Страница 13 из 18
Сглотнув, я пошла на свет и голос. Что с ним?
– Он человек… а люди имеют свойство неожиданно и легко ломаться, – грубо засмеялся невидимый собеседник.
Я зашла в роскошную комнату. Хозяин голоса сидел в кресле. Одна нога лежала на черном столике перед ним. Череп был гладок и блестящ, как у лечившего меня псионика. Меднолицый, с черными бровями и длинными, спускающимися к ключицам вислыми усами. Ростом и комплекцией в отца. Я сделала шаг назад, хмурясь.
Хозяин голоса засмеялся, обнажая белые зубы.
– Что с отцом? – спросила я сдавлено.
– Пока я не кинул вас в одну яму и не сверил, не пытайся переубедить в том, что ты не его девка. Хотя… я бы на такое ничтожество и внимания не обратил.
– Что с отцом? – повторила я. Как же много он говорил…
– Вокруг него слишком много глупых баб. Это его ошибка. Вы бываете упрямы там, где упрямство совсем не нужно.
Я закрыла глаза, чувствуя, как поднимается кашель. Не успев закашляться, поняла, что иду к нему. Остановилась в трех шагах и села на пуфик у столика. Контролер…
– Что… тебе… нужно? – спросила, унимая кашель.
– Вот смотрю и думаю… обменять на раскопки тебя не получается. Оставить себе? Да зачем ты нужна? Продать если только, но кому? Эсхонцы – сборище тупых оборванцев. Они только начинают понимать, во что ввязались. Твоим родным? Слишком скучно. Дозаранцам ты не нужна. Они возьмут, что захотят и без тебя. Мы же пытались по-хорошему… Полукровки еще. Зачем ты им?
Я осмотрелась. Шелка да золото. Крикливо и пошло. На стенах гобелены, за ним – лишь холод. В мгновение, когда я собралась с мыслями, оборачиваясь, в голове взорвалась боль. Крича, я сжала виски, сползая с пуфика. Тихо заскулила: отпусти… На мгновение почувствовав невесомость, ударилась об стену у входа, потом об пол.
Мужчина встал, отряхивая ладони о бока. Я поднялась, потирая плечо и колени. «Попробуй еще раз, мне понравилось!» – улыбнулся он в моих мыслях. Я устала бояться, просто устала. Сил нет. Хватит! Что ты хочешь от меня теперь, когда не получилось обменять на раскопки? Когда сухая твердая ладонь сжалась на подбородке, я подняла взгляд к темным глазам под мохнатыми бровями.
– В тебе нет ничего от босяка. Наверняка ты вся в его первую шлюху. Ты только закончила школу гильдии, так?
Я молчала. Сказать что-либо внятно с его ладонью на подбородке все равно не получилось бы. Когда рука сжалась на груди, вжалась в стену. Не надо.
Он улыбнулся, поведя челюстью из стороны в сторону. Я опустила взгляд от черных глаз. Закашляла. Хотела прикрыть рот, но ударилась лбом о стену, когда он развернул меня.
– Не надо…
Двумя ощутимыми ударами по щиколоткам он раздвинул ноги и прижал к стене. Я закрыла глаза, собирая жидкость поблизости в ледяные кинжалы и замахнулась обеими руками от бедер. Руки мгновенно вывернуло за спину. Я закричала, из глаз брызнули слезы. Не надо! Отпустив запястья, он отошел на полшага. Я попыталась обернуться, но его рука прижимала к стене. Почувствовав прикосновение одного из своих лезвий на плече, напряглась. Когда оно поползло вниз, разрезая ткань и кожу под ней, завыла, вырываясь и плавя его. Разочарованно выругавшись, человек откинул ледышку и разорвал оставшуюся целой ткань руками.
– Ваша магия так ненадежна и кратковременна…
– Нис! – крикнула я, не представляя, кто еще мог бы услышать меня сквозь расстояние.
– Этого имени нет в списке желающих купить тебя… – проговорил он насмешливо, проводя ладонью между ног. Собравшись поджечь как эсхонцев в Умене, я на секунду зажмурилась. В голове снова взорвалась чистая, свирепая, заставляющая орать боль. Не кратковременная, как за решеткой… она не исчезала. Я сжимала зубы, пытаясь поймать хоть какую-то мысль среди полыхающего в мозгу пламени. Огонь не поднимался, магия не слушалась. Когда он резко вошел, тараня воспаленные органы, закричала…
Выпустив меня, кажется, через вечность, он усмехнулся.
– Я передам полукровкам, что взять тебя не доставило ни малейшего удовольствия.
Я осела на пол, прижавшись к гладкой холодной стене. Глотая слезы, пыталась сдержать кашель. Посмотрела на огромную спину под голым черепом. Он пил из серебристого бокала жадными большими глотками. Я слышала эти глотки. Когда прикоснулась щекой к стене, сначала моргнула в удивлении. Нис…
Человек обернулся.
Мы встретились взглядами.
Он пожелал мне боль на секунду раньше, чем я представила, как Нис рвет ему горло. Втянув голову в плечи, я на мгновение зажмурилась. Такого мгновения тишины не было даже внизу… Потом горло хозяина заклокотало и захрипело, выплескивая фонтаны крови. Я отвернулась, подбирая ноги. Голова теперь болела лишь от ударов об стену, легкие и горло от постоянного кашля, живот от воспаленных внутренностей, ноги дрожали сами по себе – от страха. На спине же горел и ныл, пощипывая, порез. Но мертв был он…
Поднявшись, я посмотрела на сползающее на руки платье. Вытерев ноги, отпустила мягкую ткань. Она упала бесформенной зеленой кучкой. Услышав топот ног, выглянула в зал. Обернулась к Нис, предлагая ей расправиться с ними так же тихо и бесшумно. Полосатая тень метнулась в сумерки зала и пролетела над плечами двух бегущих мужиков. Сделав по инерции еще пару шагов, они рухнули бесформенными мешками. Головы покатились в сторону проема, где я замерла. Меня затошнило, пришлось отвернуться. Отойдя на два шага, я обернулась к переставшему хрипеть и выпускать струи крови из горла усатому хозяину. Подожгла его одежду и гобелены по стенам комнаты.
Послышался глухой грохот, пол чуть затрясло. Я оглянулась по сторонам. Землетрясение у них что ли? Посмотрев на Нис, подумала о выходе. Нам же нужен выход, киса? Нис потянулась, сладко выгибая спинку. Присев, я провела ладонью по теплой грани ее нематериального тельца. Хорошая кошечка. Хорошая…
Сказав свое «мяу», она засеменила вперед. Я направилась за ней.
– Ты уверена? – засомневалась я, наблюдая, как Нис выбрала один из четырех коридоров, ведущих из залы. Нис не отреагировала на мои сомнения. Она вообще не реагировала на звуки. Это я уже знала.
Когда снова затрясло, пришлось прижаться к стене. С потолка посыпалась каменная крошка. На стенах застучали медные держатели осветительных кристаллов. Впереди послышались крики. Добежав до дверей, я распахнула тяжелые створки. Нис ощетинилась, я вжалась в дерево двери, с усилием держась на ногах. Обилие белых юбок впереди не предвещали легкого побега. Но на кого-то они нападали.
Все охранники были спиной к моему коридору. Я кивнула кошке в их направлении. Страх исчез, но на смену ему не пришло ничего. Ни ярости, ни злости, ни обиды… ничего. Пустота. Наблюдая еле различимые в полумраке полоски стремительно перемещающейся кошки, я знала, что заберу по жизни за каждый день, проведенный в темноте. Пожалуй, это справедливо. Нис крупными прыжками пересекла половину залы и… издала злобное «мяу». Я похолодела, наблюдая как она перепрыгивает с плеча на плечо. Как расширяются в ужасе глаза, пытаясь отмахнутся от нематериального тела. А когти, зубы, скользящий тонким лезвием хвост срезают все на своем пути. Выходя в залу, я закашлялась. Дыхание сбивалось, будто это я могла запыхаться, а не Нис.
Ты жив? Из груди вырвался стон облегчения, когда злой взгляд остановился на мне. Я видела, как раскрылись его губы в беззвучном:
– Дайан…
Инфор побежал, позволяя Нис закончить начатое им. Похоже, именно для такой работы она и была создана. Я же оседала на пол, чувствуя, как ноги бьет крупной дрожью. Стянув с себя балахон, маг помог надеть теплую ткань. Поднял меня, оглядываясь по сторонам. Из коридора, откуда я пришла, вырывались клубы дыма. Перешагивая через разодранные тела, Инфор направился в противоположную сторону. Когда пол заходил ходуном, я вскрикнула. Поставь меня! Поставь. Что это?
– Вулкан.
– В пустыне?
– Мы не в пустыне.
Как же я рада слышать твой голос…
Оказавшись на ногах, я ударила себя по грудной клетке, прогоняя кашель. Не до него. Когда в глаза стрельнул солнечный свет, зажмурилась, отворачиваясь. Из глаз брызнули слезы. Стерев их рукавом, я рассмеялась. На плече сомкнулись пальцы, ведя вперед.