Счастливчик Рид

– Люди с крестами?

– Ага, они самые.

– Пойдем, – позвал Арнхалл. Он уже успел обуть снегоступы и, взвалив на плечо топор, широко шагнул из тоннеля на снег. – Просто стоя здесь мы ничего не найдем.

– А я так на это надеялся… – быстро обув свои снегоступы, Рид поспешил догнать спутника – в этом странном месте он чувствовал себя еще более неуютно, нежели внутри чертового тоннеля. Здесь, действительно, пахло смертью.

“А это значит – мы близки к цели!”

За воем ветра и хрустом снега под ногами, мужчины не заметили, как шевельнулись сугробы за их спинами….

* * *

Даже в снегоступах, Счастливчик умудрялся проваливаться в снег до середины высоких сапог, тогда как его более тяжелому спутнику приходилось еще хуже – пару раз ноги Арнхалла по колено уходили в сугробы.

Не сдержав любопытства, наемник снял с пояса ножны с саблей и опустил их в снег. Когда рукоять уперлась в белые кристаллы, ничего твердого под массой снега так и не обнаружилось. Выругавшись сквозь зубы, Рид вытащил оружие и заботливо стряхнул с ножен налипшие белые комья – не хватало еще лишиться верной боевой подруги, оставив ее здесь, под толщей льда и снега. К тому же, сабля еще могла пригодиться. Точнее, она точно пригодится – бывалый наемник всем своим естеством ощущал опасность – она следовала за ним на мягких лапах, неслышно, будто кошка, и неотвратимо, словно сама смерть.

С тихим шелестом сверкающий клинок покинул ножны. Счастливчик напрягся. Он внимательным взглядом принялся изучать покосившиеся дома, что, казались угрюмыми молчаливыми стражами этого места.

Деревня была пуста. Стылая кровь больше походила не на поселение, а на настоящее кладбище. Она была мертва. Только осиротевшие без хозяев дома ведали, что же случилось в этой долине, но они ничего не могли сказать. За них говорил ветер – его низкий навязчивый шепот летал между покосившимися стенами, тревожа оледенелые обрывки шкур, что заменяли избам двери. Риду они казались какими-то уродливыми темными глазами, что злобно пялились на непрошенных гостей. Пялились со всех сторон, и от этого взгляда наемника бросало в пот.

Опустевшие дома Стылой крови плотно обступили живых людей, казавшихся столь неуместными и нелепыми в этом покинутом месте. Тьмой из широких щелей между бревен, Стылая кровь взирала на тех, кто осмелился нарушить ее покой, длившийся далеко не один десяток лет.

Уняв дрожь в коленях, Счастливчик огляделся – он сам не заметил, как они с Арнхаллом добрались с окраины едва ли не до центра поселения. Но такого просто не могло быть! Судорожно сглотнув, наемник поймал себя на мысли, что не в силах с уверенностью сказать, с какой стороны они пришли – все вокруг стало вдруг одинаковым и непередаваемо зловещим.

Нервы Счастливчика натянулись, подобно тросу на взведенном арбалете. Кровь заколотилась в висках, пальцы до боли сжали рукоять оружия, а разум преисполнился сомнениями. Чувство опасности стало практически осязаемым!

Здравый смысл твердил Риду, что подкрасться по снегу незамеченным – попросту невозможно, а это значит, что опасность могла таиться только внутри построек. Но что там? Засада? Где?! Закусив отросший ус, Счастливчик поймал на себе хмурый взгляд Арнхалла – по глазам спутника он понял, что и тот ощущает какую-то угрозу, пропитывающую здесь абсолютно все. Огромный топор северянина перекочевал с плеча в его крепкие руки. Украшенное странными рунами лезвие тускло сверкнуло в свете выглянувшего из-за облаков солнца, а потом, словно по чьему-то злому умыслу, небо заволокли темные тучи.

Задрав голову, Рид взглянул на их свинцовые животы, что вот-вот, казалось, проскребут по горным пикам и прорвутся небывалым снегом. Так и случилось – с сильнейшим порывом взвывшего ветра, колючий снег полетел в лица путников. Буря, будто затаившийся хищник, только и ожидала момента для атаки. Своим неожиданным ударом она застигла мужчин врасплох.

– Может, вернемся? – Счастливчик огляделся, пытаясь отыскать обратный путь, но тщетно – вокруг были только опустевшие дома, а между ними….

Крик куском вечного льда застрял в горле Рида, когда прямо из снега перед ним вдруг появилась чья-то рука. Счастливчик невольно отступил и сразу же почувствовал, как что-то схватило его за щиколотку.

– Что за?! – наемник увидел еще одну руку, что вцепилась ему в ногу.

Жесткие обледенелые пальцы держали мертвой хваткой, причем мертвой в прямом смысле – Рид с ужасающей точностью разглядел трупные пятна на серой плоти, пока обломанные ногти с душераздирающим скрипом терзали плотную кожу на его сапоге.

– Отцепись! – взмахнув саблей, Счастливчик отсек чью-то конечность и пинком отправил в ближайший сугроб, из которого в тот же миг рывком поднялся драугр. – Ох, твою-то мать! – выдохнул Рид, глядя, как там и тут из снега поднимаются скрюченные фигуры мертвецов.

Они рывками выбирались из-под снега, вываливались из изб, сползали с уцелевших крыш и устремлялись к чужакам. Их были десятки. Настоящая скорбная армия – те, кто вначале жил, а потом навечно стал пленником Стылой крови. И, судя по всему, местные жители не были рады гостям.

– Бежим! – крикнул Счастливчик и эхо, подхватив этот призыв, издевательски повторило слово человека несколько раз, словно насмехаясь над его тщетной надеждой.

* * *

Пытаться бежать в неудобных снегоступах – то еще веселье. Но, когда от этого зависит твоя жизнь, организм умудряется подключить настолько скрытые резервы, что до наступления предельно опасной ситуации об их существовании и не догадываешься. Так получилось и в этот раз – Рид и подумать не мог, что когда-нибудь сможет столь быстро и проворно передвигаться в чем-то настолько же неуклюжем, как снегоступы.

Радовало наемника и то, что у драугров таких нехитрых приспособлений не было, и они должны были….

– Да вы, вашу мать, верно шутите, да?! – воскликнул Счастливчик, увидев, что восставшие из мертвых твари и не думают проваливаться в снег – под их ногами каким-то немыслимым способом образовывался крепкий наст, что позволял обитателям долины передвигаться куда свободнее, нежели их жертвы. Словно сама Стылая кровь благоволила своим вечным узникам.

Не переставая сквернословить так, что окажись поблизости даже самые заправские сапожники, и те побледнели бы от зависти, Счастливчик припустил вперед с удвоенной силой.

– Не стой, придурок! – взвыл он, заметив, что Арнхалл Красный и не подумал спасаться бегством. Вместо постыдного для его народа отступления, северный воин встал спиной к уцелевшей стене и приготовился принять бой. Потрясая топором, он скалился и смеялся в лицо приближающейся смерти.

– Чертов ненормальный! – оказавшись рядом, Счастливчик вцепился в руку Арнхалла и попытался сдвинуть его с места. Что ж, с тем же успехом он мог упереться в вековой дуб и надеяться, что выкорчует его зараз – Арнхалл не шелохнулся.

– Я буду биться! – твердо заявил он. – Нам все равно не сбежать!

– Мы не узнаем, если не попробуем!

– Я не покажу врагам спину!

– Тогда побежим боком!

– Нет! – Арнхалл покачал косматой головой. – Если мне предначертана смерть, то я умру сражаясь! Ты – беги. Я задержу их сколько смогу. Этот бой будет….

– Последним в твоей жизни, храбрый тупица! – сквозь зубы прорычал Рид, покосившись на неумолимо приближающихся драугров. – Мать твою, Арн! – взревел он, не хуже самого северянина и рванул из-за пояса пистоль. – Клянусь всеми богами, в которых только верят на этом свете – если ты сейчас же не возьмешь свою задницу в руки и хотя бы не попытаешься спастись вместе со мной, то я пущу тебе пулю в лоб, и ты помрешь без всякого сражения!

“Похоже, единственный идиот здесь – это я, – скорбно заключил Счастливчик, только сейчас осознав, что совершил три глупости”.

Первая – он не повернул назад, когда была возможность. Вторая – не сбежал, воспользовавшись щедрым предложением и жертвой спутника. И, наконец, третья – вздумал угрожать оружием Арнхаллу Красному, стоя слишком близко к нему: одной пулей такого медведя не прикончишь, а вот он легко успеет свернуть шею наемника прежде, чем тот сможет нажать на курок второй раз.