Страница 15 из 53
- Как вы, профессор?
Он открыл глаза так внезапно, что она даже вздрогнула.
- Это ты?!
Берта никогда ещё не слышала в голосе Снейпа столько эмоций, такой радости. С чего бы вдруг ему так радоваться при виде собственной помощницы? Но взглянув на Снейпа ещё раз, Берта поняла, что говорит он вовсе не с ней.
- Я так долго ждал… Надеялся - вдруг ты вернёшься, и всё станет, как прежде. Но нет… Всё ложь, всё обман. Ты оставила меня здесь - одного. Я не знаю, зачем, Анна.
Тут лицо его исказилось, словно от боли. Правой рукой Снейп сжал левое предплечье.
- А-а, ты напоминаешь, для чего не позволила мне пойти за тобой. Да, я принял Метку. Долгие годы я неверием и ложью служил тому, кто её поставил. Я убивал всех, кого он требовал убить. Я пытал, травил, мучил, уничтожал без жалости. Я предал слишком многих, чтобы когда-нибудь получить прощение… И всё потому, что этого хотела ты! Но теперь я устал. Двенадцать лет прошло… Тёмный Лорд жив, он как никогда близок к возвращению, самый верный его слуга на свободе. Знаю, я дал тебе Непреложный Обет. Но я не могу больше! Слишком много на моих руках невинной крови, слишком много на моей совести грехов… Мне больше не выдержать, понимаешь? И без тебя мне тоже больше не выдержать. Свои обязательства я выполнил в полной мере. Забери меня, слышишь? Я не могу без тебя…
Берта стояла, как оцепенелая. Она и вообразить не могла, что профессор Снейп способен умолять! А ошибиться здесь было невозможно - именно горячая мольба звучала сейчас в его голосе. Интересно, кто же такая эта Анна?
Но этот вопрос занимал Берту очень недолго. Это всё, знаете ли, лирика. Куда больше её заинтересовала Чёрная Метка. В том, что речь шла именно о Чёрной Метке, Берта не сомневалась - о какой ещё отметине можно было говорить с такой дрожью в голосе? Тем более, если в довольно сумбурный монолог профессора вклинилось упоминание о Тёмном Лорде…
Но как относительно опытный зельевар девушка понимала, что одним словам в сейчас верить нельзя. Под влиянием зелья наговорить можно такого, что потом сам за голову схватишься. А ещё существовало в старинных книгах упоминание о неком Зелье Судьбы - выпивающий его словно принимал на себя искусственно смоделированную судьбу, своего рода, другое прошлое и настоящее, забывая о собственном. Кто его знает, что там изготовил Снейп? Может, он теперь на полном серьёзе считает себя Пожирателем Смерти и уверен, что у него есть (или, судя по сказанному им, была) эта…Анна, хотя, наверное, никакой Анны он никогда не знал?
Берта украдкой глянула на зельевара. Он по-прежнему находился в том же самом состоянии: глаза закрыты, губы плотно сомкнуты, дыхание поверхностное. Приходить в себя он, кажется, не собирался. И Берта решилась. Одной рукой осторожно приподняла его за бессильно лежащую на подлокотнике кресла левую руку, другой завернула до локтя рукав его мантии.
У неё даже дыхание пресеклось. Ну, как же, всё верно, вот она - Чёрная Метка, чёткая, яркая, как на картинке в учебнике по Истории Магии.
У Берты, выросшей среди маглов, этот знак всё же не вызывал того безотчётного ужаса, который испытывали перед ним маги. Но что он означает, она знала.
Девушка, воровато озираясь, поправила рукав зельевара и отступила на безопасное расстояние. Слава Богу, Снейп пока не очнулся. И, стало быть, у неё есть время подумать.
А картинка-то вырисовывалась интересная! Нет, наличие в Хогвартсе Пожирателя Смерти Берту мало беспокоило. На судьбы магического мира ей было глубоко плевать, а лично Берте профессор Снейп ничего плохого не сделал.
Другое дело, что у вышеназваного профессора была Тайна - страшная и, мягко говоря, постыдная. Берта и раньше думала, что у её декана тёмное прошлое. Конечно, она не рассчитывала, что оно окажется настолько тёмным, но парочку трупов в его биографии она точно предполагала.
Итак, бывший Пожиратель. Хотя вряд ли после этого можно уйти в отставку, Тёмный Лорд заключает пожизненный трудовой контракт. Что ж, профессор, в любом случае, вы вряд ли захотите, чтобы об этом стало известно широкой публике. Берта всегда обладала одним очень ценным качеством - она не была болтлива.
Знать чужие тайны всегда полезно, хоть и опасно. Но в сейчас риск сводился к минимуму - обладатель тайны не в курсе того, что проворонил своё сокровище.
Так что Берта никому ничего не расскажет. По крайней мере, пока.
========== Глава 7. ==========
- Сегодня ночью выпал первый снег.
- Откуда ты знаешь?
- Это очень странное ощущение… Как будто глохнешь во сне. Я всегда от него просыпаюсь.
- Значит, ты тоже т а к чувствуешь?
- Как?
- Ну, шестым каким-то чувством. Чем-то большим, чем другие люди.
- Выходит, так. А ты как ощущаешь первый снег?
- Холодом - таким, что стынет душа. Оцепенением. Смертью.
- Не надо так, Берта. Знаю, ты пережила много страшного. Но нельзя, чтобы прошлое мешало тебе жить дальше. В конце концов, ты ведь неплохо умеешь забывать.
- Умею. Но вот снова выпадает снег, и… В наших подземельях темно, глухо, как в могиле. Не могу я там существовать, не могу, не могу…
- Тише, тише… Не надо.
- Рем, прости меня, пожалуйста. Ты же мне написал, чтобы я не приходила, а я вот пришла… Так плохо всё… Тебя ведь уже несколько дней не было в Хогвартсе.
- С чего ты взяла? Я просто приболел немного…
- Ну, зачем ты так говоришь? Это же неправда. Вчера я относила мадам Помфри готовые зелья. В больничном крыле тебя не было. Рем, пойми, я ведь ни о чём тебя не спрашиваю. Твои дела - это твои дела, и отчитываться передо мной ты не обязан. И врать тоже не нужно.
- Я не вру!
- Да ладно тебе… И всё-таки, как здорово, что ты вернулся! Представляешь, я даже соскучиться успела?
- Это за четыре-то дня? Стоило бы исчезнуть на целую неделю, чтобы такое от тебя услышать…
- Ты мне написал перед отлучкой, чтобы я не приходила два вечера. А я всё-таки приходила, сидела, как дура, в коридоре, у тебя под дверью до самого отбоя, ждала чего-то. Скажешь, глупо? А ты и на уроках не появлялся…
- Постой, откуда ты знаешь про уроки? Насколько я помню, ни вчера, ни позавчера Слизерина у меня в расписании нет.
- Профессора Снейпа на замену поставили. Гриффиндорцы такой вой подняли - мёртвый бы услышал…
- Да, это они могут… А вот насчёт коридора, и правда, глупо. Тебя же увидеть могли.
- Да никто там не ходит по вечерам! Просто, понимаешь, тошно так… И тебя нет, и зима эта проклятая… Ненавижу холод.
- Ну, пока я здесь, мёрзнуть тебе не придётся. Это я тебе обещаю. А в коридоре всё-таки не сиди - сквозняки там, простынешь… Берта, ну, сколько тебе говорить: не целуй в глаза, это к разлуке.
- А я не верю в приметы!
Хотел бы в единое слово
Я слить мою грусть и печаль
И бросить то слово на ветер,
Чтоб ветер унёс его вдаль.
И пусть бы то слово печали
По ветру к тебе донеслось,
И пусть бы всегда и повсюду
Оно тебе в сердце лилось!
И если б усталые очи
Сомкнулись под грёзой ночной,
О, пусть бы то слово печали
Звучало во сне над тобой!
- Хорошие стихи. Кто их написал?
- Генрих Гейне. Наш знаменитый немецкий поэт. Хотя тебе это имя вряд ли о чём-нибудь скажет…
- Совершенно ни о чём не скажет. Я же чистокровный волшебник, с магловской литературой не знаком. Если честно, Берта, я тебе удивляюсь. Где ты только этого всего набралась?
- Чего - этого?
- Ну, стихов, песен, цитат всяких… Я не удивляюсь, когда ты ругаешься, как портовый грузчик – плоды уличного воспитания, что поделаешь! Но вот когда ты начинаешь цитировать магловских классиков, я просто теряюсь. Откуда это всё, Берта? Тебя ведь ничему не учили.
- Ну, как сказал один умный человек, научить - нельзя, научиться - можно. Мне просто всегда везло на встречи, на книги…