Его княгиня

– Ничего, – прошептал он сквозь зубы и в основном самому себе, – мы доберемся. Хоть я и не могу больше прыгать, как раньше, все равно замок на Пустошах никуда не денется.

Выйдя из подворотни, Таро двигался по узкому, темному и грязному проулку. Было там… небогато, мягко говоря. Покосившиеся избы, вросшие в землю почти по самые окна, и только изредка – добротные терема.

И почему-то Таро совсем не удивился, когда в густой тени увидел двоих здоровенных парней, которые ногами били третьего, скорчившегося в снегу.

По большому счету, Таро мог бы спокойно пройти мимо.

Ему было наплевать на копошение этого людского муравейника.

Но, с бесчувственной Златой на руках, он вдруг подумал, что спасенный им человек может помочь. Хотя бы отвести в приличный постоялый двор и тем самым сберечь драгоценное время.

Поэтому, не выпуская из рук свою ношу, Таро подошел поближе. Постоял, послушал, о чем, бранясь, говорили дюжие молодцы своей жертве. Естественно, требовали деньги. То есть грабили.

Он осторожно приблизился еще, и тогда его заметили.

Один из громил обернулся, выругался, призывая на голову Таро гнев всех богов.

– Тебе чего? Пшел отсюда!

– Да он нам бабу принес, – внезапно заржал второй, – ну, коль принес, обожди. Сейчас мы с этим закончим, и тогда…

Что именно – тогда – он так и не договорил.

Магия слушалась беспрекословно.

Таро даже улыбнулся, когда парни почти одновременно согнулись пополам, исторгая на снег потоки черной, пузырящейся крови. Она лилась отовсюду – изо ртов, из глаз, из ушей. Расползалась тошнотворной лужей под ними. Человек, которого избивали, осторожно приподнялся на локтях и, кажется, что-то крикнул – Таро не разобрал. Изо всех сил притиснув к себе маленькую и теплую Злату, он выжимал двух мужчин, как если бы выжимал сок из земляники, все сильнее сжимая кулак.

… Все закончилось.

Таро перевел взгляд на оставшегося в живых мужика.

«Ну и хорошо, что видел все это, – подумал Таро, – быстрее поведет к постоялому двору».

Мужик тем временем поднимался на ноги, кряхтя и постанывая.

– Теф всевеликий! Это ты?.. ты это сделал с ними?

В голосе – тщательно скрываемый страх. Хорошо. Очень хорошо.

– Ну, спасибо… друг, – придерживаясь рукой за стену, он обошел неподвижные тела и, прихрамывая, двинулся к Таро. Выглянула луна, которую люди в княжествах величали не иначе как братец Сиф, и кафтан спасенного мужчины, кое-где порвавшийся в драке, заискрился богатым шитьем.

Он остановился в двух шагах. Немолодой, но и не старый еще, проседь в волосах. Ссадины на скулах и на высоком, с залысинами, лбу. Нахмурился, глядя на Злату.

– Что с женщиной?

– Захворала внезапно, – сказал Таро, – мне бы на постой… куда-нибудь.

Мужчина протянул руку, затем крякнул от боли и выругался.

– Идем, скорее. Будет тебе постой. И даже целитель.

Таро не колебался. В конце концов, все выходило правильно: он помог человеку, теперь человек хотел отплатить той же монетой.

– Я Ратибор, – представился тот, – и я, знаешь ли, очень благодарен. Если бы не ты, то… эх… Идем, я отведу тебя в мой дом. Могу я узнать имя своего спасителя?

– Таро.

– Нездешний? – Ратибор сверкнул глазами из-под нависших бровей.

Таро пожал плечами.

– Это я к чему, – продолжил Ратибор, не дожидаясь ответа, – опасно нынче по ночам шастать стало.

– Это я заметил, – Таро не удержался от колкости.

– То, что ты видел – не самое страшное, друг. Я от зазнобы своей домой возвращался… а тут эти… Ну, не стой же, идем. Чай, устал жену свою на руках нести? Ничего, скоро передохнешь… Наш славный город Сежда, видать, провинился перед Тефом пресветлым. Кто-то убивает людей по ночам. Я отправил гонца владетельному князю Бериславу, но то ли князь занят, то ли гонец не добрался.

– Я только что убил двоих, – пробормотал Таро, – а если бы я их не убил, наутро нашли бы тебя.

Они уже шагали прочь из проулка, все ближе и ближе были людские голоса, а дома – богаче. Ратибор сильно хромал, подволакивая ногу.

– Это не то, – сказал он негромко, – кто-то сжигает людей. Не могу себе представить, кем надо быть, чтобы от человека оставались обугленные кости.

Таро сильнее прижал к себе Злату.

Конечно же, Ратибор не знал, и даже представить себе не мог.

А вот Таро – очень даже догадывался, кто мог таким образом развлекаться на просторах живых земель.

Глава 3. Велеслав

Перебирая пальцами витую цепочку из желтого золота, он внимательно читал послание владетельного князя Берислава. Два княжества имели на востоке общую границу, примыкая к Пустошам. Даже не общую границу – так, огрызочек, на карте не более ногтя размером – но даже это делало их соседями. Потом земли соседские уходили резко на север, все так же вдоль Пустошей. Княжество Велеслава наоборот, клином расширялось вглубь заселенной людьми территории.

Велеслав усмехнулся, отпил гранатового вина из золоченого кубка. Небось, людям Берислава тяжелее всего пришлось, когда господа Пустошей дважды, а то и трижды в год являлись за кровной данью. С другой стороны, всем было известно, как Берислав решил этот вопрос: совершая набеги на западных соседей, он попросту уводил сотни рабов и уже ими расплачивался с вампирами. Удобное и красивое решение, ничего не скажешь.

Бросив недовольный взгляд на мнущегося в дверях гонца, Велеслав вернулся к письму.

А были там изложены весьма любопытные факты, которыми любой дальновидный и разумный правитель не преминул бы воспользоваться. Особенно, когда в казне хоть шаром покати.

Владетельный князь Берислав писал, что из небольшого городка Сежда доходят странные вести об объявившемся неведомом чудовище, которое испепеляет людей, оставляя обугленные кости. Также писал князь о том, что чудовище нужно как-то поймать, наверное, и для этого собирается он выделить тот самый отряд, который обещал прислать Велеславу на подмогу. В связи с чем, естественно, приносил глубочайшие извинения.

Велеслав поморщился. Его начинала раздражать тупость соседа. Слепой баран! И ведь в самом деле, сделает, как замыслил, положит на жаркое сотню латников, вместо того, чтобы…

В то время как события в городе Сежда были весьма и весьма любопытны. Более того, выглядели обнадеживающе.

Еще один взгляд на гонца. Стоит, трясется. Мне шапку в судорожно сжатых руках. Велеслав даже позволил себе улыбку, одним уголком рта. Его боялись как ядовитую змею.

«И это прекрасно, именно таким и должен быть правитель любого сколь-нибудь значимого княжества!»

Еще один глоток терпкого, с горчинкой, вина – он не переносил сладких напитков. Это братец, да приютит его Теф, любил сладеньким себя побаловать.

– Поди в людскую, – наконец произнес Велеслав, глядя сквозь бледнеющего гонца, – переночуешь здесь. Завтра поутру заберешь ответ.

Гонец исчез мгновенно, как будто его и не было.

А Велеслав подлил себе вина, откинулся в жестком, но удобном кресле, и задумался. Все-таки плохо, когда вокруг одни бараны. А с другой стороны – и хорошо, потому что стадом таких вот недалеких даже не людей, а именно баранов, легко управлять.

***

Казна начала стремительно пустеть после того, как он отдал старшего брата госпоже Пустошей. Кара богов? Возможно. Но богам, Тефу и Сифу, никогда не понять – каково это, всю жизнь быть бледной тенью князя Стефана. Равно как и не прочувствовать того, что может твориться на душе у слабенького и болеющего всеми возможными и невозможными болячками мальчишке, когда везде и всегда ему в пример ставят старшего брата. Стефан – то, Стефан – се. И здоров, как бык, и собой пригож, бабы на нем так и виснут гроздьями. А бледный беловолосый юноша – да кому он интересен? Нет, была одна молодая и бойкая бабенка, которая особо не сопротивлялась, когда четырнадцатилетний младший братец полез ей под юбку. Но ее ждало разочарование: тогда Велеслав, распалившись, только и смог, что вонзиться в обжигающе-горячую женскую плоть. Два стремительных рывка – и все. А потом он видел ту же бабенку выходящей от Стефана, раскрасневшуюся, довольную… Наверное, именно тогда он впервые понял, что ненавидит брата.