Не хочу жениться!

- Вася, посмотри, пожалуйста, на свои запястья.

- Зачем? - Но взгляд вниз всё-таки опустила. И остолбенела. - Это что?!

- Это брачная клятва. - Эрик тоже посмотрел на свои руки: запястья украшала красивая, ало-розовая вязь символов, напоминающая волшебную татуировку. В темноте она слабо светилась, но в кухне сейчас и так было светло. Странно, что Вася в подвале на неё внимания не обратила. Видать, совсем от гнева голову потеряла. - Ты наверняка видела такую же на запястьях родителей. Может быть, не такую яркую...

- Они в разводе, - буркнула Вася. Потом подумала и добавила: - Кажется.

Эрик невозмутимо продолжил:

- Благодаря ей ты будешь чувствовать, когда мне плохо, а я – когда плохо тебе. Помнишь слова клятвы: защищать, оберегать, быть вместе. Да, из-за неё мы не можем быть дальше друг от друга, чем... Ну, скажем, на окраину столицы я ещё смогу от тебя уехать, а вот дальше – вряд ли.

Вася изумлённо уставилась на него.

- И что тогда будет? Если ты уедешь дальше?

- Мне станет плохо. Тебе тоже, поэтому кто-то из нас точно к другому присоединится. Если я правильно помню: удушье, тошнота, жар и даже иногда паралич.

Вася в ужасе перевела взгляд на "татуировку".

- Какой кошмар! Я хочу от неё избавиться! Как?..

- Ты не можешь от неё избавиться, пока не пройдёт год совместной жизни, - перебил Эрик. - Вася, посмотри на меня. Год. До этого не поможет ни одно заклинание. Пожалуйста, поверь мне и успокойся. Это не так страшно, как кажется.

- Не так страшно?! - тоненько выпалила Вася. - Мне папа ничего такого не говорил!

"Твой папа вообще на нужные темы не разговорчив", - мысленно усмехнулся Эрик.

- А ты... ты правда... Может, ты врёшь? - тихо, с надеждой выдохнула Вася, глянув на Эрика.

- Вась, я не хотел этого брака, так же, как и ты. Но ты можешь проверить мои слова, если хочешь. Только дальше пригорода ты всё равно не сбежишь.

- Я за границу хотела, - прошептала Вася. - Подальше. Может, там, где война. В Океанию...

Эрик нервно сглотнул. Сам он мог думать про Океанию, но он всё-таки боевой маг и вообще мужчина. А каково там придётся шестнадцатилетней девчонке ему даже представлять не хотелось.

- Не надо в Океанию. - Он всё-таки взял Васю за руки. Теперь она не сопротивлялась. - Не нужно. Во-первых, князь тебя и там достанет...

- Я спрячусь!

- Ты уже спряталась, - улыбнулся Эрик. - И видишь, что получилось.

- Ты мне поможешь!

- Только если не будет другого выхода, - признал Эрик. - Но зачем? Мы можем остаться здесь. Тебе разве не нравится учиться в академии?

Вася усмехнулась.

- Отец никогда не позволит мне там остаться. И тебе, кстати, тоже. Он заберёт тебя... нас обратно в замок, дождётся ребёнка, а ты будешь пока ему готовить. Вот чего он хочет.

Эрик верил: он прекрасно понимал, что Кощеев, как и мать Эрика, если что-то в голову вбил, то переубедить почти невозможно. Почти.

Эрик улыбнулся.

- А теперь давай подумаем, как заставить его передумать.

- Мой отец никогда не передумает!

- Вась, ему уже пора понять, что ты выросла, и он должен с этим смириться.

Вася в ответ захохотала и сквозь смех выпалила:

- Шутишь? Я уже и сбежала...

- Побег – это по-детски, - ещё шире улыбнулся Эрик. - Я знаю, я сам сбегал. Нужно что-то поумнее.

Смех резко оборвался.

Вася нахмурилась, схватилась за свой медальон-череп и вдруг вытащила из-за спины огромную, толстую книгу. Эрику пришлось отодвинуться, иначе книга между ними не помещалась.

- Что это?

- Это мамин гримуар. - Вася зашуршала страницами. - Он мне всегда помогал... Хм...

Эрик бросил взгляд на открытую страницу и тут же мотнул головой.

- Тебе сил не хватит это наколдовать. Даже не думай.

- У меня вообще таких сил нет, а вот у него, - Вася снова схватилась за медальон, и тот засверкал, - есть...

- Постой, - Эрик даже привстал. - Ты... не колдуешь?

Вася подняла на него очень тяжёлый взгляд, прямо как могильная плита.

- Да.

- Совсем? Но все же... Даже некоторые простолюдины колдуют...

- А я нет!

Эрик опустился обратно на стул. Это надо было обдумать...

- Хорошо...

Вася поморщилась, перевернула страницу и с болезненным вниманием уставилось на нечто, напоминающее любимые плакаты Ипполита: развороченные внутренности, корчащийся от ужаса человек и что-то вроде громадных мух на нём. Эрик зажмурился, но картинка так и стояла перед глазами.