
За все нужно платить.
Мы ехали по земле призраков. Обихоженность была заметна повсюду, даже в наступивших сумерках. Некоторые из осмотренных нами домов выглядели так, словно их оставили только вчера. Но мы не встретили ни одного человека.
– Удивительно, что воры не протоптали сюда дорожку.
– Одноглазому этого не говори.
Я выдавил смешок.
– Жителям, наверное, хватило ума забрать с собой все ценное.
– Сдается, местные готовы платить любую цену… – В голосе моего спутника звучало уважение.
Я неохотно развил тему:
– А мне сдается, что Отряд – их последний козырь в игре с судьбой.
– Если ты им этот козырь сдашь.
Впереди показалась Веджагедхья. Некогда она могла вместить и тысячу жителей, а теперь была еще призрачнее окрестных деревень. В деревнях-то живность хоть и дикая, но встречалась. В городе мы заметили лишь несколько ворон, перелетавших с крыши на крышу.
Жители оставили двери незапертыми. Мы проверили пару десятков домов.
– Вот этот подойдет для штаба, – сказал я.
Гоблин крякнул и через некоторое время спросил:
– Стало быть, решился?
– Да, едва оценил обстановку – решение она приняла за меня. Однако подождем, что скажут остальные.
Мы поехали на север. Гоблин опять молчал, словно заперся на замок. У меня появилось время поглубже осмыслить мою нынешнюю роль Капитана и, возможно, будущую – полководца.
Если ничего другого не остается, как вести на битву целый народ, надо выставить условия. Я не позволю таглиосцам оценивать и обсуждать мои распоряжения. Хватит и того, что подобное безумство допускали мои предшественники. Если уж удалось подцепить меня на крючок, я еще потаскаю рыбаков за леску.
Я стану военным диктатором. Можно это назвать как-нибудь помягче, но ведь суть не изменится.
Да, именно так. Я, Костоправ, бродячий лекарь и историк-любитель, вполне способен на все те мерзости, за которые с младых ногтей презирал сильных мира сего…
Отрезвляющая мысль.
Если мы заключим сделку с городом и я получу то, что затребую, первый же приказ будет адресован Хрипатому: ни на шаг от меня не отходить и постоянно напоминать, что я всего лишь простой смертный. Хоть какой-то выйдет прок от него.
Едва мы приехали в деревню, дождь кончился.
Нет, боги явно питают ко мне особую любовь!
29. Убежище Копченого
Копченый восседал на высоком табурете, склонившись над огромным древним фолиантом.
Комната была полна книг. Казалось, некая книжная волна затапливала ее, оставив после себя приливные водоемы. Книги не только стояли на полках – они грудами лежали на полу, на столах и креслах и даже на подоконнике узкого высокого окна.
Копченый читал при свете единственной свечи. Воздух был так густо насыщен дымом, что глаза слезились, а из носу текло.
Порой Копченый бурчал что-то под нос и левой рукой – так как был левша – делал заметки на клочке бумаги.
Во всем дворце не было комнаты, лучше защищенной от слуха и взора посторонних. Копченый сплел множество колдовских паутин и возвел целые стены из заклинаний, дабы обеспечить покой. Предполагалось, что об этой комнате не узнает никто. Ее не было ни на одном из чертежей дворца.
Копченый почувствовал, как что-то очень легкое, не тяжелее комара, дотронулось до внешних защитных чар. Прежде чем он успел уделить этому больше внимания, прикосновение пропало, так что он даже не смог проверить, не почудилось ли. После того случая с летучими мышами и воронами у него здорово усилилась мания преследования.