Страница 27 из 37
Дословно Единообразный акт об установлении происхождения детей не был принят ни в одном штате, но те из них, которые положили его в основу правового регулирования данной сферы общественных отношений, смогли наиболее полно регламентировать все спорные вопросы.
В других штатах, примером которых, в частности, может служить штат Нью-Йорк, установление происхождения детей в случае применения вспомогательных репродуктивных технологий не урегулировано нормативными правовыми актами. Так, Закон о домашних отношениях (Domestic Relations)[276] названного штата содержит только определение договора о предоставлении услуг суррогатного материнства (surrogate parenting contract), под которым следует понимать соглашение, устное или письменное, достигнутое между двумя женщинами, одна из которых обязуется выносит и родить ребенка, зачатого при помощи искусственной инсеминации спермой мужчины, не являющегося ее мужем, или экстракорпорального оплодотворения эмбрионом, полученным в результате соединения яйцеклетки со спермой мужчины, не являющегося ее мужем, а вторая обязуется усыновить ребенка, родившегося после этих медицинских манипуляций (ч. 4 § 121 ст. 8). Все остальные вопросы законодатель оставил неурегулированными – либо для того, чтобы данная сфера оставалась максимально свободной, либо чтобы в случае споров отдавать их на откуп судам.
Если обратиться к судебной практике, то некоторые решения оказываются достаточно необычными, необычными настолько, что меняют наши представления о традиционной семье радикальным образом. В настоящее время многообразием форм семьи никого не удивишь, подчас семьей называют союзы, в которых не всегда можно определить, кого считать матерью, а кого отцом ребенка, особенно когда имеют место сложные схемы ВРТ, тем не менее сложились и получили закрепление механизмы определения родителей ребенка, и в идеале их должно быть два – отец и мать. Постепенно начинает складываться практика признания «множественности» родителей при установлении происхождения ребенка, множественности не только фактической, но и юридической[277].
Так, Высший суд штата Пенсильвания в 2007 г. в решении по делу Jacob v. Shultz Jacob признал, что у ребенка может быть три родителя – биологическая мать, ее партнер того же пола и донор спермы или генетический отец[278].
Вопрос о возможности и допустимости утилизации оставшихся от цикла экстракорпорального оплодотворения эмбрионов вновь затрагивает проблему определения их правового статуса, а в случае его особого закрепления – о допустимости искусственного прерывания беременности.
Например, когда вопрос об уничтожении неиспользованных эмбрионов встал перед Верховным судом штата Теннеси при рассмотрении дела Davis v. Davis, судьи пришли к выводу, что прежде, чем дать ответ на вопрос, что делать с эмбрионами, необходимо понять, чем они являются с точки зрения права. В данном решении суд посчитал, что эмбрион нельзя рассматривать ни как объект правоотношений, ни как обладающую правовым статусом личность, эмбрион являет собой «временную категорию, которой надо оказывать особое внимание в силу его значения для будущей жизни»[279]. В подобных ситуациях необходимо руководствоваться ранее достигнутым супругами соглашением. Если последнего нет, то на чаше весов оказываются интересы каждого из партнеров, потенциальная возможность каждого из них реализовать себя как родителя, при этом мужчина и женщина, несмотря на то что процедуры ВРТ для женщины являются более инвазивными, абсолютно равны в своих репродуктивных правах.
Наконец, немаловажным фактором среди причин отсутствия должного правового регулирования в сфере вспомогательной репродукции человека в США является финансовая выгода клиник, ее осуществляющих. Например, один цикл экстракорпорального оплодотворения в США в среднем стоит от 13 000 долл. до 15 000 долл., что значительно превосходит цены на аналогичные процедуры в Канаде или европейских странах. Услуги суррогатной матери могут обойтись в 50 000–60 000 долл., а использование донорской яйцеклетки, начиная от 5 000 долл. до астрономической суммы в 100 000 долл. – в зависимости от «качества» генетического материала, причем львиная доля этих трат в большинстве штатов не покрывается медицинской страховкой, либо устанавливаются значительные ограничения для пар, желающих прибегнуть к ВРТ, воспользовавшись страховкой. Среди таких условий, в частности, может быть возраст лица (45 лет в штате Коннектикут[280], от 21 до 45 лет в штате Нью-Йорк[281]), наличие официального брака между мужчиной и женщиной (данное требование закона установлено в штате Мэриленд[282], штате Роуд Айлэнд[283]), ограничение числа осуществляемых медицинских манипуляций, которые могут быть покрыты страховкой (так, согласно действующему в штате Коннектикут закону, страховая премия предусмотрена за осуществление трех попыток искусственной инсеминации и двух попыток ЭКО при условии переноса в полость матки не более двоих эмбрионов[284], в штате Гавайи – за один цикл ЭКО[285]) и другие условия.
Таким образом, с коммерческой точки зрения данная сфера медицинских услуг является весьма выгодной для лиц, в ней задействованных, и чем меньше нормативных ограничений на нее наложено, тем больше «услуг» репродуктологи могут предложить бесплодным парам, минуя в своей деятельности этические ограничения. Например, такое распространенное осложнение при использовании ВРТ, как многоплодная беременность, получило в США массовый характер в силу практически повсеместного отсутствия ограничений на допустимое число переносимых в полость матки эмбрионов в одном цикле ЭКО. Для женщины многоплодная беременность опасна повышением артериального давления и развитием преэклампсии, тяжелыми формами анемии, повышенным риском выкидыша или преждевременных родов (в среднем 20–25 % многоплодных беременностей заканчиваются преждевременными родами с рождением детей, имеющих низкую и экстремально низкую массу тела). И если в европейских странах постепенно формируется практика переносить всего один эмбрион, даже если это в целом снижает шансы на наступление беременности в одном цикле ЭКО, то в США порой переносят более пяти эмбрионов, как это имело место в нашумевшем деле Нади Сулейман, ставшей мамой восьми детей.
В США нет жесткого запрета на коммерческие вознаграждения донорам половых клеток, более того, распространение получила телевизионная реклама и реклама в социальных сетях, с адресованным женщинам призывом «подарить жизнь». Коммерциализация донорства яйцеклеток вызывает массу возражений и протестов не только по причинам крайнего цинизма и неэтичности, но и в силу высокого риска для здоровья женщины, вызванного стимуляцией яичников и процессом забора яйцеклеток (острое воспаление или обострение хронического воспаления органов женской половой сферы, развитие синдрома гиперстимуляции яичников)[286]. Вознаграждение при этом, как правило, носит символический характер, при весьма высокой стоимости яйцеклеток на рынке медицинских услуг, о чем уже упоминалось выше.
Наконец, сегодня в североамериканских штатах, в отличие от большинства государств с высоким уровнем развития медицинских технологий, разрешено применение преимплантационной генетической диагностики не с целью выявления специфических генетических, структурных или хромосомных изменений зигот или эмбрионов, а с целью планирования семьи – выбора желаемого парой пола ребенка[287]. Для этой цели производится забор хромосомного материала у 6–8-клеточных эмбрионов с целью анализа пола будущего эмбриона, после выбора переносу подвергаются только эмбрионы выбранного родителями пола.
276
http://www.law.justia.com/codes/new-york/2010/dom/article-8/121/ (2016 2 нояб.).
277
См. подробнее: Gatos P. Third-Parent Adoption in Lesbian and Gay Families // Vermont Law Review. 2001. Vol. 26. № 1. P. 195–221; Jacobs Melanie B. My Two Dads: Disaggregating Biological and Social Paternity // Arizona State Law Journal. 2006. Vol. 38. № 3. P. 809–857; Kessler Laura T. Community Parenting // Washington University Journal of Law & Policy. 2007. Vol. 24. P. 47–77; Appleton Susan F. Parents by the Numbers // Hofstra Law Review. 2008. Vol. 37. № 1. P. 11–71. Авторы приведенных статей сходятся во мнении относительно изменившегося социального портрета современной американской семьи – все больше людей предпочитает воспитывать детей без партнера, находясь в фактическом сожительстве, будучи гомосексуальной парой и т. д. Каким бы «негативным» ни было отношение приверженцев «традиционных ценностей», это объективно сложившаяся реальность, игнорировать которую равносильно тому, чтобы прятать голову в песок. И воспринимать эту ситуацию они предлагают также объективно и максимально спокойно. Во-первых, необходимо исключить какие-либо моралистические суждения в адрес подобных семей, поскольку, и эти данные они приводят в своем исследовании, далеко не всегда сам по себе факт воспитания ребенка не в традиционной семье оказывается травмирующим для его психики. Во-вторых, необходимо обеспечить подобные союзы должным правовым регулированием, для чего предлагается изменить понятие «родитель» или добавить другие категории, отражающие фактические социальные связи детей и взрослых, участвующих в их воспитании. Приоритет при этом должен быть отдан интересам ребенка – его здоровому развитию, благополучию, материальной защищенности.
278
Jacob v. Shultz-Jacob. 923 A. 2d. 472, 482 (Pa.Super. Ct. 2007). Джодилин Джейкоб и Дженифер Шульц-Джейкоб заключили в 1996 г. брачный союз в штате Вермонт, проживали вместе и воспитывали четверых детей: двоих племянников Джодилин, которых она усыновила, и ее двоих биологических детей, которых она зачала с помощью друга Карла Фрэмптона. Он не только выступил донором спермы, но и принимал активное участие в жизни и воспитании детей. После того как пара рассталась, встал вопрос о том, кому будет принадлежать право преимущественной опеки над детьми, как определить их местожительство, на кого возложить бремя их содержания. Учитывая фактические обстоятельства дела, а именно активное участие каждого в воспитании детей, суд постановил считать родителями всех детей женщин, определив местожительство с Джодилин, родителями двойни – женщин и их друга – донора спермы, на каждого из родителей при этом была наложена обязанность по содержанию детей.
279
Davis v. Davis, 842 S.W.2d 588, 597 (Te
280
Co
281
N.Y. Code. § 4303 (s) // http://codes.lp.findlaw.com/nycode/ISC/43/4303 (2016. 2 нояб.).
282
Md. CodeA
283
R.I. Gen. Laws § 27-18-30 (b) // http://webserver.rilin.state.ri.us/Statutes/Ti-tle27/27-18/27-18-30.htm (2016. 2 нояб.).
284
Co
285
Haw. Rev. Stat. § 431:10A-116.5, 432:1-604 (2011) // http://www.capitol.hawaii.gov/hrscurrent/Vol09_Ch0431-0435E/HRS0431/HRS_0431-.htm (2016. 2 нояб.).
286
Синдром гиперстимуляции яичников – чрезмерная системная реакция на стимуляцию яичников, характеризующаяся широким спектром клинических и лабораторных проявлений. Эту реакцию классифицируют как слабовыраженную, умеренную или сильную в зависимости от степени вздутия живота, увеличения яичников, а также респираторных, гемодинамических и метаболических осложнений (Словарь ВОЗ терминов ВРТ 2009 г. (http://www.who.int/reproductivehealth/publications/infertility/art_terminology2_ru.pdf (2016. 2 нояб.))
287
См., например, рекламу клиники вспомогательной репродукции в Нью-Йорке Center for Human Reproduction, на официальном сайте которой размещена предлагаемая медицинским центром программа по выбору пола будущего ребенка с помощью комбинации двух методов – экстракорпорального оплодотворения и преимплантационной диагностики. Причины для применения этих методик могут быть самыми разными: начиная с медицинской селекции (medical selection) – в тех случаях, когда пол будущего ребенка связан с риском развития определенных генетических заболеваний, и заканчивая так называемой избирательной селекцией (elective selection), продиктованной, например, желанием «сбалансировать семью» (family balancing), когда уже есть дети одного пола, и родители хотят, чтобы на свет появился ребенок другого пола (http://www.centerforhumanreprod.com/gender_selection.html (2016. 2 нояб.)).