Семь раз отмерь

На мгновение Барсик затих, перепугав меня до полусмерти, а потом стал орать с новыми силами.

Я тем временем взгромоздилась на забор и, держась руками за нижние ветки яблони, выпрямилась в полный рост, пытаясь сообразить, что делать дальше. Я все же не белка-летяга, хоть физрук и прочил мне большую спортивную славу, и сигануть с забора на дерево вряд ли смогу… Тогда какого черта я вообще сюда залезла?

– Барсик, подлюка! Иди сюда.

– Нашла дурака, – ответил Барсик человеческим ужасно знакомым голосом, и я от ужаса едва не навернулась с забора. Точно навернулась бы, если бы меня не удержали крепкие руки. – Эй! Осторожно. Держишься?

– Держусь.

Осознав, что это не исчадие ада заговорило, а подоспела помощь в виде представителя сильной половины человечества, и что эту помощь можно командировать на яблоню спасать Барсика и алкотестер, я громко выдохнула. Все-таки в жизни есть счастье.

– Отпускай ветки и прыгай. Я держу. – Ну, раз вы так настойчиво просите… – Тебе не кажется, что для воровства яблок немного не сезон?

– Я Барсика спасаю, – возмутилась я, пытаясь сообразить, с кем разговариваю. В темноте черты лица моего спасителя было не разобрать, а фактура и рост говорили о том, что он не из нашей компании. – Фонарик есть?

– Секунду. – Меня поставили на землю, а в следующее мгновение мне в лицо ударил луч света из мобильника. – Ты? Откуда?

Я все же узнала голос и искренне пожелала Барсику легкой смерти. Жаль, что его в младенческом возрасте не утопили.

– От верблюда. – С независимым видом запахнула дождевик и переступила с ноги на ноги. Подошвы резиновых сапог громко чавкнули и свет фонарика опустился с моего лица, беспощадно разгоняя ночную мглу и демонстрируя меня во всей красе. То есть в резиновых сапогах, в пижаме и в плаще.

– Ма-а-ау, – сменил пластинку Барсик, и супермен Марк, а по закону подлости это был именно он, перевел луч света на яблоню и весело присвистнул.

– Ого. – В джинсах, кроссовках, толстом свитере и тонкой куртке он выглядел на десять баллов. Чего не скажешь обо мне.

Я смущенно спрятала за спину грязные руки.

– Сможешь достать? – Марк кивнул и вручил мне телефон. Исчадие ада сверкнуло демоническими глазами и перебралось на ветку повыше. Сволочь.

– Посвети.

После чего без труда перемахнул через забор и, ухватившись за ветку, подтянулся на руках. Барсик почуял, что дело пахнет керосином и тревожно затих. Что? Добегался, паразит? Супермен – это тебе не я, он тебя быстро в бараний рог скрутит.

Однако радость моя была преждевременной. И исчадие ада не было бы исчадием ада, если бы в самый последний момент, когда Марк уже почти до него добрался, не сигануло вниз. Да не просто так, а до дьявольского удачно, выбрав в качестве трамплина голову супермена. Судя по сочности долетевших до меня ругательств, Барсик, как и все остальные представители кошачьих, с которыми меня сталкивала судьба, и слыхом не слыхивал о мягких кошачьих лапках, основательно потоптавшись своими когтями по лицу и гордости Марка.

В попытке уклониться от злобного хищника, мужчина выпустил ветки, за которые держался, неуклюже взмахнул руками и в абсолютной тишине грохнулся об землю. А я осталась одна. Без Барсика, без алкотестера, без супермена, но зато с чужим мобильником в руках. В прореху между тучами внезапно выкатилась большая желтая луна, а в довершение всего из открытых окон соседского домика до меня долетело тоскливое и страшное:

– Тили-тили-бом

Закрой глаза скорее,

Кто-то ходит за окном,

И стучится в двери.

У меня волосы на голове встали дыбом, и я, от ужаса открыв в себе тайные резервы, аки лань перемахнула забор и со всех ног бросилась к лежащему без чувств супермену.

– О Боже… О Боже… Ты живой? Скажи, что ты живой?

Я не знала, что делать, бежать за помощью, вызывать скорую или для начала убедиться в том, что еще есть кого спасать. Посомневавшись с пару секунд, я упала на колени и наклонилась над Марком, намереваясь прижаться ухом к его груди. И именно в этот момент мужчина хрюкнул, а потом закрыл лицо локтем и захохотал.

Совсем больной. Я чуть не поседела от страха, а он смеется… Обидевшись, попыталась было подняться, но Марк, предугадав мое желание, ловко перехватил за талию, притягивая к своей груди.

– Называется, произвел впечатление на девушку, – фыркнул мне в ухо, слегка задевая мочку теплыми губами. – Прости. Испугалась?

– Есть немного, – честно призналась я и, встав с земли, протянула Марку руку. И он, конечно же, мою помощь проигнорировал. Поднялся сам. А затем наклонился, будто что-то искал в траве… Я же, к сожалению, не могла ему посветить: его телефон остался валяться в траве с той стороны забора.

– Мистика какая-то, – наконец выдохнул Марк, выпрямляясь и рассматривая какой-то предмет. – Откуда?

Я пригляделась и радостно пискнула:

– Алкотестер! – Отобрала аппарат у мужчины и, блаженно улыбаясь, прижала пропажу к груди. – Моя прелесть…

Марк приглушенно рассмеялся.

– Дай угадаю. Хранитель ключей?

– Виновата, – улыбаясь, призналась я. А затем махнула рукой в сторону дачи Гезару. – Я тут с друзьями. А ты?

– А я с другом, – ответил Марк. – Точнее, с телом друга. Он немного перебрал и попросил отвезти его не к девушке, а к родителям на дачу. Приехал, мотор заглушил, вышел из салона и тут слышу, кто-то во тьме матерится, как сапожник, и кричит нечеловеческим голосом.

«Было бы хуже, если Барсик кричал человеческим голосом», – подумала я про себя, а вслух возмутилась:

– Ничего я не материлась, – громко шмыгнуло носом. – У меня материться вообще смешно получается. Мама говорит, это из-за того, что у меня лицо слишком интеллигентное.

Марк посмотрел на меня таким взглядом, что я вмиг забыла о плаще, резиновых сапогах и грязных руках, зато вспомнила, что под дождевиком у меня кроме пижамы ничего нет. И от этой мысли стало как-то жарко.

– А давай-ка вернем мне мой мобильник, сдадим пьяницу-друга на руки родителям и уедем отсюда куда-нибудь, где тепло и сухо.

Сердце грохнулось об ребра испуганно и громко.

– К-куда, например?

– Например, ко мне в спальню, – без обиняков предложил Марк и, просунув руки мне под дождевик опустил обе ладони мне на… скажем так, на бедра.

В ушах тревожным набатом зазвонил мамин голос:

– Семь раз отмерь, дочь! Семь раз отмерь!

– Он подумает, что ты шлюха, – злобно предсказал внутренний голос. – Кроме того ты Хранитель ключей...

– Жить надо так, чтобы не пришлось жалеть о том, чего не сделала, – напомнила я себе словами тети Мариам. – Плевать на хранителя.

– Боишься? – шепнул прямо в губы Марк.

– Очень. – Закрывая глаза и прогибаясь навстречу.

– Тогда мы на равных. Так едем?

Провались оно все…

– Да.

Марк жадно сжал то, что удерживал руками и, приподняв меня над землей, поцеловал глубоко и вдумчиво. И если кто-то думает, что в такой ситуации можно остаться трезво мыслящей и четко анализирующей ситуацию женщиной, то … то просто заткнитесь и не мешайте человеку совершать глупости! К дьяволу разумные мысли!

Я вплела пальцы в волосы Марка, притягивая его еще ближе к себе, безмолвно умоляя держать меня крепче и не отпускать.

Отпускать? Нет. Это точно не входило в планы мужчины. Если планируют отпустить и не уверены в собственных силах, не касаются голой кожи позвоночника, не проникают под резинку пижамных штанишек и не рычат так неистово… Так не рычат. Не кусают шею, оставляя темно-синие отметины, которые я собираюсь носить с гордостью. Да! И не стонут, капитулируя:

– Тайка, ты точно не ведьма?

– Не знаю. – Слизала с губ вкус его поцелуя. – Все может быть.

Марк рассмеялся.

– Совсем пацаном себя с тобой чувствую. Будь градусов на пять теплее, уже прижал бы к стволу вот этой вот яблони и…

Я сладко зажмурилась и закусила губу. Хочу-у-у… Вот так вот. Чтобы прижали к дереву, жестко и требовательно… Марк выругался.