Страница 4 из 7
- И ты молчал? – в восторге воскликнул король, словно смертельно опасный воин по прозвищу Меч Зари был подарком к его коронации.
- Сразу и без вопросов зачисляю тебя обратно в Королевскую гвардию! – заявил король подошедшему Артуру Дейну и даже попытался братски его обнять, но лучший фехтовальщик Вестероса двумя незаметными шагами избежал объятий.
- Отдай мне Клигейна, - потребовал Артур Дейн. – Тогда поговорим.
- Ну вот, теперь у меня два нахала, - с притворной досадой пожаловался король, показывая большим пальцем сначала на Эддарда, а потом на сэра Артура. Мысли о том, что сэр Артур может сохранять верность павшей династии и иметь на него зуб, Роберт, уверенный в своем обаянии, по-прежнему не допускал. – Может, ты еще откажешься называть меня «ваше величество»?
- Я могу называть тебя «лорд Баратеон», - предложил Артур Дейн, которого начала раздражать самоуверенность короля. – Устроит?
- Называй меня Робертом, - предложил молодой король. – Забирай Клигейна, отрывай ему яйца и давай уже сюда руку.
========== III ==========
Жил да был – орел-мужчина!
Хорошо, что жена ему попалась
строгая и авторитетная.
м/ф Падал прошлогодний снег
Кейтилин Талли была романтичной и самоуверенной девушкой, и при известии о том, что к ней сватается сам Роберт Баратеон, в первую очередь она подумала не о том, что станет королевой, а о том, что она сможет исцелить сердце великого рыцаря, потерявшего свою великую любовь.
К сожалению, действительность оказалась более неприглядной. В первую брачную ночь великий рыцарь ввалился к ней пьяный и расхристанный, цапнул ее своей огромной ручищей за задницу и назвал ее Лианной – за что сразу же получил по голове скамейкой для ног.
- Я уважаю ваше горе, мой друг, - произнесла Кейтилин, стоя перед королем в белой ночной рубашке и с поднятой над головой скамейкой. – Но извольте выражать его в другом месте!
- Ты смотри, как живая! – в восторге пробормотал пьяный король, потирая ушибленную голову, и тут же получил скамейкой во второй раз.
Утро похмельный король встретил в компании своего друга Эддарда и сэра Артура, который в качестве свадебного подарка привез королю голову Грегора Клигейна, насаженную на пику, был вдребезги изруган Джоном Арреном и великодушно прощен королем.
- Слушай, обидно, клянусь, обидно! – жаловался король, потирая шишки на голове.
- Молодая еще, капризная, - утешил государя сэр Артур, предвкушая хорошую историю.
- Какая капризная, слушай! – возмущенно воскликнул король. – Ничего ж не сделал, только Лианной пару раз назвал.
- А она? – поинтересовался Эддард, подмигивая Артуру.
- Да как даст мне снова скамейкой по голове! – пожаловался король. – А она пополам!
- Голова? – сочувственно спросил Эддард, сдерживая смех.
- Не голова, скамейка! – поправил король, и Эддард с Артуром расхохотались.
- А дальше-то, дальше? – подбодрил друга Эддард.
- А дальше она кочергу взяла, я и ушел, - признался король. – Не, девчонка-то ничего, зажигательная. Рыженькие они всегда так, аж царапаются.
- Вообще-то она теперь королева, - с легким осуждением заметил сэр Артур, который не успел еще привыкнуть к Роберту.
- Да ты давай тут мне! – возмущенно замахнулся король. – Ну и что, что королева – что мне теперь, в титул ее трахать? У меня ж упадет от уважения. Вот что, Нед: кликни-ка мне ювелира, пусть он изобразит для нее чего.
- На какие шиши? – не согласился Эддард. – В казне покати шаром, в войну только жгли да ломали, и зима близко.
- Заладил, - с досадой отмахнулся король. – Ну вот тут какой-то черт из Железного банка крутился. Артур, не в службу, а в дружбу: пойди-ка разыщи его.
Артур Дейн за время войны уже успел задолжать Железному банку и даже заложил там свой замок, а потому к Железному банку он относился с неприязнью и опаской, и вместо его представителя привел к Роберту совершенно другого браавосца.
- Это не банкир, - наметанным взглядом оценил Роберт. – Гони его в шею.
- А ты сам попробуй, - загадочно предложил сэр Артур.
Роберт не заставил просить себя дважды, подошел к невысокому чернявому браавосцу, но, попытавшись надавать ему тычков, сам чуть не оказался на полу, хотя браавосец и не отвечал ударом на удар.
- Ловок! – похвалил браавосца Роберт. – С мечом обращаться умеешь?
Браавосец вместо ответа коротко кивнул.
- Артур, мастера над оружием сюда! – распорядился король. – Сейчас, братец, мы посмотрим, чего ты стоишь. Звать-то как?
- Сирио, - гордо сказал браавосец и скрестил руки на груди.
Первые три схватки Роберт проиграл, с досады окончательно протрезвев и загоревшись азартом. В четвертой схватке король наконец обнаружил звериную ловкость и быстроту и врезал Сирио деревянным мечом так, что тот отлетел на несколько футов как тряпичная кукла. Но Сирио оказался очень крепким для своего размера и, почти сразу встав на ноги, поклонился королю и принял боевую позицию.
К концу дня безупречный Роберт Баратеон, демон Трезубца и свирепейший воин края, проигрывал 53:37, несмотря на все свои попытки отыграться, а браавосец Сирио Форель был зачислен в королевскую гвардию. Впрочем, проигрыш обошелся огромному королю дешевле, чем Сирио его победа: король был разгорячен, румян и весел, а Сирио чуть не лишился трех пальцев и по меньшей мере приобрел пару трещин в ребрах, не считая больших и малых кровоподтеков.
- Ладно, я тебя еще сделаю! – пообещал Сирио король, усаживаясь к столу, на который постоянно изгоняемый королем мажордом давно махнул рукой, и вонзая зубы в баранью ногу, которую Эддард лично принес с кухни. – Из здешней скважины точно можно пить?
- Пил же весь день, живой еще, - резонно заметил Эддард, подливая королю вместо вина ключевой воды: днем король действительно воздерживался от любимого напитка, понимая, что для того, чтобы совладать с Сирио, нужна свежая голова.
Благодаря искусству Сирио и хитрости Артура Дейна, во вторую ночь король Роберт явился к своей королеве трезвый как стеклышко, и вместо вина и чеснока от него пахло деревом и мокрой дубленой кожей его тренировочных доспехов. Кейтилин приняла такого рыцаря более ласково, да и сам Роберт был в куда лучшей форме и в обходительном настроении. Поэтому на следующий день Эддард Старк увидел своего царственного друга только вечером в саду.
- А Бейлиш-то трепло, - сообщил Эддарду довольный Роберт. – Кэт честной девушкой оказалась.
Эддард несколько опешил от такой неожиданной откровенности и изобразил лицом нечто, что должно было означать, что он никогда не сомневался ни в первом, ни, упаси боги, во втором.
- Надо бы прирезать его когда, - поделился планами Роберт. – Например, за оскорбление величества.
- С такой формулировкой можно весь Блошиный Конец вырезать, - возразил Эддард. – Там каждый первый бранится в короля и в королеву.
- Ну ты сравнил хер с сосиской, - недовольно ответил король. – Ладно, суд устраивать не буду, попрошу Артура.
- Я тебе сейчас в рыло заеду, - взвился Эддард. – Артуру присяга запрещает, а я так не премину. Артур не твой наемник, а твой гвардеец, запомни разницу!
- Ну договаривай уж, договаривай, - разрешил Роберт, который после удачного знакомства с женой был необычно благодушен. – Чего ты так взгоношился?
- Я послезавтра в Дорн за женой уезжаю, - огорошил Эддард, который не любил говорить о своих планах заранее. – А оттуда в Винтерфелл. Не обижай тут моего шурина без меня.
- Да уж он за себя постоять сумеет, - уверил Эддарда король. – На той неделе мне Аррен Мерина Транта в гвардию предлагал, он кого-то важного то ли свояк, то ли собутыльник. Барристан замялся, а Артур твой бросил свой плащ мне под ноги и заявил: «Я с этим говном вместе служить не буду!»
- И ты, конечно, ответил ему, что, если он снова бросит тебе свой плащ, ты выгонишь его из гвардии и оторвешь ему башку? – поддел друга Эддард.