Испытание

– Пей. Тебе стоит успокоиться, – мягко проговорил ректор.

Спорить не пыталась. Трясущимися руками взяла кружку, в несколько глотков осушила её и поставила обратно.

Внимательный взгляд чёрных глаз заставил напрячься с новой силой.

– Все трое студентов находились под действием нескольких зелий, – без предисловий сообщил господин Остгорд. – Организм Троя ещё не адаптировался к ним, Джард и Лотар целители. Но все они, когда отрава прекратит своё воздействие, станут сожалеть о совершённом.

Ректор выдержал паузу.

Объяснения показались мне странными. Неужели от этой информации мне должно стать легче?

– Все трое будут отчислены без права восстановления, но не сейчас, – ректор вновь замолчал.

Наверное, он ожидал какой-либо реакции от меня. Но мой голос, казалось, пропал, боясь озвучить все, что творилось на душе.

– Если нападение на тебя станет причиной их отчисления, то они, возможно, будут мстить. Ты понимаешь это?

А я не желала понимать. Мне хотелось справедливости. Хоть раз в этой проклятой жизни!

– Но едва ли это основа моего решения, – продолжил профессор Остгорд. – Недавнее происшествие с твоим… исчезновением изрядно встряхнуло не только академию, но и многие другие структуры. Профессор Лангель должен был тебе рассказать.

Я кивнула и замерла от страха. Неужели меня отчислят?

– Хиония, поверь, я стараюсь облегчить твою участь, но, увы, не всесилен. А если уж быть совсем честным, свои интересы ставлю выше остальных. Началась твоя травля. Да, именно травля. Сегодня это Трой, Джард и Лотар, действующие с чьей-то подачи. Я смог успеть только потому, что сработал маяк, реагирующий на магию. Но что будет завтра?

– И поэтому вы хотите выгнать меня? – решилась подать голос. – Нет жертвы – нет нападений, так?

– Не так, – твёрдо ответил ректор. – Академия не имеет права выдать диплом выпускнику с нестабильным даром, – многозначительный взгляд остановил все мои возражения.

Конечно, руководитель академии знал правду. Но пойти против официальной версии, которую донесли до общества, естественно, не мог, да и вряд ли хотел. Если не я буду виноватой, то он. Выбор-то небольшой. Удивительно, что ректор вообще пытался что-то сделать для меня и объяснял это. Любой другой уже выкинул бы из академии и думать забыл о какой-то бывшей студентке.

– И почему вы позволяете мне продолжать обучение?

– Твоё отчисление лишь откладывалось.

– Почему? – недоумевала я.

– Наиболее безболезненно было бы передать тебя наставнику до конца учебного года.

– Не понимаю, – честно призналась я.

– Такие вещи, как приглашения на встречу избранных не проходят мимо меня, – с лёгкой улыбкой ответил мне.

И в ней я почему-то снова уловила что-то знакомое. Мотнув головой, постаралась сконцентрироваться на словах ректора. Он знал о встрече зельеваров, и, настолько я поняла, ничего не имел против моего присутствия там. Более того, поощрял его. Быть может, и приглашение передал профессор Остгорд? Безумное предположение, но всё-таки?

– И вы знаете, кто добыл это приглашение? – спросила, надеясь на прямой ответ.

– Кто бы ни поспособствовал этому, у тебя в руках оказался пропуск в успешное будущее. Используй его правильно.

Ректор порылся в ящике стола, достал оттуда лист и передал его мне вместе с ручкой.

– Пиши по собственному желанию. Причина – переход в обучение к наставнику. Дата – второе мая. Если на встрече зельеваров ты не сможешь завести нужных знакомств, то в силу вступит приказ об отчислении, уже подписанный мной.

– Без вариантов? – зачем-то уточнила я.

– Почему же, – ректор позволил себе усмешку, – глушь примет всех. И там ты можешь стать почётной травницей. Но не думаю, что девушка из столицы захочет такого будущего. Проще выйти замуж, оставить зельеварение и возложить все заботы на мужа…

– Продиктуйте, пожалуйста, текст заявления, – перебила я его.

Мысль о замужестве, как альтернативе учёбе, возмутила. Да что там, остервенела до крайности. Настолько, что первые два листа прорвались под давлением моей руки на пишущий предмет.

Профессор Остгорд терпеливо подал мне следующий лист и встал с кресла. От неожиданного прикосновения чужой ладони до моего плеча я вздрогнула.

– Тебе следует успокоиться, – проговорил ректор и легонько сжал плечо.

Страх против воли ввёл в оцепенение.

– Пожалуйста, не трогайте меня, – еле слышно выдавила из себя.

Рука тут же была убрана. Я оставалась неподвижна, пока ректор не вернулся на место. Он никак не пояснил свои действия, но лицо его стало напряжённым. И от этого ещё более устрашающим.

Поспешила дописать заявление – оставаться в кабинете дольше не хотелось. Профессор Остгорд, не глядя, взял его и тут же положил в ящик стола. Я же замерла, стоя перед столом и думая, спросить ли разрешения идти.

Казалось, что сознанием ректор где-то далеко, и собственные размышления ему совсем не нравятся.

А я чем больше смотрела на его лицо, тем явственней различала в нём знакомые черты. Догадка настолько ошеломила меня, что быть правдой просто не могла. Наверное, не стоило её проверять, но жить в неведении намного хуже.

– Профессор Остгорд, вы от природы блондин?

– От природы я седой, как можешь видеть, – ответил он, скорее, не задумываясь.

Но затем спохватился и вперился в меня взглядом.

– Для чего ты спрашиваешь, Хиония? – медленно, разделяя слова паузами, спросил ректор.

– Ну, мне скоро придётся покинуть академию, вот и решила напоследок поинтересоваться, – как можно более непринуждённо ответила ему.

Да уж, с учётом того, что со мной произошло, и какие новости были преподнесены, подобное поведение явно выглядело странно. Но, к счастью, ректор поверил или же сделал только вид.

Себя же он выдал. Теперь я точно знала, что похититель – родственник ректора, скорее всего, сын. Тогда мотивы действий профессора Остгорда по избавлению академии от моего пребывания ещё более прозрачны.

Коротко попрощавшись, я практически выскочила из кабинета, а затем и из приёмной.

Бежать! Бежать надо из этого проклятого места! Почему я не выбрала академию поскромнее, в одной из провинций? Почему именно Эльпида? Выполняла указания брата? Чушь! Я стала свободной сразу, как только села в чужую повозку. С тех пор сама решала, как мне жить дальше, но почему-то держалась наставлений брата…

На улице уже стемнело и заметно посвежело. Почти бегом я направилась в общежитие. Постоянно оглядывалась, так как мне чудились шаги за спиной.

В комнату я практически ввалилась. Исмина удивлённо посмотрела на меня, но ничего не сказала. Тем лучше. Схватив полотенце, я тут же отправилась в душ. И уже там, сидя под струями горячей воды, дала волю эмоциям, выплёскивая из себя переживания слезами.

Говорят, что ими мало поможешь. Но я знала – это не так. После них наступало опустошение, когда всякая проблема казалась гораздо меньше, нежели раньше.

Успокоившись, я ещё некоторое время просто наслаждалась водой и только потом вернулась в комнату. Исмина молча бросила мне конверт. Но я лишь коротко взглянула на него и прошла к шкафу. Часть моих вещей так и оставалась у Грегори, и нужно было забрать их до первого мая. Соседка отобрала туда лучшее из того, что у меня было, а на встрече зельеваров я должна произвести самое благоприятное впечатление. В конце концов, следовало уже разобраться с женихом, не избегать наших встреч и выяснить все вопросы без изворотов.

Возможность увидеться с Грегори представилась только накануне моего последнего дня пребывания в академии. Я не была занята. Просто боялась ходить одна куда-либо. Занятия, столовая, общежитие – везде я старалась находиться в гуще людей. Конечно, будь у меня возможность, променяла бы такое времяпрепровождение на одиночество, а ещё лучше – на одиночество в лаборатории. Только там я чувствовала покой и гармонию с собой. И, возможно, мне только показалось, но мои способности возросли: травы звучали чётче и громче, новые ингредиенты требовали меньше времени на их запоминание, а неизвестные, ещё не опробованные, словно подсказывали, как они подействуют.