Страница 11 из 25
В приложении к монографии анализируются анонимки за 1902–1911 гг. Автор сознательно расширил хронологические рамки по этой теме. Выбранный период позволяет наиболее полно проанализировать общественные настроения до и после революции 1905–1907 гг. Кроме того, представляется важным сравнить содержание и характер анонимных донесений, поступающих в Московское охранное отделение как при С. В. Зубатове, так и через несколько лет после его отставки.
Недостаточное освещение в науке получила тема апостериорного осознания роли С. В. Зубатова в истории политической полиции его современниками. Исследователи неоднократно анализировали труды известного публициста и разоблачителя Е.Ф. Азефа В. И. Бурцева, однако, к примеру, письма историка Б. И. Николаевского до сих пор не были предметом научного анализа. Между тем в письмах за 1927 г. из Берлина Б. И. Николаевский неоднократно высказывался об экспериментах Московского охранного отделения в первые годы XX столетия: «Я убежден, что ни один беспристрастный историк не сможет принять Вашего утверждения о покровительстве Департамента полиции легальному марксизму 90-х… Для меня несомненно одно: Департамент полиции полагал, что в известных пределах полемика внутри революционного лагеря ему полезна, и в этих пределах он ее допускал. Но тот факт, что он чаще обрушивался своими парами на марксистов, чем на народников, показывает, что опаснее с его точки зрения и тогда были марксисты… Все, что мы знаем о заветных планах Зубатова, показывает, что он хотел в известных пределах идти по пути Бисмарка, если приписываемая ему фраза “мы заставим революционеров перейти к террору и тогда раздавим” и не верна, то она, во всяком случае, верно передает руководящую мысль его полицейской политики»[149]. Неизвестны оценки эксперимента Зубатова эмигрировавшими агентами MOO М.В. Вильбушевич, Г. И. Шаевичем; о судьбе многих секретных сотрудников после свертывания политики легализации рабочего движения информации нет.
Представленные источники, опубликованные и неопубликованные, позволяют в полной мере проследить эволюцию рабочей политики министерств внутренних дел и финансов до периода Первой русской революции. Министерские циркуляры и делопроизводственные документы охранных отделений информируют о направлениях правительственной мысли в рабочем вопросе, периодика отражает реакцию общественности в ответ на инициативы чиновников, а воспоминания современников исследуемого периода дополняют создающуюся картину.
Иногда документы цитируются с купюрами, что может объясняться неразборчивостью почерка автора или сознательным вычеркиванием им некоторых фраз. К примеру, даже в официальной переписке между чинами разных отделений, губернаторами и начальниками охранных отделений и ГЖУ встречаются исправления и вымарывания текста. Нередко резолюции на документах писались размашисто, поверх текста, что в отдельных случаях также затрудняло прочтение.
При цитировании документов сохранена орфография и особенности стиля авторов, пунктуация приводится в соответствии с современными правилами русского языка.
Фамилии некоторых героев исследования даны без инициалов, поскольку иногда их прочтение затруднялось неразборчивостью почерка, в отдельных случаях в архивных документах фамилии упоминаются именно в такой форме.
Монография написана на основе защищенной в 2010 г. на историческом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова диссертации на соискание ученой степени кандидата наук на тему «Департамент полиции и рабочий вопрос в 1901–1904 годах». В монографию внесены дополнения: найдены новые документы по взаимодействию Московского охранного отделения и администрации московских тюрем, более полно освещены инициативы политической полиции в студенческом вопросе, расширена информация о секретных агентах в рабочей среде, внесен новый раздел об анонимных письмах, поступающих в Московское охранное отделение (приложение), проанализирована новая литература по теме диссертации, вышедшая за период с 2010 по 2017 г.
Монография состоит из четырех глав и приложения. В первой главе «С. В. Зубатов и агенты Московского охранного отделения в рабочей среде» даны краткие биографические справки о начальнике Московского охранного отделения и его сотрудниках, рассмотрены основные способы привлечения агентов в политическую полицию и сложности их службы, особенности сыскной деятельности МОО в начале 1900-х гг.
Вторая глава «Легализация рабочего движения в 1901–1902 годах» посвящена началу и развитию политики организации полицейских обществ взаимопомощи рабочих в разных городах: подробно рассматриваются такие вопросы, как уставная документация обществ, примеры борьбы рабочих за свои права в рамках трудового законодательства, первые внутренние и внешние проблемы организаций, межведомственные дискуссии о легализации рабочего движения. Глава содержит сообщения периодической печати о собраниях и чтениях рабочих обществ.
Третья глава «Трансформация рабочей политики в 1902–1904 годах» описывает постепенную ликвидацию обществ взаимопомощи. Развиваясь, как клубы по ликвидации экономической безграмотности, площадки для устройства потребительских лавок, общества в течение 1902 г. эволюционируют в «учебные заведения» под эгидой Комиссии по устройству общеобразовательных чтений: изучение политэкономии и ознакомление с критикой книг просоциалистически настроенных авторов сменяют проповеди священников и занятия по физике. Снижение интереса к обществам взаимопомощи со стороны обер-полицмейстера Д. Ф. Трепова и генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича совпало по времени с переводом С. В. Зубатова на должность начальника Особого отдела в Петербург. Существуя де-факто, и даже продолжая выдавать пособия нуждающимся рабочим, общества перестают бороться с фабрикантами за более приемлемые условия труда.
В четвертой главе «Инициативы С. В. Зубатова в оценке современников» рассматриваются взгляды на легализацию рабочего движения представителей правительственного аппарата, Департамента полиции, апологетов и недругов Сергея Васильевича. Не остается без внимания точка зрения членов радикальных партий, оставивших воспоминания о зубатовских обществах. Вопрос увольнения С. В. Зубатова из Департамента полиции, требующий дополнительного рассмотрения и обнаружения новых документов, также освещается в разделе.
Хочу выразить глубокую признательность за советы, поддержку и конструктивные замечания своему научному руководителю – д. и. и. Гайде Федору Александровичу. Мое плодотворное сотрудничество с Федором Александровичем продолжается с 2004 года, когда я начал писать дипломную работу, обучаясь на историческом факультете ПСТГУ. Благодарю за помощь и содействие к. и. и. Андрея Валентиновича Мамонова, с которым я также неоднократно обсуждал отдельные разделы своего диссертационного исследования. Семинар д.и.н. Ларисы Георгиевны Захаровой, который я посещал несколько лет, обучаясь в аспирантуре МГУ, был очень полезен для меня. К сожалению, в 2017 году Ларисы Георгиевны не стало.
Отдельную благодарность я выражаю своим университетским преподавателям к. и.н. Б. А. Филиппову, к.и.н. А.И. Яковлеву, к.и.н. о. Андрею Постернаку. Научные дискуссии с к.и.н. Л.В. Бибиковой (Ульяновой) мне помогали на разных этапах исследовательской работы. Мудрые советы д.и.н. З.И. Перегудовой, ее неизменная заинтересованность в обнаружении неопубликованных документов Департамента полиции, внушали мне оптимизм в сложные периоды подготовки монографии.
Признателен редактору М. Н. Михновой за творческое соработничество и искренний интерес к теме моего исследования.
Благодарю своих школьных учителей А. И. Карнаухова (история), Г. В. Нерсесян (русский язык), О.Н. Кичатову (алгебра), Г. К. Воронцову (английский язык). Методику их работы со школьниками я в настоящее время использую в преподавательской работе.
Отдельное спасибо моей маме, Тамаре Борисовне Медведевой, за веру в меня, терпение и заботу.
149
ГА РФ. Ф. P-9217. Оп. 1. Д. 9. Л. 25–26.