Страница 9 из 71
А ещё друзья… Могли бы поддержать! Но Джеймс понимал, что они правы. И это угнетало ещё больше. Однажды, решившись на отчаянный шаг, в самом конце августа, ночью, Поттер трансгрессировал в Коукворт. Он знал её дом, то, как он выглядел, и чем незримо, неуловимо отличался от других соседних домишек. Он был таким тёплым и уютным, что заставлял Джеймса устало потирать лицо руками всякий раз, когда он смотрел на зашторенные окна второго этажа. В его родном, а ныне пустом и одиноком, доме раньше всегда пахло вкусной едой, газетами и цветами. В доме Лили пахло молоком, свежестью и имбирём, который, по рассказам девушки, любили сестра и отец. На секунду Джеймс прикрыл глаза, облокотившись о ясень, что рос во дворе, и попытался вспомнить те моменты, когда он её целовал. Но не мог. Почему он не мог представить то, нехватку чего чувствовал, будучи одиноким, острее, чем тогда, когда ему казалось, что он не мог насытиться поцелуями, и он при любом удобном случае лез к Эванс? Приоткрыть глаза его заставил тихий скрежет в петлях двери дома Эвансов. Это отец Лили уходил на работу. Из открытой двери донеслись знакомые голоса.
― Марк, ты точно взял ланч? ― обеспокоенно спросила женщина. ― Я ведь буду волноваться.
― Конечно, взял, дорогая, ― заверил её мистер Эванс. ― Лили, проходи в дом, а то нынче воздух прохладный, замёрзнешь. А тебе ещё пациентов завтра лечить.
Когда Лили усмехнулась, у Джеймса сдавило сердце. Хотелось выскочить из-за ясеня и заключить её в объятия. Но мозг на то человеку и дан, чтобы думать. Поэтому Поттер остался стоять там, где стоял.
― Пап, но тут же не двадцать градусов по Фаренгейту, чтобы я замёрзла!
Отец попрощался с женой и дочерью, и дверь закрылась. Звук шагов мужчины постепенно стих, первый этаж дома погрузился в непроглядную темноту. Зато в комнате Лили горел свет. Будто чувствуя его присутствие, она выглянула в окно как раз в тот момент, когда он вышел из-за дерева, глядя на её окно. У Лили от удивления расширились глаза и чуть приоткрылся рот, а затем спокойствие дома было нарушено топотом её ног. Но, когда через десять секунд она открыла входную дверь, никого уже не было.
========== Глава 4. Ломая стены ==========
Всё имеет свой закат, и только ночь заканчивается рассветом.
© Восточная мудрость
Джеймс Поттер
Это была она?
Нет, это было помутнение рассудка. Не могла же Лили высунуться в окно ни с того ни с сего. Просто показалось. Чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить, какими глазами она посмотрела на Джеймса в самый последний раз. Ей хорошо. Вот и не стоит портить её старательно выстроенный мирок, пусть ей будет хорошо. Ведь так нужно поступать, верно? Жертвовать своим счастьем ради блага других. А Джеймсу для Лили ничего не жалко. Что правда, то правда.
Он брёл по улице прочь от дома Лили, не замечая ярких фонарей, что освещали дорогу.
— Поттер? — его фамилия прозвучала так, будто её кто-то выплюнул.
— Надо же, Снейп! — круто повернулся Джеймс.
Они напряжённо смотрели друг на друга. Снейп выглядел лучше, чем обычно: мантия то ли из-за темноты, то ли из-за того, что была на самом деле новее предыдущей, не выглядела столь убого и поношенно, жирные чёрные волосы не так блестели, хотя лицо его было жёлтым. И не от света фонаря.
— Могу я поинтересоваться, чем обязан такой встрече? — сардонически улыбаясь, спросил Джеймс, пристально наблюдая за бывшим слизеринцем.
— Наверное, кто-то решил пошутить, — брезгливо поморщился Снейп. Джеймс и бровью не повёл. — Что ты здесь забыл, Поттер?
Надо же! Он что, угрожает? Или ему, Джеймсу Поттеру, честному гражданину Англии, теперь запрещено пребывать на её территории?
— Не твоё дело, Нюниус, — бросил Джеймс, расправив широкие плечи. На его фоне худющий, костлявый слизеринец выглядел дюймовочкой-переростком. — Не суй свой длинный клюв куда не следует.
Северус окинул мрачным взглядом местность, а затем сказал:
— Могу посоветовать тебе то же самое.
— Нашёлся советник, — фыркнул Сохатый. — Ну и как тебе с Лили удаётся ладить? Ты каждый раз клятвенно заверяешь её, что смоешь хозяйственным мылом эту хренотень, что набита у тебя на левом предплечье в качестве очаровательного автопортрета? И она действительно верит?
Кипя от ярости, Северус молчал. И это подкинуло Джеймсу одну мысль.
— Понятно. Значит, теперь и ты отверженный.
Воцарилось гробовое молчание. Двое смотрели друг на друга так, будто и без слов прекрасно понимали, что происходит. Джеймсу стало не по себе.
Кто же теперь защитит Лили?
Несмотря на все претензии к Снейпу, Поттер был уверен, что Северус никогда не причинит физическую боль девушке. Моральную — да, но только не физическую. Но мысль о том, что этот жалкий червяк будет рядом с ней, оставляла в душе не самые радужные впечатления. Всю жизнь он, кажется, только и делал, что думал о том, как бы напакостить Снейпу, принизив его ещё ниже плинтуса, хотя судьба сделала это и без него, и выставить перед Лили самым неприглядным образом. Это даже вошло в привычку. И всякий раз, когда Джеймс видел Лили и Северуса вместе, ревность не давала покоя. Но чего он боялся? Что его Лили раз и навсегда отвернётся от него и уйдёт к Снейпу? Увидит недостатки в Джеймсе и разочаруется? Глядя на удручённого Северуса, Сохатый понял. Он боялся, что Снейп может составить ему конкуренцию, но вся его боязнь была не больше, чем привычкой. И пора было с этой глупостью заканчивать.
— Ну, раз так… Я смотрю, ты сегодня неразговорчивый. Но надо же с чего-то начинать как-никак, — усмехнулся Поттер и сделал то, отчего глаза у Северуса полезли на лоб, — протянул ему руку.
Что чувствовал в тот момент Снейп, Джеймс мог только предполагать. Но, неожиданно для Поттера, руку пожал. Глядя Снейпу в глаза, решительно и проницательно, Джеймс почувствовал, как коротко, но остро кольнуло в мозгу.
— Надеюсь, мы друг друга поняли, — тихо буркнул он, а затем они одновременно отняли руки.
— Можешь не сомневаться.
— И ты даже ему не врезал? — искренне удивился Бродяга, округлив глаза. — Сохатый, может, ты спятил?
Джеймс задумчиво смотрел в окно. Было раннее утро, и, вопреки обыкновению, Сириус не спал, зато отдыхал Регулус. Поттер трансгрессировал к особняку Блэков после того, как долго ходил по хорошо знакомым улицам Годриковой впадины. Однако в дом зайти он так и не смог.
Сириус сидел на обитом бархатом диване в гостиной, вытянув ноги, и слушал Джеймса. Ему не нужно было объяснять, что Поттер делал ночью в Коукворте и в чём был смысл. Всё это для Сириуса было кристально ясно. Одного лишь его пытливый ум не мог понять: как при встрече со Снейпом — Пожирателем! — можно было пожать тому руку и спокойно уйти?
— Сириус, мне всё равно, — устало произнес Джеймс.
— Какие планы? — с улыбкой спросил Блэк, прекрасно зная ответ.
— Орден.
***
Учёба давалась на удивление легко. Группа, в которой учились Сириус и Джеймс, была хоть и небольшой, зато адекватной. Не было всяких Розье и тому подобных придурков, но, разумеется, и не все были приятными в общении. Сначала было довольно непривычно, что такими молодцами, как Блэк и Поттер, никто не восторгается, но ребята к этому быстро привыкли. Думать о своих эгоистичных замашках было некогда, поскольку учебный материал был очень непростым, а в Ордене Грюм также не давал ни минуты покоя, постоянно повторяя фразы вроде «Даже флоббер-червь сильнее, чем вы». Пару раз в отдел подготовки будущих авроров заходил Барти Крауч-старший, дабы убедиться, что набранные кадры в будущем принесут Министерству толк. Что-то в этом человеке изрядно раздражало парней, но что именно — они пока так и не смогли понять.
В Ордене ребята уже участвовали в операциях намного серьёзнее той первой, в которую их втянул когда-то Чарлус Поттер. То знаменательное сражение осталось глубоко в прошлом и казалось чем-то недосягаемым и искусственным, поскольку новые стычки были более кровавыми и дерзкими. Несколько раз Питер, Сириус и Джеймс получали незначительные ранения, зато предусмотрительный Лунатик из схваток выходил целым и невредимым. Сириус никогда не забывал подтрунивать над Лунатиком, нагло утверждая, что Люпин попросту подкупил Пожирателей и мстит с их помощью за все неприятности, учинённые Мародёрами в Хогвартсе. Ремус ничуть не обижался, а наоборот, приводил аргументы в пользу версии Сириуса.