Страница 53 из 197
Шарух взглянул на его браслет.
– Нет, еще не хватит. Семьдесят три всего лишь. Вот дойдет до восьмидесяти, может, я тебя отпущу.
Следующим оружием Шарух выбрал топорики.
– О… это то, что надо… – с сарказмом произнес Эрни. – Аманти, не стесняйся. Здесь наверняка найдется много мест, где можно спрятать труп.
Первым опробовать новое оружие в деле решил Шарух. Кинул один, удачно вонзив его возле бедра правой ноги. Затем кинул второй – тот вонзился рядом с талией. Каждый такой бросок Эрни воспринимал, как последний. Ему казалось, еще чуть-чуть и он умрет от разрыва сердца.
– Ты сразу в голову целься, – порекомендовал ему Эрни.
– Аманти, твоя очередь.
Аманти не заставил себя долго уговаривать. Его топорик вонзился над рукой. Эрни судорожно вздохнув, сердито произнес:
– Вы чего? Попадите же наконец! Нельзя же так заставлять мучиться.
– Ты хочешь, чтобы все поскорее закончилось? – вкрадчиво поинтересовался Шарух. – Но мы еще тесаки не опробовали, тут и арбалет есть….
– Давай в следующий раз. Мне реально плохо.
– У нас осталось еще два яблока. Сейчас мы их используем.
Шарух снова поставил на голову Эрни яблоко и, отойдя, взяв в руки топорик, встал на позицию и приготовился к броску.
– Ты серьезно? – Эрни дернулся. – Не чуди, ведь точно убьешь.
И увидев летящий в него предмет, зажмурился. Над головой раздался знакомый звук и яблоко разлетелось пополам.
– Ну, вот, а ты боялся.
– Не пойму, это что шутка? Ты же целился мне в голову…
– Ладно, не буду тебя больше мучить. А последнее яблоко оставлю тебе за догадливость.
– Объясни, прошу.
– Зачем же раскрывать все свои секреты?
– Значит, в меня нельзя попасть, куда бы ни целился?
Аманти подтверждая его догадку, кивнул, но сделал это так, что Шарух не заметил. Эрни облегченно вздохнул.
– Если ты такой сообразительный, почему позволил так долго над собой издеваться?
– Я только сейчас это понял. Надеюсь, ты добился своего и показатели зашкаливают.
– Сейчас проверим… восемьдесят два – потрясающе! – Шарух принялся освобождать пленника, вовремя поддержав, когда тот повалился от бессилия на пол. – Держись, не падай. Сейчас пообедаем, а продолжим попозже. Я тебя сегодня доведу до кондиции, так и знай.
Они направились прочь из комнаты.
– Я не сомневаюсь… Опарыши по спине еще ползают?
Шарух, обнял его за плечи одной рукой, а другой шутливо стукнул в грудь, насмешливо проговорив:
– Мерзавец! Опарыши ему мои не понравились! Смотри у меня! Вот заставлю их есть, узнаешь почем пуд лиха!
– Ну да, ты же обещал, что пытка голодом мне не грозит…
Аманти, следуя за ними, опять начал посмеиваться.
Шарух воскликнул:
– Что за вредный характер! Сам пропитан страхом на восемьдесят процентов, а все – храбрится. Как на такого страдальца сердиться можно?
– Эрни, ты молодец! – отозвался Аманти. – Я как-нибудь испытаю себя в качестве мишени и хочу, чтобы ты метал в меня ножи. Мы же ничем не рискуем.
– Э… без меня не суйтесь в это дело, – Шарух остановился и сердито взглянул на Аманти. – Только я знаю, в чем именно секрет моего устройства.
– Ладно, ладно, я понял.
Приближаясь к комнате отдыха, Эрни вопросительно произнес, цепляясь взглядом за диван.
– Можно я тут посижу, ноги совсем не держат. Вы идите, я не сбегу, честно.
– Э, нет, дружок, – Шарух подвел его к дивану, – я тебя одного не оставлю. Опять пакость какую-нибудь придумаешь. Отдыхаем десять минут.
Все втроем они сели на диван. Возникшую долгую паузу первым прервал Аманти:
– Шарух, я тебе больше не нужен?
– Хочешь уйти?
– У меня дела.
– И не хочешь узнать, какое четвертое испытание я приготовил?
– Я воспринимаю чувства Эрни слишком близко к сердцу и потому, предпочитаю переживать за него на расстоянии.
Шарух понимающе улыбнулся.
– Хорошо, иди.
– Буду на связи.
Аманти попрощавшись, зашагал в сторону черного выхода.
Передохнув немного, Эрни и Шарух направились к апартаментам. В пути Шарух пытался разговорить приятеля, но тот не настроен был для ведения беседы.
– Я есть не буду! – категорично заявил Эрни, оказавшись в гостиной.
– Как это не будешь? Даже слышать не желаю!
Эрни дошел до дивана, на котором провел ночь и прилег. На него навалилась такая усталость, что даже спорить не хотелось. Он тут же закрыл глаза.