Веер вероятностей

— А я всё же займусь бизнесом и, этот дом. Он ведь наш? Верно? Ради этого ты подняла канитель с бумагами?

— Да. Если мы все подпишем, то он будет переоформлен на нас.

— Отлично. Сделаем это.

— Мне будет этого не хватать, — тяжело вздохнула Аврора, облокотившись на перила.

— Мне тоже, — кивнула Гарри, — я привыкла к вам. Но…

— Я знала, что это когда-нибудь закончится, — ухмыльнулась Герта, — ни один альянс не вечен.

— Ты ведь знаешь, что если…

— Наткнусь на то, что не смогу победить, мне можно позвать вас? Да. Я знаю, что твои аварийные порт-ключи будут работать даже после, — она замялась, раскачивая вино в бокале, — этого.

Тишина, стрекот кузнечик и шелест ветра, биение трех сердец — на веранде не было иных звуков.

— Нравится? — кивнув на бокал, спросила ведьма, — оно с наших виноградников.

— О, тогда я его запомню, — ухмыльнулась Аврора.

flashback: Аврора Беловежа

Был приют для детей-сирот, чьи родители работали на правительство и были отмечены особыми привилегиями.

— Твой отец — выдающийся человек, Аврора.

…

— Он сделал многое для нашей страны.

…

— Тебя назвали в честь знаменитого крейсера, что принес мир и порядок в нашу страну.

Была школа, в которой давали лучшее образование.

— Hello, how are you?

— I’m fine.

— Sprechen Sie Deutsch?

— Ja, ist etwas passiert?

— Aujourd’hui c’est beau!

— Charmante, pouvons-nous l’apprécier pour une tasse de café?

…

— Рассмотрим многочлен Лагранжа…

…

— Диаграммой Аббе называют двумерную диаграмму, на осях которой откладываются числа Аббе…

Была специальная программа подготовки, которая выпускала лучших «невест».

— Раздевайтесь, — холодно командует седая женщина двум девушкам, стоящим перед аудиторией, — помните, ваше тело вам не принадлежит. Оно собственность государства.

…

— Забудьте ваши имена, вашу историю. Истинно лишь то, что вы прочтете в папке. Кто выйдет за рамки истории — отправится в карцер.

…

— Ваше существование — заслуга государства. Вы живы до тех пор, пока мы в вас нуждаемся. Мы обеспечиваем вас жильем, пропитанием, заработком. Так почему бы вам не оправдать потраченные на вас ресурсы? Вы — лучшие. Вы — Черные Вдовы.

Были двенадцать девушек, закончивших обучение, названные в честь месяцев года. С клеймом на внутренней стороне бедра.

Её звали Апрель.

В честь месяца богини Афродиты. Покровительницы весны, плодородия и любви.

Её посылали на «семейные» миссии с полным погружением. Она должна была быть активным агентом на вражеской территории, помогающей скрыться тем, кого рассекретили. У неё был муж, его ребенок от первого брака, милый домик с пасторальным фасадом и псевдонормальная жизнь вплоть до прихода к ней Октября.

Тогда её звали Наталья Шестакова.

— Я не могу, — глухо сказала она.

У них связь — крепче любого стального каната. Они выпускницы той школы, в которой либо ты, либо тебя, но ни в коем случае не один против мира. Каждая из них знала, что может убить другую, но также понимала, что их всего двенадцать и если они хотят выжить, то надо держаться вместе.

— Меня практически перевербовали, — выпив стопку водки и занюхав рукавом, начала рассказывать она, — надо было украсть материалы у Старка, а там этот блондинистый американец, точно их Робин Гуд. Лук и стрелы. Он меня отпустил. Помог залатать раны, вытащил с того света и отпустил.

Аврора искривляет губы в искренней улыбке, правда, у неё получается оскал.

— Дешево берешь, — съязвила она, — именно поэтому тебя не посылают куда-то, где надо долго играть. Ты нестабильна. Яна и Маша, мертвы. Что-то пошло не так в очередном эксперименте у долбанных крыс.

Наталья глухо стонет в рукав, откидывает гриву рыжих волос за спину.

— У тебя найдется С-4?

— Сколько угодно, — пожимает плечами Аврора.

Был приказ вернуться на базу, после предательства одной из них.

Были годы скитаний по миру в поисках чего-то нужного.

Были настойчивые предложения и преследователи.

Было одно совершенное представление.

Была одна ситуация.

Будапешт. 2000 год

В Будапешт её привел случай. Простое стечение обстоятельств, которое было не настолько невероятным, чтобы Аврора заподозрила чужой умысел, но и не настолько естественным, чтобы она не ожидала неприятностей.

Она одета как обычный турист. Кремовая кофта, с рукавами фонариками до локтя, легкая и женственная, белые брюки-клеш, с этническим коричневым поясом, фенечки из тонких полосок кожи на запястье — она простая гражданская с польскими корнями.

Вот только колышущаяся ткань одежды скрывает три керамических ножа, два дамских пистолета и несколько наборов игл. Браслеты легким умелым движением преобразуются в удавки.

Светлые волосы, длиной до плеч, в творческом беспорядке. (Это тот самый хаос, что создается часами и годами практики) Если задастся целью, то в нем можно найти несколько лесок, парочку тонких дротиков и три бусинки с ядами. Глаза светло-голубые смотрят на этот мир то лукаво и зазывающе, то кротко и таинственно, но всё равно рождается впечатление общей легкости образа, словно вила выскользнула из лесов и легко шагает по миру, полная детского любопытства.

Аврора идет по проспекту Андраши, осматривает достопримечательности, когда натренированный мозг замечает слежку. Хвост появился, как только она миновала площадь Ференца Листа, а это означает, что-либо кто-то её узнал, что маловероятно, она убила всех, кто мог это сделать «в поле», либо здесь работает другая «мертвая» Черная Вдова. Все они слишком живучи, чтобы умереть от пары фраз из динамиков. И только бы это была не Февраль. Аяна — тварь даже по их меркам.

Аврора мягкими касаниями мыслей воскрешает в себе состояние Апреля, аккуратно и естественно меняет направление движения к ближайшему бару и не делает никаких попыток показать, что засекла хвост. Если они за ней — это бессмысленно. Апрель по праву лучшая в работе под прикрытием на вражеской территории и они знают, что Учителя натаскали её чуять внимание даже через видеокамеры. Если они за другой? Что ж, значит, кто-то из них был достаточно глуп, чтобы засветится.

В баре практически пусто. Перед ней туда заходит двадцатилетняя девушка-туристка, британка, с растрепанными черными волосами и пацанской фигурой, парень с густыми рыжими волосами, веснушками и девонским диалектом британского английского. Голос громкий, жестикуляция — обильная, парень рассказывает что-то о каком-то домашнем матче. Из большой семьи. Уговаривает Гарри (возможно, черноволосая девушка, идущая перед ней) вернуться в Британию. Следом идет студентка в клетчатой рубашке и синем берете, метис, один из предков — китаец, сама девушка, по манере одеваться и держать себя, вероятнее всего из Франции. Внутри не много людей, но ощущения пустоты помещения нет. Хорошая планировка, у бармена под стойкой огнестрел, хорошо мечет ножи.

— Уникум, пожалуйста, — к бармену. Аврора облокачивается на стойку, осматривает просторную комнату и натыкается взглядом на зелень в рыжей окантовке.

Октябрь.

Девушка моргает, сбрасывает чужое узнавание, пытается отыграть всё назад. Но двое в этом баре уже знают - ситуация не просто вышла из под контроля, она плачевно ухудшилась.

Апрель.

У этих двоих много общего. Школа, положение во внутренней иерархии, некое подобие дружбы. Когда такая возможна в их среде. И старшая из них, еле заметно даже для рыжей, дает понять, что готова помочь.

Снова. Еще раз. Поставить себя под удар ради той, кого может назвать сестрой.

- У меня два МИ-6 на хвосте, один ЦРУ и еще трое из ЩИТ. Послали того Робин Гуда, - коротко и быстро, проглатывая сомнения, выговаривает Октябрь, - меня зовут Натали.