Возвращение домой

— Всё, — перечеркнул домыслы Сол.

Я нахмурилась, прикидывая альтернативный расклад. Прежде эта идея не казалась разумной из-за сильной привязанности, своего рода зависимости от клана, в котором она выросла и которым хотела править, но если допустить, что Лиз намеревается вернуться в другом качестве — скажем, как пара нового вожака… Достаточно алчного, чтобы покуситься на территорию соседа, но расчетливого, осознающего последствия насильственного захвата… Того, кто станет беречь связующее звено с кровной линией Редарче — Лиз, законную наследницу.

Это была противная, жалящая гипотеза об умышленном предательстве альфы и родного брата. Однако по словам Сола однажды Лиз уже поступила вероломно, подловив Марка на обязанности вступить в бой, несмотря на раны. Ее остановили в нарушение традиций и позорно заперли, унизив на виду клана. Вряд ли после такого она полагалась на поддержку местных. Скорее культивировала обиду и прикидывалась раскаявшейся грешницей. Ограждала альфу от притязаний и, одновременно, законным путем избавлялась от соперниц. Она могла свободно контактировать с Шуга, поскольку налаживание отношений между стаями зачастую ложится на плечи альфа-самки.

— Выяснили, как она проникла на территорию?

Сол мрачно кивнул.

— Человеческая слабость. Наивный влюбленный мальчишка, поверивший в сказочку о секретном задании от альфы, легко запрограммировал систему, используя мозги и доверчивость любящего дядюшки-охранника. Вуаля: камеры отключаются в соответствии с заложенным алгоритмом, дежурный с чистой совестью докладывает, что ему ничего не известно о происшествии.

— Но как они заманили волчицу? — пробормотала я.

Лиз не могла не обернуться по зову вожака. Меня потянуло, несмотря на четырнадцать лет вдали, частичный паралич и близость безлунной ночи! Да, я культивировала мысли о принадлежности Редарче, Лиз могла делать ровно обратное, тем более она дочь альфы и обладает большей сопротивляемостью, но… невосприимчивы к зову только чужаки. Могла Лиз разорвать связь ради исполнения плана?

Безумие.

— Мы не знаем, — вмешался Сол в мой внутренний монолог. — Время, которое она выбрала для возвращения, тоже вызывает подозрения. Мой человек поболтал со служащими отеля, где останавливались Шуга на обратном пути. Горничная запомнила девушку, заселившуюся незадолго до их приезда, поскольку она заходила в номер Дамиана и Урсулы без стука. Опознать незнакомку по фотографии не удалось из-за яркого макияжа и длинных волос, но общие черты прослеживаются. Вероятно, Лиз переметнулась.

Искоса глянула на Марка. Застывшее на лице равнодушие намекнуло, что им не впервой обсуждать потенциальное предательство. Маркус почти свыкся с этой мыслью. Смирился.

— Тот влюбленный мальчишка?

Сол скривился, как он приступа боли.

— Во всем признался. Охраннику светит выговор и понижение в должности, но действия младшего по сути измена. — Сол продублировал мой осторожный безмолвный вопрос. — Самое легкое наказание — изгнание.

— У него мать-инвалид, — уронил тот. — Сестра с мужем погибли в теракте во Франции. На его поруки осталась трехлетняя девочка. Мы не оставим его семью без помощи, но, — я отвела глаза, придавленная могильной плитой его взгляда, — потеря дочери сильно ударила по Лоре. Вряд ли она справится с этим снова.

Повинуясь импульсу, я прикоснулась к его запястью.

— Ты сделаешь правильный выбор, — сказала серьезно. — Люди одобрят его.

Он вдруг перевернул ладонь и переплел наши пальцы. Сол кашлянул, поднимаясь за новой дозой кофеина — так он пробормотал.

— Я считал тебя частью плана, — произнес Марк, сильнее сжимая мою руку. — Слишком много совпадений: возвращение некогда сильнейшей соперницы Лиз, обилие секретов, исчезновение сестры. Я подыграл, представив тебя как свою женщину. Ждал дальнейших действий. Травма расставила всё по своим местам. — Он подался вперед. — Ты сражалась с такой яростью, которую невозможно подделать. Я не доверял тебе. Теперь всё иначе.

Покачала головой, пытаясь отпрянуть. Он не пустил.

— Ты знаешь, почему мы прячемся от Старка, — уступила я. — Раньше у тебя не было причин защищать нас. Теперь есть. Мы заключили сделку. И я буду отыгрывать роль твоей пары в строгом. Соответствии. С ней.

Нас связывает деловое соглашение и общая ложь. Не чувства.

Он разомкнул пальцы, напоследок погладив подушечкам тыльную сторону ладони. По коже побежали мурашки.

— Так, — протянул Сол, со стуком ставя кружку на стол. Хрустнул печеньем. Пачки «Орео» исчезали с пугающей быстротой в его присутствии. — Очередь за Шуга. Неужели пример братьев ничему его не научил?

— Дамиан не похож на силача, но держит в подчинении отъявленных головорезов, — с радостью переключилась на другую тему. — Какие-то неявные умения?

— Непонятно, — согласился Картер.

Марк подхватил эстафету:

— Лиз не только знает приемы, которые я обычно применяю, она может предсказать мои действия. Мы лишены преимущества.

— Нельзя исключать вариант с заготовленным сюрпризом здесь, на территории, — добавил Сол, массируя шею. — Я поручил проверить людные места, но в отдаленных уголках можно хоть бомбу заложить.

— Она не причинит вреда тем, кем собирается править, — возразила я. — И потом, Лиз всегда минимизировал усилия. Она последовательна и лаконична.

— И уже поставила на Шуга, — поддакнул Марк. — Нет смысла высовываться раньше нашей схватки.

В этом я могла с ним согласиться.

Лукас проснулся через пару часов, энергичный и взбудораженный. Мы отправились в кофейню за самой большой порцией мороженого. Хвалебная ода пантере повторилась, и я вроде была счастлива, что обошлось без эксцессов и фобий, однако подспудно чувствовала себя… не знаю. Обделенной. Раньше я уверяла, что зверя не нужно бояться, лишь принять как неизбежность. Но Лукас словно хотел повторить оборот.

— Ох, фу, — скривился он вдруг, на полуслове оборвав рассказ. — Я вылизывал себе… черт.

— Всё нормально, — ухмыльнулась, подталкивая его локтем. — Ты не захочешь знать, что вытворяют волки.

Он замахал руками, решительно отвергая подробности.

— О, там Алекс, — оживился. — Я отойду на минутку, ладно?

И убежал, не дожидаясь ответа. Я вздохнула, заходя в кафе в одиночестве.

Немногочисленные посетители заулыбались. Кроме дамы за дальним столиком. Я чертыхнулась и панически оглянулась на дверь, но было поздно. Пришлось изображать дружелюбный оскал и обмениваться формальным поцелуем в щеку.

— Адалина, — расцвела maman столь же искусственной улыбкой. — Вижу, тебе лучше. — Тут она наклонилась и прошипела: — Почему я узнаю об этом от чужих людей?

— Потому что не навещала меня в больнице? — ответила я недостаточно тихо, заработав пылающее негодование. Как же, нельзя портить репутацию мамочке.

— У нас всегда бывали сложные периоды, — отчитала она, поджав губы. — Благословение Бога, что ты вернулась в строй.

— Вернулась в строй? — Челюсть упала. — Мама, я чудом избежала той участи, которую ты мне пророчила. Никакого строя, окей?

— Ну разумеется, — неожиданно одобрила она. — Не следует часто рисковать здоровьем. Подумай лучше о ребенке. Альфа не позволит причинить вред матери его наследника.

Я потрясла головой. Без толку. Она непрошибаема.

Лукас спас меня, звонко поздоровавшись с бабулей (ту перекосило). Мы взяли мороженое с дикими украшениями из взрывной карамели, маршмеллоу и сахарной ваты, но не остались: многие принюхивались. Запах кошки ощущался сильнее, чем накануне, хотя не был таким отталкивающим, как у пум. Я несколько раз пересекалась с ними, живя с Вуди в городе, и едва выносила эту нотку кошачьей мочи. От нас же, если верить одной дамочке из парка, несло псиной. Сама я не обладала острым нюхом, и находила вполне приятным естественный аромат Андреаса или Марка. Даже притягательным.

Надеюсь, взаимно.

— Я полон сил, — поделился Лукас, облизывая ложечку. — Восхитительно. Попадись мне сейчас тот придурок из класса, подбитым глазом он бы не спасся.