Страница 11 из 15
Первый вопрос такой – а насколько точен полиграф?
Отвечая на него, я скажу: последние исследования показывают, что точность новейших компьютерных полиграфов, созданных в начале 21 века, составляет при определенных методиках и достаточном опыте полиграфолога около 100 процентов. В течение последних 75 лет было проведено свыше 250 исследований по вопросам о достоверности, точности и надежности полиграфных обследований (American Polygraph Аssociation 1996 Polygraph Issues & Answers). Исходя из двенадцати исследований, включающих в себя 2174 реальных случая, начиная с 1980 года, точность выводов квалифицированных полиграфологов составляет 98 % (Ansley, N. 1990 Validity and Realibility of Polygraph Decisions in Real Cases).
Касаясь эффективности опросов с использованием полиграфа можно привести мнение не только зарубежных авторов, но и отечественных специалистов в этом вопросе, например руководителя отдела ВНИИ МВД Алексея Скрипникова, который, оценивая ее, сказал следующее:
– По тем данным, которыми я владею, примерно в 60 % случаев «полиграф» показывал, что человек причастен к преступлению, и в конечном итоге эту причастность удавалось. Примерно в 35 % случаев подтверждалась непричастность. И всего 5 % приходится на ситуации, когда либо не удавалось подтвердить результаты опроса, либо получить достаточно однозначные данные – по разным причинам тут сказывается и квалификация специалиста, и дела бывают «затертые» буквально до дыр».
А вот мнение одного из лучших полиграфологов страны, полковника милиции в отставке, Алексея Григорьевича Ладченко, с которым автор этой книги знаком лично: «Достоверность результатов полиграфической экспертизы составляет 85–90 %». Справедливость данных результатов могу подтвердить и я сам. Так что цифры, приведенные во всех указанных выше высказываниях и примерах, совершенно реальны. Правда, следует признать, что такая высокая точность может быть достигнута только тогда, когда сама экспертиза проводится в корректных условиях. К тому же большую роль играет опыт полиграфолога и его оснащенность, ведь не секрет, что достоверность сведений, получаемых опытным специалистом-экспертом с помощью новейших моделей компьютерных полиграфов, часто превышает 90 %, а в некоторых случаях приближается к 100 %, в частности при применении методики так называемого непрямого метода выявления скрываемой информации, особенно в случае непричастности опрашиваемого субъекта к инкриминируемому ему деянию. При этом применяемые экспертами методики основаны на обширном мировом опыте, адаптированном к отечественной практике исследований в сфере полиграфных технологий.
Как мы видим, цифры информативности и эффективности полиграфа весьма велики, особенно если учесть результаты, получаемые самыми опытными специалистами на лучших моделях полиграфов (а они к чести российской науки все-таки у нас превосходят зарубежные, в основном это американские, образцы).
Другой весьма часто задаваемый вопрос – влияет ли нервозность на результаты полиграфного обследования? Отвечу так: нет, как правило, не влияет. Читатель, возможно, усомнится в таком моем заявлении. Поясню: всем полиграфологам известно, что каждый человек, проходящий полиграфную проверку, нервничает вне зависимости от того, намеревается он отвечать на вопросы правдиво или лживо. Обычно проверяемый испытывает определенную нервозность в течение всей проверки, а не только когда полиграфолог задает ему какой-либо отдельный вопрос. Поэтому полиграфолог отслеживает выраженность реакций испытуемого лица на специфические вопросы, превышающие уровень реакций связанных с обычным волнением. При этом важно, что выясняемые вопросы могут касаться всего, что угодно, и вовсе не быть связаны с чем-то негативным.
Поясню на примере.
В ноябре 2004 года, участвуя в выставке «Российские производители и снабжение Вооруженных сил», проводимой в спорткомплексе ЛФК ЦСКА в Москве, автор этих строк, рекламируя компьютерный полиграф как эффективное средство выявления скрываемой информации, поймал на себе недоверчиво-насмешливый взгляд одного из посетителей. Это был высокий, солидный господин, как оказалось в последствие коммерческий директор одного из швейных предприятий Ивановской области.
– Александр Т. – представился он и поинтересовался: – Вы что же, и вправду можете обо мне все узнать?
– Могу, – ответил я.
– И что же именно вы можете обо мне узнать? – продолжал любопытствовать мой собеседник, с некоторым недоверием глядя на стоящий рядом со мной на столе полиграф «Крис», который читатель может видеть на фотографии, представленной в этой книге.
Видимо это небольшая белая коробочка не производила впечатление грозной машины.
Я тогда еще подумал: «Этот человек, наверное, привык иметь дело с более внушительной военной техникой, поэтому ему кажется, что чем здоровее прибор по габаритам, тем он серьезнее». Но вслух, конечно же, ничего такого не сказал, а просто поинтересовался:
– А что бы вы конкретно хотели определить с моей и его помощью? – я кивнул головой в сторону полиграфа и лежащих рядом с ним датчиков.
– Да вот хотя бы какого цвета у меня машина, – отозвался мой собеседник.
– Он этого никогда не узнает, – произнес кто-то из собравшихся вокруг нас людей, заинтересовавшихся нашим разговором.
– Не узнаете? – глаза моего собеседника сделались насмешливыми.
– Попробовать можно, – проговорил я, будучи не очень уверенным в результате.
Поясню почему:
Во-первых, для тестирования требуется, чтобы полиграфолог был один на один с испытуемым. А тут была целая толпа любопытствующих.
Во-вторых, никаких посторонних шумов вокруг быть не должно. А как назло совсем рядом лихо пел и играл на электрогитарах и электрооргане ансамбль ВДВ, да и ударная установка добавляла, разумеется, шума.
В-третьих, нельзя было посадить человека так, чтобы он не отвлекался. А тут ведь выставка, люди ходят взад и вперед. К тому же у самого моего визави непрестанно звонил сотовый телефон, по которому он то и дело говорил.
В-четвертых, и это, пожалуй, самое главное – вопрос, выясняемый при помощи полиграфа, должен быть существенно важен для опрашиваемого лица, содержать некую стрессовую составляющую. А тут – цвет машины… какая же это стрессовая составляющая? Ведь не угнал же ее мой подопечный, а просто на ней ездит.
Все это я ему, кстати говоря, и рассказал, пояснив, что по этим самым причинам не гарантирую, что могу выяснить этот его вопрос.
Однако по разочарованному виду как моего заказчика, так и по лицам всех присутствующих, я понял, что отступать мне никак нельзя – какая же тогда это будет реклама полиграфа…
Так что я решил рискнуть и, усадив уважаемого Александра Лариковича на стул, попросил его собственноручно написать ряд цветов, среди которых обязательно должен быть цвет его машины. Так мой клиент и сделал. Я перенес этот список в программу и, предупредив, что мне для выяснения этого вопроса, исходя из очень далеких от идеальных условий проведения тестирования, может потребоваться не одна и даже не две попытки.
Поймав на себе еще раз очередной насмешливый взгляд моего подопечного и пропустив мимо ушей ироничное замечание о том, что вот, мол, вы тут рекламируете этот свой «детектор лжи», а сами все время оговариваете какие-то особые условия, я все-таки прикрепил к нему несколько основных датчиков и начал тестирование, думая про себя: «А, ладно! Как говорится – была не была, удастся узнать этот чертов цвет – хорошо, если не удастся, так что ж тут поделаешь – в таких условиях и такой маловажный вопрос узнать шанс невелик. Но отступать все равно некуда».
Так что я стал спрашивать моего подопечного: «Какой из перечисленных цветов имеется у вашей машины?», перебирая названия цветов один за одним.
Итак, передо мной был в тот момент вот такой перечень цветов (я переписал их сюда из своей записной книжки, куда мой подопечный собственноручно их внес):
Сиреневый,
Желтый,
Коричневый,