Волчье Семя. Дилогия

Когда за ней пришли, ноги уже подкашивались, но и только. Фрида даже смогла по пути в пыточную рассказать второму конвоиру его родословную. Экономка умерла, когда палач привязывал её руки к дыбе. Сердце разорвалось: слишком перепугалась старуха.   Глава 54

Телега неспешно катилась по лесной дороге. Выжать из некультяпистой лошадки хотя бы подобие рыси Коготь и не мечтал. Она и шагом-то передвигалась с трудом. Во всяком случае, большую часть дороги парень шел рядом, ведя конягу под уздцы. Правда, если поблизости не было солдат, он забирался на телегу, и движение резко убыстрялось: животное не было такой доходягой, какой казалось. Увы, подобных участков попадалось мало, дороги сплошь усеивали посты, патрули и конные отряды ловцов.

Сабина Когтя радовала. Уже то, что она взяла на себя всю заботу об Аннет, дорогого стоило. Вот только девчонка достала требованиями научить ее работать ножом. Ножей у Когтя не было. Не положено сервам оружие, даже такое. Одно перышко, надежно спрятанное в телеге, да пяток заточек, замаскированных под скобы. Учить, конечно, можно и палкой, да только когда! И не на виду же у тянущихся спереди и сзади телег! И на вечерних привалах Коготь старался расположиться в компании таких же путешественников. К одиноким путникам у служивых всегда больше вопросов. Заодно можно и уши погреть, вдруг что полезное скажут. Вечерние разговоры добавили егерей, прочесывающих леса, да, пожалуй, и всё. Как-то мельком упомянули, что у поленцев новый круль, но что там творится, рассказчик не сообщил. Может, и сам не знал. Переспросить Коготь не решился: не нашенское это дело, чем там баре балуются. В конце концов, улучил время и показал девчонке один удар. Сзади в печень. Сабина устроилась возле Аннет и старательно отрабатывала движение, используя вместо жертвы стойку навеса.

Сейчас Коготь не шел, а ехал. Решил выиграть полдня на срезке, пока попутчики объезжают Гнилой Лес. Ничего гнилого в этих краях не было. Лес как лес. Разве что, если верить слухам, фенке попадались, да тати. Слухам Коготь верил наполовину, ибо точно знал, что фенке не существует. А лесных не боялся. Сам карник, клеймо ставить некуда. Поэтому вынырнувший из кустов плюгавенький мужичонка с ржавым тесаком в руках, ухвативший кобылку под уздцы, особой реакции не вызвал. Как и возникший за его плечом верзила с дубиной.

- Приехали, - сообщил плюгавый.

Коготь лениво сложил пальцы в знак нордхеймских урок. Реакции не последовало.

- Слезай, говорю, - грозно произнес плюгавый.

- Коготь моё погоняло, - с зевком бросил парень. - В Нейдорфе бакланов на рынке держу.

- Ты, милок, по-людски говори, - прогудел верзила и двинулся вдоль телеги, явно собираясь заглянуть под навес. - А то непонятное что-то гутаришь...

- Вы что, лошары, совсем рамсы попутали, в натуре? - вызверился Коготь, незаметно вытаскивая заточку. - Ширеньхать научитесь, прежде чем шарашить! Братву на уши ставить вздумали? На правило захотели или сразу перо в бок поймать?

Он чуть привстал и, резко взмахнув рукой, отправил заостренный с одного конца прут в кусты. Громкий вскрик подтвердил меткость броска.

- Да ты охренел, щенок! - взревел верзила, разворачиваясь к Когтю.

Из-под телеги за его спиной вынырнула чумазая мордочка Сабины, рука с заточкой метнулась вперед. Верзила взревел раненым медведем, хватаясь за задницу и разворачиваясь, но девочка уже исчезла под телегой. В руках Когтя заплясал нож.

- Обломись, фраера! Ловите ответку за беспредел по полной! Так распишу, что родная мама не узнает!

Плюгавый попятился:

- Погоди, погоди, уважаемый! Мы ж не знали, кто ты, да что ты... Бычара, отойди, не гавкай! Не гавкай, я сказал! А то эти скаженные прирежут нас к Нечистой матери! Ты ж глянь, что с ножом творит. И Косого подшиб! Бычара, глянь, что с Косым...

- Может, ты погоняло моё не расслышал? - прошипел Коготь. - Или ты и не шиш вовсе? И по фене не ботаешь? И не знаешь, как цапли кончают?

Плюгавый вздрогнул и с тоской глянул через плечо:

- Да ботаю я, ботаю! Только хреновенько, в нашей глуши и словом-то перекинуться не с кем! А ты сразу Косого пришиб! И Бычаре девка твоя задницу порезала!

- Ничего, умнее будут!

- Слушай, а может, договоримся, а? - заныл плюгавый. - Мы тебе заточку вернем. И еще чего-нибудь. Подарок для нейдорфской братвы... Золотых пять... Нет, десять... А?

Коготь оценивающе глянул на плюгавого:

- Тебя часом не Фройдом кличут?

- А... - замялся плюгавый. - Ну да, Хродберт Фройд и есть. А откуда Вам ведомо?

- Пожалуй, скажу Кривому Гансу, что ты задолжал мне куда больше двух золотых... - задумчиво произнес Коготь. - Ладно. Тащи мою заточку. А ойро через Ганса в нейдорфский общак передашь. И маляву не забудь, что от Когтя. Не с руки мне бабло в телеге тащить.

- Скажите, уважаемый, - обращаться по кличке разбойник явно избегал, - а не знакома ли Вам святая сестра? Рыжая такая...

- Это у которой жеребец твой тезка? - уточнил Коготь.

- Именно она, уважаемый.

- Сестра Ридица, - важно сказал Коготь, - приемная мать невесты моего брата. Если тебе от этого легче. Про нейдорфский общак не забудь. Десять ойро, как с куста! Пошла, родимая!

Телега покатила дальше.

- Слышь, Шило, - спросил Коготь, - а что это ты с амбалом сотворила-то?

Девчонка перебралась поближе к спутнику:

- Я это, как ты учил, в печень!

Парень скосил глаза в ее сторону:

- Ты уверена, что у него печень находится в заднице?

Сабина потупилась:

- Ну я того... промахнулась немножко, - девочка гордо вскинула голову. - Я ж не виноватая, что у него печень так высоко, а задница совсем рядом! А что, совсем плохо, да?

Коготь усмехнулся:

- Да нет, нормально получилось. Но учить тебя все-таки надо. Вот доедем до Сварги... Или хотя бы до Занозы...   Глава 55

- Урсула кушать хочет, - сообщил Вилли. - Сейчас плакать начнет.

- Вижу, - вздохнул Медвежонок, принюхиваясь. - И мох поменять надо. Грязный уже.

Велет сгрузил мальчика со спины, вручил ему младенца и устало привалился к стволу толстой березы:

- Чтобы я еще раз взялся таскать мелких...

- Урсула хорошая, - Вилли пару раз присел, разминая ноги, и начал разворачивать сверток. - Голодная, мокрая, - с омерзением откинул кусок вонючего мха, - грязная, а не плачет совсем.

- Не плачет, так заплачет, - пробурчал Медвежонок. - Кормить-то нечем! Давай полью.

Аккуратно обмыли ребенка.

- Молоко же оставалось, - Вилли вытащил из корзинки крынку.

- Молоком это было неделю назад. Три дня назад это можно было назвать простоквашей. А сейчас я это даже в Облике не рискну попробовать. Вильдвера-поносца из Ельни точно не выпустят!

- А разве у вильдверов понос бывает? - заинтересовался Вилли.

- Обычно нет, - Медвежонок вздохнул. - Но с таким 'молоком' еще никто не экспериментировал.

Вилли вздохнул: слово 'эксперимент' он уже знал, а чем покормить сестренку - нет.

- И что делать? В деревню рванешь?

- А толку? - Медвежонок прямо из сидячего положения прыгнул, на лету поймал неосторожную синицу и запихнул в рот вместе с клювом и перьями. Счел летающую пищу более подходящей для велетского желудка, чем содержимое крынки. - Вот смотри. Первый раз: я сходил в Лукау и вместо молока нарвался на большое пожарище и задушевную беседу с заблудшим графёнышем. Второй раз: ты без разрешения смотался к лесничихе. Удачно, поскольку дуракам везет. Потом был хутор, где меня полчаса гоняли местные мальчишки. Еще немного, и я бы их убивать начал! Еле сдержался! И всё зря, еды так и не дали, даже за деньги. Еще в двух деревушках коров кнехты свели. Вторая удача - куркули, на которых в лесу наехали под угрозой Облика. И грудь Урсула пососала, и с собой молочка поимели. Драпать, правда, пришлось не по-детски! После... В общем, из десятка попыток - две удачные. И что из этого следует? - Медвежонок выплюнул перья и почесал в затылке.