Шиноби скрытого Хогвартса

Теперь проход был перегорожен, но я с лёгкостью перемахнул пленённого соплохвоста, который недовольно повизгивал, пытаясь вырваться. Такого убивать замучаешься: весь в броне, да и Хагрид расстроится, а так растения только сильней его сжимать будут.

Почти сразу, через дюжину ярдов, был переход на четвёртый круг. По моим расчётам Флёр Делакур ещё только десять минут назад должна была войти в Лабиринт. Впрочем, тут у каждого могут быть свои тузы в рукавах.

С правой стороны от входа на четвёртый круг был тупик, то есть выбор у меня был только один: идти налево. Но через десять ярдов, после поворота, я увидел, что там тоже тупик. Я уже было вернулся, но решил взглянуть на тупик поближе, что-то мне показалось странным, да и фон магии чуть выше чем обычно чувствовался.

Стена в листьях оказалась иллюзией.

Развеивать я её не стал на случай погони, пусть будет: просто прыгнул сквозь тупик и… чуть не оглох от писка. Похоже, что в этот кусочек Лабиринта выпустили всех пикси, которых смогли достать. Воздух буквально звенел от гудения их крыльев. Мгновенно оценив ситуацию и заметив переход на следующий круг, который был явно магически перекрыт для пикси, я, зажмурившись, шарахнул в центр летающих вредителей «Люмос максима» и перекатом ушёл в проём изгороди.

Получилось что-то вроде светошумовой бомбы, которая ослепила и дезориентировала моего мелкого, но слишком многочисленного противника.

По ощущениям я провёл в Лабиринте где-то уже полчаса. Оставалось преодолеть последний или предпоследний круги, и я буду у Кубка. И всё же почему некто хотел, чтобы я не появился на Турнире?.. Кому от этого какая выгода?

Гарри в своё время выиграл, но… погиб Седрик Диггори, который тоже стал Чемпионом Хогвартса. Гарри ничего не рассказывал о том, что было после его победы и той смерти. Но его истерика и некоторые оброненные фразы говорили о том, что на пятом курсе ему было несладко. Год за годом повторялась та история с всеобщей то любовью, то ненавистью. Седрика любили. Гарри было трудно быть вторым Чемпионом, наверное, хаффлпаффцы из-за покушения на своего Лидера были очень злы. По «барсукам», может, так просто и не скажешь, но если они разозлятся, то всё… А если Седрик умер?.. Как там всё произошло? Гарри и Седрика перекинуло порталом на кладбище, потом Седрика убили, возродился Волдеморт, а Гарри смог сбежать вместе с трупом Диггори. Возможно, что таких замечательных иллюзий, какие устроил мистер Крауч, и не было, с ним в той реальности вроде бы что-то случилось. Так что, получается, что вошли в Лабиринт четверо здоровых Чемпионов, а вышло только трое. И что там произошло — непонятно. Гарри говорит про возрождение Волдеморта, но… верят ли ему? Кажется, нет. Выглядит так, что мальчик убил своего товарища и прикрывается байками о своей избранности… А кто мальчику поверил? Ну конечно добрый и всё понимающий Директор Хигэканэ. И вот у Гарри появляется цель: убить злого Тёмного Лорда и доказать, что он не убивал Седрика…

Если брать местные реалии, то мы с тем Гарри сильно отличаемся… У меня есть друзья, я имею определённое влияние на факультете и во всём Хогвартсе. Да даже типа Кубок Огня меня выбрал сам… Стоп!

Может, в этом всём дело?

Тот Гарри ещё неизвестно выиграл ли бы без некоторых подсказок, которые и мне пытались совать. А вот я… В моей победе к третьему этапу почти никто в Хогвартсе не сомневался. И если я внезапно не появился бы… Это был бы настоящий смертельный удар по моей репутации. Особенно, если я спасу Чжоу, но учителя попросят скрыть произошедшее. Вроде как школе не нужны проверки и всякие волнения родителей… Я из-за этого не стал родителям Чжоу ничего писать. Сами разберёмся. А то мистер Чанг может решить, что быть девушкой Героя слишком опасно.

За поворотом я обнаружил существо, в котором опознал сфинкса. Пожалуй, понятно, что здесь делал Билл Уизли. Наверное, сфинкса привёз. Гибкое львиное тело венчала женская голова с чёрными блестящими волосами. Сфинкс мягко ходила туда-сюда возле проёма в следующий круг лабиринта, из которого лился белый свет. Подозреваю, что я был уже в шаге от Кубка.

— Ты близок к цели, — внезапно сказала сфинкс грудным хрипловатым, но, несомненно, женским голосом. — Самый короткий путь лежит здесь.

— Сразимся? — предложил я, прикидывая, как напасть, чтобы сразу не убить. Хагрид расстроится. И Биллу влетит, наверное.

Сфинкс чуть удивлённо на меня посмотрела, её чёрные миндалевидные глаза зажглись зелёным светом.

— Ты нисколько не боишься… — чуть удивлённо протянула она. — Отгадай мою загадку, тогда я пропущу тебя…

— Нет, давай, ты отгадай мою загадку, тогда я на тебя не нападу, — предложил я.

— Твою загадку? — растерялась полуженщина-полульвица.

— Сфинксы, вроде умными считаются, — протянул я. — И загадка лёгкая…

— Если я отвечу неправильно, то ты нападёшь? — уточнила сфинкс. — А если я ничего не отвечу?

— Тогда придётся меня пропустить.

— Согласна. Говори загадку.

— Что летает, когда родится, лежит, когда живёт, и бежит, когда умрёт? — спросил я. Хитрость была в том, что сфинксы из Египта, в этой жаркой стране отродясь не было снега.

— Я пропускаю тебя, — через три минуты раздумий в «позе сфинкса» отмерла она. — Скажи, каким был ответ.

— Скорее всего, ты никогда его не видела, но это снежинки или снег. Глациус! — заморозил я воздух. — Смотри.

Пока сфинкс наблюдала за появившимися от нехитрого заклинания заморозки падающими снежинками, я прошёл в центр Лабиринта. Оказалось, что был ещё круг, но свет Кубка просвечивал через изгородь. Видимо, в центре она была не такой густой и высокой, наверное, для роста не хватало света или полива, так что я не стал ничего обходить, а ударив пару раз заклинанием ножниц, протиснулся через кусты.

Центр Лабиринта представлял собой широкую поляну. Кубок, стоящий на постаменте, охранял акромантул, и я чуть не захихикал от некоторой нелепости ситуации. Завидев меня, бравый страж-шестилетка, бросился было ко мне, но как-то быстро узнал и подрастерял пыл и азарт, скрючив лапки под себя, словно пытался стать почти незаметным.

— Иди сюда, иди, не бойся, — подозвал я его, похлопывая по своей ноге.

Акромантул задумчиво протёр глаза передними лапками, спрятал оголённые жвала, становясь пушистым и милым, и бочком-бочком, словно крабик, приблизился ко мне.

Да… вот за этой сценой нас и застукал Виктор Крам.

Мой безымянный акромантул сразу стал грозным и, защёлкав жвалами, кинулся на Крама. Виктор выставил палочку.

— Стоять! — отдал команду я так, что присел и Виктор, и паук.

— Ты управлять этим животным, Гарри? — спросил меня Виктор, чуть скосив взгляд на сияющий Кубок. — Я стою. Кубок твой…

— Да-да, — я снова подошёл к сияющему Кубку и направил на него палочку. — Фините Инкантатем!

— Что ты делаешь? — спросил Крам, когда, после всех предосторожностей я взял Кубок. — Зачем ты снял чары с Кубка? Как теперь определят победителя?

— Не люблю касаться всяких заговорённых предметов, — я передёрнул плечами. — Тут же вроде должны быть иллюзии, которые показывали зрителям?

— Здесь нет иллюзий, — ответил Виктор. — Директор Каркаров сказал, что никто не узнает, что будет происходить в самом сердце Лабиринта, тут слишком много магии и… — Крам отвёл взгляд.

— То есть твой директор намекнул, что ты можешь пользоваться всякими непростительными, чтобы завоевать победу любой ценой? — уточнил я.

Теперь понятно, с чего Хагрид завёл сюда акромантула. Никто его из зрителей не увидит, а если паучка убьют Чемпионы, то ничего страшного: привезли же сюда сфинкса, никто не подумает, что акромантул из местного леса.

— Да, но я не хотеть, — от волнения акцент Виктора проявился сильней. — Ты — победитель.

Я посмотрел в его глаза и увидел только решительность.

— Ладно, пора отсюда выбираться, — предложил я. — Иди сюда, дело есть. Да не ты, Виктор, я к пауку обращаюсь.

Акромантул попятился от Крама ко мне, мы отошли на дальнюю сторону поляны.