Страница 16 из 17
***
Наилучшей обороной дарт Вейдер считал нападение. В обороне, по его мнению, можно только погибнуть. И погибнуть крайне бессмысленно. Это глупая смерть в бою. Его штурмовики еще удерживали свои позиции, сражаясь неистово, яростно, теряя последних людей, но война была полностью проиграна, что не понимал, наверное, только Реван. Выжившим последователям оставалось лишь одно: уйти в подполье и затаиться в ожидании, когда Республика ослабеет настолько, что ее разорвет изнутри гражданской войной. Так Бейн и поступил… бы. Пережитки прошлого должны кануть в небытие. Однако дарт Бейн, создатель Правила двух, переместился совершенно в другую эпоху и в данный момент постигал мистерии слуг Темной Стороны под началом самого Императора – в то время, как другой новый ученик дарта Сидиуса гонялся за повстанцами по всей галактике, обнаруживая и вылавливая их. Уж после всех этих раздумий Вейдер понял, что, видимо, ему суждено возродить Орден ситхов. В этом главная миссия его жизни.
Мысленно увенчав себя короной темного повелителя, дарт Вейдер собрал, наконец, всю свою решимость в кулак. Протез правой руки, обтянутый перчаткой, как можно незаметнее, лег на рукоятку алого светомеча.
Издали наблюдая за разыгрываемой трагедией 501–ого Легиона, лучшего во всей имперской армии, дарт Реван испытывал жуткое, угнетающее предчувствие, что вот–вот случится нечто непредвиденное и крайне страшное. Все случилось в течении одного короткого мгновения: Вейдер, до этого безучастно стоявший за спиной победителя мандалорцев, сделал порывистое движение вперед; его ослепительный меч, монотонно загудев, погрузился между лопаток Ревана, с трудом, но вспоров прочный доспех.
– Ничего лично… – проскрежетал мерный, глубокий и полный показного безразличия голос. – Мой учитель, хорошенько обдумав ситуацию, понял: ему невыгодна твоя победа сейчас. Практика показала, что сколько не истребляй джедаев, они всегда возвращаются. Не тебе суждено отправить их в вечное небытие. Орден ситхов должен сначала претерпеть изменения. Дарт Бейн создаст Правило Двух, и его наследники скопят такую финансовую мощь, что мой повелитель сможет развязать не обычную тотальную войну, а настоящую междоусобицу. Характеры джедаев куются в горниле войны. Ты сам был одним из них, поэтому знаешь это и без меня.
– Бейн в другом времени сейчас… кто её создаст? Ты дурак, Вейдер! Ты предал меня!
– Мы, ситхи только и делаем, что предаем и убиваем. Таков наш путь. Если ты не угодил бы в ту временную воронку, я уверен, твой ученик Малак предал бы тебя при первой подходящей возможности и сразил бы… и не в личной дуэли, как гласит древнейшая традиция ситхов, а ударил бы исподтишка! Как я сейчас.
Заострив свои чувства, Реван вспорол полотно Силы, которое дарт Вейдер демонстрировал, желая скрыть что действительно творилось на душе у сломленного, стареющего ситха – на самом деле, а не как он хотел это показать.
– В твоей эпохе джедаи страшатся не тебя… а твоего грозного лика. Да и то лишь по незнанию интересного факта: что маска служит не для проявления величия, как у меня, когда я поклялся сокрушить мандалорцев и сдержал слова, а сокрытия уродств. Ты калека. Ты бессильный и беспомощный инвалид, Вейдер! И тебе давно пора в отставку!
Смакуя прекрасную будущность, в которой он больше не будет действовать по чужой указке, Вейдер забыл о том, что крайне глупо узурпировать трон неубитого ситхского повелителя, поэтому был пойман врасплох. Реван прорвал Силовой барьер противника и, сдавив его дыхательный аппарат, привел в негодность. Ему не составило никакого труда при помощи телекинеза выдернуть и согнуть все гибкие дыхательные трубки, вживленные через несколько маленьких, аккуратных надрезов непосредственно в обожженную гортань. А затем Реван одним усилием мысли смял и искорежил модулятор речи, лишив его возможности говорить.
Задыхаясь, ученик Сидиуса упал на колени, и Реван, частично излечившийся с помощью тайной практики, в изучении которой он достиг большого успеха в годы Мандалорских войн, сумев подняться на ноги, в гневе и ярости стукнул недруга бронированным кулаком по центральной панели, закрепленной на доспехе. Один удар мечом, и голова в шлеме покатилась прочь.
“Теперь, когда я избавил вас от предателей в нашем стане, мы улетаем! Продолжим войну в другом месте! Галактика намного больше, чем наши исконные враги себе воображают! – призыв дарта Ревана через Силу услышали все мародеры и ассасины”. Однако темный повелитель не оповестил об этом ситхских колдунов, к этому времени наверняка почти завершивших свой ритуал.
Ситхи последовали примеру своего лорда и покинули свои участки боя. Их ментальные способности вполне заменяли обезглавленным (формально их возглавлял дарт Вейдер) штурмовикам боевой дух, которым сам по себе всегда оставался низким. Теперь ментальная связка разорвалась, солдаты отчаялись и впали, как и следовало того ожидать, в панику. Страх поглотил штурмовиков, и они стали покидать свои ряды. Строй рассыпался, армия ситхов показала спину, и пехтура Республики, прекратив артиллерийский огонь, пошла в наступление, никем не останавливаемая. Сражение теперь точно было проиграно.
Лорд Хот, увидев штурмовиков, покинувших позиции, которые они с завидным мужеством удерживали, тут же догадался, что высшее начальство ситхов больше не видит смысла продолжать эту битву и помышляет лишь об одном: подальше отсюда и побыстрее убрать свои ноги, лапы, копыта и щупальца. Взяв с собой три десятка молодых рыцарей–джедаев, генерал Хот, не мешкая, бросился вдогонку за убегающим Реваном и его темными сподвижниками. Не обращая внимания на обычных солдат неприятеля, лишь убивая тех, кто вставал на пути преследования, отряд приверженцев Света все же настигли равный по численности отряд прислужников Богана.
За все время ожесточенного противостояния адептов Света и Тьмы дарт Реван не пошевелил ни мускулом, чтобы помочь своим слугам, а когда эти одиннадцать, включая Хота, джедаев с уверенностью шагнули ему навстречу, темный властитель наконец дернулся. Он снял свою маску Т–образным визором и с издевкой в голосе произнес:
– Вам не положено меня убивать, ведь я безоружен…
Эта легкая улыбка превосходства на потрескавшихся губах вывела из колеи лорда Хота, которому надоела затянувшаяся война. Он дал волю эмоциям:
– Ты гребанный ситх! Смеешь нам указывать, что мы должны делать?
Реван усмехнулся:
– Я больше, чем ситх. И уж точно не гребанный. Хочу, чтобы перед бесславной смертью вы узнали, что вам выпала великая честь: вы падете от клинков Ревана, адепта, одинаково искусно постигшего и Светлую, и Темную Сторону Силы!
Умы удивленных джедаев смутились:
– Как… тебя зовут?
– Кто ты такой?
– Нет, это невозможно!
– Бред, сказки!
– Такое ведь невозможно!
– Ты жил очень давно…
На самом деле дарт Реван никогда не любил пустую болтовню, особенно перед боем, но порой затевал ее, дабы выиграть время и сконцентрировать свою Силу или смутить противников, что сейчас и делал. Реван, как и Палпатин, был искренен в своей лжи.